История бриттов
Шрифт:
59. По истечении двухлетия Юлий снова готовится выйти в море и, переправившись через пролив, отмстить Кассибеллану. Узнав об этом, тот повсюду укрепил свои города, восстановив их разрушенные стены, и разместил вооруженных воинов в некоторых гаванях. Особое внимание уделил он руслу Темзы у города Тринованта, к которому Цезарь намеревался приплыть, и вбил в дно реки железные, покрытые свинцом колья толщиной в бедро человека, с тем чтобы причинить повреждения напоровшимся на них кораблям Юлия. Собрав также всю молодежь острова, он разместил ее в ожидании прибытия неприятеля в укрепленных станах на морском побережье.
60. А Юлий между тем, приготовив все, что находил нужным, вышел в море с неисчислимым множеством воинов, горя давним желанием разгромить победивший его народ. И он несомненно нанес бы ему поражение, если бы смог подойти к суше, сохранив свой флот целым и невредимым. А вышло так, что, когда он направлялся к названному городу, его корабли, внезапно напоровшись на колья, о которых было упомянуто выше, претерпели великое бедствие, из-за чего утонуло до тысячи человек, а поднявшаяся с приливом река поглотила суда с пробитыми днищами. Когда об этом оповестили Цезаря, он, свернув как можно поспешнее паруса, поторопился повернуть к берегу. Едва спасшиеся от столь страшной опасности выбрались на сушу одновременно с ним. Наблюдая за происходящим с берега, на котором стоял, Кассибеллан радуется большому числу утонувших, но печалится, что прочие уцелели. Подав знак своим воинам, он нападает на римлян. Но римляне, хоть и подверглись тяжким испытаниям в реке, оказавшись на твердой земле, мужественно сопротивлялись натиску бриттов. Огражденные, словно крепостною стеной, своей доблестью, они уничтожили немало врагов, однако сами понесли при этом более чувствительные потери, чем те. Ибо римляне истощили свои силы в воде, и лишь немногие могли биться с противником. Что касается бриттов, то, становясь с каждым часом сильнее из-за
129
Однея – вероятно, Гальфрид имел в виду башню недалеко от Булони (Франция) прозывавшуюся башней цезаря. В этой башне по повелению Гая Цезаря Калигулы был устроен маяк. Гай Цезарь Калигула (12–41) – римский император (37–41).
61. А Кассибеллан, вторично разгромив римлян и по этой причине преисполнившись ликования, повелел особым указом, чтобы все родовитые бритты острова собрались с женами в городе Тринованте, дабы должным образом вознести благодарственные молитвы отчим богам, даровавшим им победу над столь прославленным полководцем. И когда все поторопились туда прибыть, они, совершая жертвоприношения разного рода, принялись предавать закланию домашних животных. Там было принесено в жертву сорок тысяч коров [130] и сто тысяч овец, а также огромное количество всяческой птицы, подсчитать которое невозможно, и кроме того тридцать тысяч отловленных в лесах различных диких зверей. Воздав богам должный почет, собравшиеся стали услаждать себя, как это принято, оставшимися после жертвоприношений яствами. Наконец, в свободное от пиршеств дневное или ночное время они развлекались различными играми. И вот в разгар этих игр случилось, что два знатных юноши, один племянник короля, другой – военачальника Андрогея, заспорили между собой, за кем из них осталась победа в борьбе. Королевского племянника звали Иреглас, его соперника – Квелин. После многочисленных оскорблений, которыми они успели осыпать друг друга, Квелин схватился за меч и отсек королевскому племяннику голову. Это убийство взбудоражило двор, и молва о случившемся достигла Кассибеллана. Взволнованный гибелью своего родича, Кассибеллан повелел Андрогею доставить убийцу Квелина ко двору, дабы тот предстал перед ним и держал ответ за содеянное: тотчас же будет приведен в исполнение приговор, вынесенный сановниками Квелину, дабы Иргелас не остался неотомщенным, если был убит беспричинно. Не зная в точности, что у короля на уме, Андрогей ответил, что у него самого есть собственный двор и что там подобает рассматривать обвинения, выдвинутые кем бы то ни было против его людей; посему, если он решит воздать Квелину по делам его, то в соответствии с древними установлениями выполнит это у себя в городе Тринованте. Не добившись своего, Кассибеллан пригрозил Андрогею, поклявшись железом и пламенем разорить его земли, если тот не подчинится его приказанию. Разгневанный Андрогей решительно отклонил это требование. Тогда разгневанный в свою очередь Кассибеллан не замедлил вторгнуться во владения Андрогея. Тот через своих родичей и друзей ежедневно обращался к королю и настойчиво домогался, чтобы он обуздал свой гнев, но, поскольку никак и ничем не мог укротить его ярость, стал размышлять над тем, как бы оказать ему подобающее сопротивление. Наконец, лишившись всякой надежды, он решил обратиться за помощью к Цезарю и направил ему следующее послание: «Андрогей, властелин триновантов, приветствует Гая Юлия Цезаря, которому в прошлом желал погибели, а ныне желает благополучия. Я сожалею, что сражался против тебя, когда ты бился с моим королем. Если бы я воздержался от военных действий против тебя, ты одолел бы Кассибеллана, проникшегося после своей победы такой надменностью, что настойчиво стремится изгнать меня, благодаря которому он победил, – изгнать из моих владений. Так ли полагается вознаграждать за заслуги? Я сделал его всесильным, а он намеревается лишить меня силы. Я его вторично возвел на престол, а он жаждет меня низложить. Так как мы с тобою были врагами, я, не задумываясь, даровал ему все это. Призываю в свидетели небожителей; я ничем не заслужил его гнева; разве что кто-нибудь скажет, будто он мною и вправду, заслужен, так как я отказался выдать моего племянника, которого он хотел несправедливо осудить на смерть. Чтобы тебе стало понятнее настоящее мое заявление, сообщу тебе суть этого дела. Случилось так, что, радуясь нашему торжеству, мы совершали молебствия в честь отчих богов. После того как нами были завершены подобающие жертвоприношения и обряды, наша молодежь занялась состязаниями и играми. Среди всех этих увеселений наши племянники – мой и короля, – побуждаемые примером других, затеяли борьбу и, так как мой племянник осилил своего противника, тот, распалившись ничем не оправданным гневом, кинулся на него, размахивая мечом. Уклонившись от удара, мой родич схватил своего соперника за руку, в которой гот держал меч, чтобы обезоружить его, но королевский племянник упал на острие своего собственного меча и, пронзенный им, испустил дух. Когда об этом сообщили королю, тот повелел мне выдать моего племянника, намереваясь покарать его за смертоубийство. И так как явоспротивился этому, он со всеми своими полчищами вторгся в мои владения, принеся неисчислимые бедствия. Вот почему, взывая к твоему милосердию, я обращаюсь к тебе за поддержкой, дабы при твоей помощи я восстановил себя в прежнем достоинстве, а ты благодаря мне овладел Британией. Нисколько не сомневайся в сказанном мною, ибо тут нет и тени предательства. Ведь смертные так устроены, что после вражды становятся порою друзьями и, испытав позор бегства, торжествуют порою победу».
130
Описывая жертвоприношения Кассибеллана, Гальфрид, вероятно, вспомнил Библию, где, в частности, рассказывается о том, что царь Соломон принес в жертву 22 тыс. быков (Библия, Вторая книга Паралипоменон, VII).
62. Прочитав это послание, Цезарь выслушал совет своих приближенных не начинать похода в Британию лишь на основании словесного приглашения одного из вождей, пока ему не будут предварительно выданы такие заложники, располагая которыми он может приступить к этому с большей уверенностью. Андрогей немедленно прислал к нему своего сына Сцеву вместе с тридцатью знатными юношами из своих кровных родственников и близких. Получив заложников, Цезарь проникся должной уверенностью, посадил на суда своих воинов и прибыл с попутным ветром в гавань Рутупа. [131] Между тем Кассибеллан приступил к осаде города Тринованта, опустошая окрестные владения и земли. Узнав о прибытии в Британию Юлия, он снял с Тринованта осаду и поспешил навстречу римскому полководцу. Достигнув долины близ Доробернии, [132] он увидел своими глазами, как римское войско разбивает в ней лагерь и ставит палатки. Римлян привел туда Андрогей, чтобы отсюда они скрытно подступили к городу Тринаванту. Сразу заметив приближение бриттов, римляне тотчас же берутся за оружие и строятся в боевые порядки. В противоположном стане также вооружаются и также расходятся по отрядам. Что касается Андрогея, то он с пятью тысячами воинов укрылся в ближнем лесу, дабы в подходящее время неожиданно и стремительно броситься на Кассибеллана и его сотоварищей и тем оказать помощь Цезарю. Итак, сблизившись кое-где, противники не замедлили метнуть друг в друга смертоносные дротики и обнажить разящие насмерть мечи. Толпы сражающихся сталкиваются в ожесточенной схватке, и потоками льется кровь. С обеих сторон, точно осенние листья с деревьев, валятся наземь раненые. И вот когда бритты яростно наседали на римлян, вдруг выходит из лесу Андрогей и кидается с тылу на те отряды Кассибеллана, от которых зависел исход всей битвы, и эти отряды, ослабленные незадолго перед тем бросившимися на них спереди римлянами и сзади теснимые соплеменниками, оказались не в состоянии устоять перед противником. Воины Кассибеллана были рассеяны и, обратившись в бегство, покинули поле сражения. Невдалеке от того места высилась одинокая гора со скалистой вершиной, густо заросшей орешником. Туда, не устояв, и бежал со своими воинами опрокинутый неприятелем Кассибеллан. Заняв вершину этой горы, он мужественно оборонялся и наносил большие потери врагу – и уничтожал преследователей. А наседали на него полчища римлян и Андрогея, рубившие его убегающих воинов. Поднявшись на гору вслед за ними, враги многократно кидались на них, но не могли сломить. Скалы на этой горе и крутизна вершины ее служили бриттам
131
Рутуп – ныне порт Ричборо (Великобритания).
132
Дороберния (Дуровернум) – ныне город Кентербери (Великобритания)
О, поразительный в ту пору был народ Британии, дважды изгнавший из пределов своих покорителя всего круга земного! Перед кем не мог устоять целый мир, перед тем неколебимо стояли даже бежавшие от него, готовые принять смерть за родину и свободу. И вот что им в похвалу, повествуя о Цезаре, сочинил Лукан:
В страхе он тыл показал британцам, к которым стремился. [133]Кассибеллан, которому вместе с его людьми нечего было есть, к исходу второго дня устрашился, как бы голод не вынудил его сдаться и стать узником Цезаря. И вот он поручил передать Андрогею, чтобы тот помирил его с Юлием, дабы достоинство племени, в котором он был рожден, не потерпело урона из-за его пленения. Велел Кассибеллан передать ему и о том, что он не совершил ничего такого, чтобы Андрогей желал его смерти, хотя и доставил ему беспокойство. Услышав это от вестников, Андрогей воскликнул: «Не подобает уважать государя на войне кроткого как ягненок, а в мирное время свирепого точно лев. О боги небес и земли, ныне меня молит мой властелин, который ранее только приказывал! Неужто жаждет примирения с Цезарем и готов ему покориться тот самый, кого ранее Цезарь жаждал склонить к примирению? И соответственно он принужден был обратиться к тому, кто изгнал столь знаменитого полководца из его королевства, сочтя, что лишь он, Андрогей, может опять посадить его на престол. Пусть его суждение обо мне, который некогда был во всем послушен ему, а теперь способен это свершить, окажется справедливым. Итак, неразумие движет тем, кто отталкивает от себя соратников, благодаря которым одержал верх, нанося им обиды и оскорбления. Ведь доставшаяся такому вождю победа принадлежит не ему, но тем, кто, добиваясь ее, не жалел своей крови. И все же если смогу, я помирю его с Юлием, ибо за нанесенную мне Кассибелланом обиду я уже полною мерой ему отомстил, а сострадание велит мне услышать его призыв».
133
Цитата из «Фарсалии» (И., 572. Пер. Л. Е. Остроумова) Лукан – римский поэт (39–65 гг.)
63. Вслед за тем Андрогей поспешил к Юлию и, обняв колени его, обратился к нему с такими словами: «Ты уже полною мерою воздал Кассибеллану, теперь прояви к нему сострадание. Нужно ли тебе от него еще что-нибудь, кроме того, чтобы, изъявив покорность, он платил дань римской державе?» И так как Цезарь ничего не ответил, Андрогей добавил: «Ведь я обещал тебе, Цезарь, лишь то, что по одолении Кассибеллана постараюсь подчинить твоему господству Британию. Так вот: Кассибеллан побежден, и Британия с моей помощью подчинена твоей воле. Чего я еще не исполнил? Создателю всего сущего неугодно, чтобы я равнодушно взирал, как моего властелина, молящего меня о сострадании и должным образом воздающего мне за нанесенное оскорбление, заключают в оковы. Пока я жив, убить Кассибеллана не так-то легко и просто, и я не постыжусь оказать ему помощь, если ты не последуешь моему совету».
Обеспокоенный угрозами Андрогея, Цезарь смягчился и заключил соглашение с Кассибелланом, обязавшимся ежегодно выплачивать дань. Эта дань, которую тот клятвенно обещал ежегодно вносить, состояла в трех тысячах фунтов чистого серебра. Затем Юлий и Кассибеллан, помирившись, обменялись дарами. Цезарь провел зиму в Британии, а с приходом весны переправился в Галлию. В последующем, собрав отовсюду воинов всякого рода и племени, он отбыл в Рим, выступив против Помпея. [134] По истечении семи лет Кассибеллан скончался и был погребен в Эбораке.
134
Цезарь после второго похода в Британию провел в Галлии еще несколько лет, подавляя возмутившихся галлов (восстание Верцингеторикса) и лишь в 49 г. до н. э возвратился в Италию. Помпеи – римский государственный деятель и полководец (106 – 48 гг. до н. э.).
64. Кассибеллану наследовал правитель Корнубии Тенуанций, брат Андрогея, ибо сам Андрогей вместе с Цезарем отправился в Рим. По увенчании королевской короной Тенуанций тщательно управлял своим государством. Был он мужем воинственным и неукоснительно соблюдал правосудие. После него вершин королевской власти достиг его сын Кимбелин, [135] воин решительный, которого воспитал и одарил оружием император Август. Этот Кимбелин состоял в такой дружбе с римлянами, что, имея возможность не вносить им дани, все же ее исправно выплачивал. В эти дни родился господь наш Иисус Христос, драгоценная кровь которого искупила род человеческий, опутанный до того времени оковами бесов.
135
Этот легендарный король стал героем пьесы Шекспира «Цимбелин». Историческую рамку сюжета Шекспир позаимствовал из «Хроник» Р. Холиншеда. откуда взяты имена самого Цимбелина и его сыновей. Гвидерия и Арвирага; сам же Холиншед, по-видимому, исходил из «Истории» Гальфрида Монмутского. Пьеса Шекспира была написана в 1609 или 1610 г.
65. У Кимбелина после того, что он уже десять лет правил Британией, родились два сына, старшего из которых звали Гвидерием, младшего Арвирагом. [136] По завершении жизни отца кормило правления перешло к Гвидерию. И так как он отказался выплачивать дань, которую требовали от него римляне, в Британию прибыл Клавдий, [137] тогдашний их император. Вместе с ним прибыл и главнокомандующий его войском по имени Лелий Гамон, по чьим предначертаниям проводились сражения, когда они разражались. Высадившись у города Порцестрии, [138] он начал возводить у его ворот осадные стены и запер в нем его жителей. Он задумал принудить их, изнуренных голодом, сдаться, а буде они не сложат оружия, беспощадно расправиться с ними.
136
Арвираг – имя Арвираг до Гальфрида Монмутского ни в каких британских источниках не упоминается.
137
Клавдий, римский император (41–54) в 43 г. предпринял поход в Британию.
138
Пориестрия – ныне город Портчестер (Великобритания).
66. Когда стало известно о прибытии Клавдия, Гвидерий, собрав воинов со всех концов своего королевства, двинулся с ними на римлян. В завязавшейся битве он с величайшей отвагой начал разить врагов и самолично, своим мечом истребил большее их число, чем истребили его главные силы. Клавдий уже отступал к кораблям, римляне уже были почти что рассеяны, когда коварный Гамон, сбросив свои доспехи, облачился в бриттские и как самый что ни на есть настоящий бритт стал биться с римлянами. Он принялся побуждать бриттов кинуться вслед за ним в наступление, суля им скорую победу над неприятелем. В свое время он изучил их язык и нравы, потому что вырос в Риме среди бриттских заложников. Затем он мало-помалу подобрался к месту, где находился король бриттов, и, улучив мгновение, сразил его, ничего такого не опасавшегося, вонзив в него меч. Смешавшись с толпою вражеских воинов, он вслед за тем присоединился к своим, доставив им преступным образом завоеванную победу. Но Арвираг, брат Гвидерия, увидев, что тот погиб, поспешно снял собственные доспехи и, облачившись в доспехи павшего государя, повсюду призывал бриттов не поддаваться, как если б то был сам Гвидерий. Не зная о его гибели, бритты, подбодряемые увещаньями Арвирага, стойко сопротивлялись, упорно дрались и наносили немалые потери противнику. В конце концов римляне, распавшись на две беспорядочные толпы, позорно покинули поле боя. Император с одною из этих толп искал спасения на кораблях, Гамон же – в лесу, так как по недостатку времени не мог добраться до кораблей. Арвираг, предполагая, что Клавдий бежит вместе с Гамоном, поспешил устремиться за последним по пятам и не переставал гнать его до тех пор, пока не настиг беглецов на морском берегу, который ныне называется по имени того же Гамона Гамтонией. [139] Там была гавань, удобная для захода кораблей, и в ней стояли купеческие суда. Когда Гамон уже собрался подняться на одно из них, на него неожиданно кинулся Арвираг и тут же его убил. Эта гавань с того времени и до сего дня именуется Гамоновой гаванью.
139
Приведенная автором этимология явно несостоятельна, ибо полководцем Клавдия был в то время Авл Плавтий, и вымышлена, очевидно, самим Гальфридом Монмутским.