История Баварии от времён римского завоевания до середины XX века
Шрифт:
— Это символы вечной любви! — вскричала она. — Ты их сейчас возьмёшь с собой, а потом привезёшь мне в Рим. Это будет хорошей причиной для твоего приезда. Как здорово я всё это придумала.
— А что ты завтра скажешь мужу, когда он обнаружит пропажу? — попытался её остановить Артур.
— Это ерунда. Скажу, что пока я спала без задних ног после вина, выпитого по настоянию мужа на симпосии, вор пробрался в нашу спальню и украл самое ценное, что попалось ему на пути.
— Хорошо. Так и сделаем, — согласился любовник, желающий её скорейшего возвращения в его горящие нетерпением объятия…
Когда на следующий день наместник, голова которого гудела, как полный пчёлами улей, узнал о пропаже золотых фигурок, он только устало махнул
В принципе, алеманны (современное название — швабы) дожили, как этнос, до наших времён по трём причинам: первая — их было много; вторая — они не были дикими и умели воевать; третья — как-никак, но по происхождению они относились к германским племенам, и своим самым грозным врагам — франкам — приходились родственниками. Короли франков, задумавшие присоединить к своей короне всю Западную Европу, были категорически против существования на юге и юго-западе независимого государства Алеманния, и не хотели оставлять в покое своих родственников.
Войны франков с алеманнами длились без малого 100 лет. Сначала алеманны, которым даже цивилизованные римляне оставили свои заальпийские провинции, пытались поживиться за счёт набиравших силу франков. Они первыми напали на их владения, и дошли со своим королём, чьё имя история не сохранила, до столичного Кёльна. Там в 496 году, в 35 километрах от того места, где расположен современный город Кёльн — столица федеральной земли Северный Рейн — Вестфалия, произошла жестокая битва, которую историки назвали «Битва при Толбиаке». Понимая, что поражение может привести франков к геополитической катастрофе, рипуарские франки под предводительством короля Сигиберта Кёльнского заключили союз со своими былыми противниками — салическими франками, которыми командовал Хлодвиг I — персонаж, хорошо известный советским и российским школьникам из уроков истории, посвящённых раннему Средневековью.
Битва при Толбияке была весьма ожесточённой и суровой. Сначала воинственные алеманны, которые своей численностью превосходили франков почти в полтора раза, ведомые своим королём, яростно атаковали главный отряд Сигиберта. Постепенно алеманны начали теснить тяжёлую пехоту франков. Их король Сигиберт получил ранение стрелой в колено и был вынужден вернуться в собственный лагерь. Уже казалось, что победа алеманнов близка, и историческое время могучих франков подошло к своему логическому концу. Но в это время случилось два важных события: в кровавой сече погиб отважный король алеманнов, и во фланг атакующей лаве их всадников ударил отряд салических франков Хлодвига I. Победа была полной. Алеманны, оставшиеся в живых, повернули своих коней и поскакали обратно. Пешие воины, уцелевшие в битве, начали сдаваться на милость победителей. Кстати, после этого сражения Сигиберт получил прозвище «Хромой».
Историческая традиция полагает, что победа под Толбиаком подвигла Хлодвига I на принятия им христианской веры. По легенде король салических франков утром перед боем обратил глаза к небу и пообещал христианскому Богу принять его веру, если останется живым к вечеру после сражения и победы над сильнейшим врагом.
Следующее значительное сражение с алеманнами произошло при Страсбурге спустя 10 лет в 506 году. На этот раз наступали франки того же Хлодвига I. Преимущество в силах было на стороне союзного войска Хлодвига и бургундов, ведомых королём Гундобадом. Алеманны долго и упорно защищались, но после гибели их короля, имя которого и на этот раз осталось неизвестным, дрогнули и снова побежали с поля боя.
В итоге независимое государство алеманнов прекратило своё существование. Алеманнская знать разделилась на две партии. Одна покорилась франкам и осталась на территории, захваченной победителями,
…если бы свершилось чудо и римский наместник вернулся в свой дворец в Аугсбурге, он бы ужаснулся и его внешнему виду, и его интерьерам. Но дороги назад в ушедшие эпохи не существуют, и те римляне, которые волею судеб остались на службе при варварах, сами уже мало напоминали тех высокомерных аристократов, которые сияли в блеске могущества Римской державы в момент её наивысшего расцвета. Тем не менее дворец оставался дворцом, и уже не наместник императора Рима, а администратор, назначенный самим Хлодвигом I, принимал делегацию покорных алеманнов.
Длинная процессия лучших людей уже не существующей Алеманнии медленно проходила пред грозным взором нового начальства: мужественные воины, свежие раны которых указывали на их участие в недавно отгремевших сражениях; седые старцы в белых одеждах; богатые купцы, украшенные золотом и серебром; высокородные дамы (в том числе и богатые вдовы, потерявшие мужей в бесконечных войнах); индифферентные священнослужители и любопытные юноши — наследники павших в битвах отцов. Все они входили в приёмный зал не с пустыми руками. Все несли дары победителям. Они отдавали самое ценное, что имели, потому что жизнь, как ни крути, на поверку оказывается дороже золотых побрякушек.
Когда церемония передачи даров и прощения закончилась, и довольный наместник остался один, его жадный взор среди груды сокровищ разглядел обыкновенную деревенскую корзинку для сбора грибов, в которой лежали уже знакомые нашим читателям по предыдущим главам третьей части романа золотые фигурки языческих богов — тех самых, что мы назвали по литературной традиции — «12 негритят».
Часть II. ПОСЛЕ РИМА
Глава 7. V век н. э
Мир, в котором, пусть и не так уж счастливо и безмятежно, но осмысленно, жили многие поколения народов, населявших необъятную Римскую империю, сначала стал расходиться по швам, как гнилая мешковина, а потом и вовсе провалился в бездну хаоса. Получилось, как в известном советском фильме: «Красные придут — грабят, белые придут — грабят. Куда крестьянину податься?»
Связь времён распалась, прежде твёрдая, хоть не всегда ласковая и справедливая, власть исчезла. Наступил конец света. Варвары, объединённые в отряды, более напоминающие шайки разбойников, нежели армию победителей, сеяли страх и смерть повсюду. Защищаться было бесполезно. Если городок закрывал ворота, а самые мужественные жители поднимались на стены, чтобы не допустить врагов к своим жилищам, вместо одного отряда, спустя небольшой промежуток времени, приходило целое войско. В конце концов, стало понятно, что спастись можно только молитвами и переговорами с вождями варварских полчищ. В те тёмные времена с вождями германских отрядов пытались договариваться не только представители римских властей, полководцы или богатые землевладельцы, но и служители церкви. И вот эти последние, словно большевики-комиссары в годы Гражданской войны в России, несли «слово мира и правды» воинам, чьи руки, сжимающие оружие, были «заляпаны кровью по локоть». Недаром христианская церковь по сей день хранит память о своих многочисленных великомучениках, святых, которые пытались молитвой и проповедями воссоздать из кровавого хаоса хотя бы некое подобие государства.