История человеческих жертвоприношений
Шрифт:
Интересно, что формы человеческих жертвоприношений, которые мы видим в неолите (отрубание голов, сожжение и дробление костей) во многом напоминают о временах неандертальцев. А мозг неандертальца, превосходя наш по объему, организован был несколько хуже. Во всяком случае, культура неандертальцев, хотя и была, возможно, хороша для своего времени, во времена неолита уже не могла быть образцом для нравственного подражания. Земледельческие жертвы, напротив, были вызваны новыми веяниями. Но и они, при всей своей «прогрессивности», тяготели к «земному».
Однако в это же самое время на Земле уже возникали очаги цивилизаций, которые, устремив свои помыслы к небу, отказались от человеческих жертвоприношений, заменив залитые кровью ямы и алтари на гигантские каменные постройки, о сакральном значении которых до сих пор спорят археологи и историки. Мегалитические культуры, возникшие почти одновременно и часто независимо друг от друга в разных уголках Евразии и Северной Африки, имеют
В районах развитых мегалитических цивилизаций археологи практически не находят следов ни каннибализма, ни человеческих жертвоприношений. Некоторые сооружения использовались как гробницы, но свидетельств насильственной смерти погребенных там людей, как правило, нет. И захоронение двенадцати женщин, сопровождавших увенчанную золотой диадемой жительницу Пиренейского полуострова, является скорее печальным исключением. Зато многие мегалитические сооружения показывают, что их создатели были неплохо знакомы с астрономией и главной их целью были не мелкие кровавые разборки с духами, а попытка прорыва к небу.
Строительство грандиозных каменных конструкций требовало от людей гигантских трудозатрат. Ученые подсчитали, что при возведении Стоунхенджа или Ньюгрэнджа было истрачено примерно по 30 миллионов человеко-часов! При этом сами строители мегалитических сооружений ютились в скромных хижинах и довольствовались самым убогим бытом. А. Б. Зубов пишет:
«Люди с глубочайшей древности искали связи с Богом и путей победы над смертью, но здесь, на атлантических прибрежьях Европы, шесть-семь тысяч лет назад они по непонятным для нас причинам вдруг с особой ясностью осознали, сколь непроста эта задача. Они усомнились в привычных ритуалах и жертвоприношениях… Они поняли, что труды для вечности следует много кратно умножить, пренебрегая удобствами этой жизни. Вряд ли мы когда-либо достоверно узнаем, что стало причиной этой духовной революции, но она быстро охватила обширные пространства атлантических побережий Европы, Северо-Западную Африку, сначала Западное, а потом Восточное Средиземноморье, берега Черного моря… Менгиры — это неразрушимые тела умерших; дольмены, гробницы, курганы — их обиталища до конца веков, до момента окончательной победы над смертью. Эти рукотворные каменные склепы наследовали естественным пещерам палеолита, которые имели, должно быть, такое же символическое значение».
Египет
В Древнем Египте примерно к третьему тысячелетию до н. э. сложились достаточно четкие представления о загробном мире, который был почти полной копией мира земного. К этому времени Южное и Северное царства объединяются под властью одного правителя-фараона. Для своего посмертного существования фараоны возводят гробницы-мастабы — каменные здания без окон и дверей, с колодцем, ведущим в погребальную камеру. Нередко этих гробниц было по две — южная и северная, чтобы в загробном мире властитель мог точно так же переезжать из резиденции в резиденцию по мере надобности. Так, один из первых царей объединенного Египта фараон Первой династии Джер, живший в начале третьего тысячелетия (Раннединастический период), имел одну усыпальницу на юге, в Абидосе, и одну — на севере страны, в Саккара. Усыпальница в Абидосе имела площадь более четырехсот квадратных метров (с учетом надземных построек). Здесь в обширных хранилищах складировалось имущество, необходимое царю в ином мире. А вокруг усыпальницы археологи обнаружили 338 захоронений слуг, которые должны были обеспечить фараону комфортабельную жизнь. В основном это были женщины, причем отнюдь не безродные рабыни — они удостоились отдельных захоронений, на многих могилах стояли каменные стелы с именами.
Усыпальница Джера была разграблена еще в древности, причем неоднократно. Так что своего загробного имущества царь лишился, но сопровождавшие его слуги остались с ним навсегда (или по крайней мере до прихода археологов). Интересно, что вокруг северной гробницы Джера, в Саккара, слуги похоронены не были, хотя по размерам эта усыпальница превышает южную. Впрочем, возможно, что их захоронения были разрушены позднее, при строительстве других гробниц.
Две гробницы имела и царица Мерьетнейт, возможно, правившая Египтом после Джера. В Абидосе для нее был построен склеп, окруженный восемью обширными кладовыми, а вокруг гробницы похоронен целый штат прислуги — 41 человек. Они, как и свита Джера, имели отдельные могилы и каменные стелы с именами. Кроме того, неподалеку археологи нашли целый «квартал», где для царицы были принесены в жертву еще 77 человек. Что же касается северной гробницы Мерьетнейт, здесь таких массовых жертвоприношений, судя по всему, не было, но зато в Саккара царица устроила
Еще большую свиту взял с собой в загробный мир Уаджи, представитель той же самой Первой династии. В одном только Абидосе его усыпальницу окружают 174 могилы слуг, принесенных в жертву. Отдельным кварталом захоронен еще 161 человек.
Преемник Уаджи царь Удиму правил долго и мудро. Он укреплял границы Египта, обеспечивал безопасность торговых путей, занимался строительством, провел перепись населения; при нем расцвели искусства и ремесла. Удиму с пышностью отметил тридцатилетний юбилей своего правления — праздник Хедсеб. В древние (по сравнению с правлением самого Удиму) времена этот праздник, по мнению некоторых исследователей, сопровождался ритуальным убийством царя: египтяне, подобно многим другим народам, считали, что магическая сила правителя со временем иссякает и что царствовать больше тридцати лет никому не положено. По истечении этого срока устраивалась торжественная церемония «передачи власти» — новый владыка убивал старого и занимал его место. Однако ко временам Удиму властители Египта, несмотря на свою безусловную веру в радости загробной жизни, перестали торопиться на тот свет, решив, что им все-таки милее этот. Вместо царя стали погребать его статую, а вместо нового царя на троне оставался старый, чья молодость и сакральная сила обновлялись с помощью специальных ритуалов. Впрочем, хотя сам Удиму и не торопился с собственными похоронами, предпочитая земное существование, для своих слуг он уготовил другую судьбу. Вокруг его гробницы в Абидосе были захоронены 136 человек.
Следующий царь Египта, Энеджиб, был, по-видимому, человеком неприхотливым. Правил он довольно долго (есть данные, что его правление длилось 26 лет), но обе его гробницы достаточно невелики, невелико и число захороненных рядом слуг: 64 человека в Абидосе.
Преемник Энеджиба — Семерхет, возможно, был узурпатором. Он правил в беспокойные времена и, возможно, поэтому решил удовольствоваться одной усыпальницей, в Абидосе. Впрочем, она превосходит гробницу его предшественника. Интересно, что слуги Семерхета, которым предстояло сопровождать своего господина в загробном мире, были похоронены не за пределами мастабы, а внутри нее: для них были обустроены аккуратные могильные камеры, перекрытые надземной частью комплекса.
Отметим, что на останках многих людей, служивших фараонам Раннединастического периода, видны следы переломов. Теперь уже трудно сказать, были ли слуги искалечены перед смертью или сразу после нее, но вероятно, это было сделано для того, чтобы они в загробном мире не могли удрать от своего господина. Тем не менее владыки проявляли определенную заботу о посмертной судьбе принесенных в жертву людей. Их пеленали льняной тканью и укладывали в деревянный гроб, обычно в согнутом виде, на боку, головой на север. Гроб помещали в продолговатую яму с деревянным потолком. Рядом ставили сосуды с едой и питьем. Личные вещи покойным не полагались, но в могилу клали инструменты, необходимые им для работы. Над могилой строили невысокое сооружение с округлым верхом, иногда помещали каменную стелу с именем.
Вельможи, которые не имели возможности обеспечить себя в загробном мире настоящими слугами, ограничивались их изображениями на стенах гробниц или статуэтками. Кстати, эти статуэтки иногда тоже имеют физические недостатки — вероятно, с той же целью. В гробницах встречаются глиняные женские тела, не имеющие рук и ног, — вероятно, они должны были исполнять роль наложниц покойного.
Трудно сказать, добровольно или против воли отправлялись с фараонами в загробный мир их многочисленные слуги. Очень может быть, что они шли на смерть охотно, причем отнюдь не только из преданности. Дело в том, что почти до конца эпохи Древнего царства египтянам не разрешалось самостоятельно возводить себе гробницы. Делать это можно было лишь централизованно, с разрешения фараона и за государственный счет. Не получившим права на постройку благоустроенного «дома вечности» приходилось довольствоваться простой могилой и малокомфортным загробным существованием. Только к концу Древнего царства, после ослабления централизованной власти, вельможи стали возводить себе гробницы без высочайшего позволения. Но в эпоху Среднего царства фараоны вновь присвоили себе монополию в этом немаловажном для их подданных вопросе. И лишь к концу Среднего царства египтяне получили возможность самостоятельно распоряжаться собственным загробным существованием: более состоятельные строили себе усыпальницы, снабженные всем необходимым, и оплачивали заупокойные службы на много лет вперед; а бедняки старались, чтобы их похоронили неподалеку от богатых гробниц, надеясь, что им перепадут крохи с господского стола… До тех же пор, пока монополия на строительство гробниц принадлежала фараонам, попадание в загробную свиту была для египтянина одной из немногих возможностей обеспечить своей душе (вернее, душам, поскольку их было несколько) бессмертие и благополучие за гробом.