История человечества. Запад
Шрифт:
Как правило, большинство ученых, в том числе «материалистов» – астрологов, врачей, химиков, – пытались практиковать и «тайные знания», заручившись при этом самой высокой и надежной поддержкой. Скрываться и отшельничать, конечно, романтично, но на практике ученый очень высоко ценил собственную персону и ради обеспечения нормального существования и условий для работы шел на все – подлог, шарлатанство, клевету, шпионаж. Если мы внимательно рассмотрим биографии многих выдающихся деятелей того времени, то обнаружим весь этот красочный набор, будь то меняющий покровителей да Винчи, ювелир и убийца Челлини или вынужденный заниматься политической пропагандой священник Рабле. Большинству из тех, кто состоялся как ученый, приходилось часто продаваться и
Нострадамус разделил участь многих ученых той эпохи. В свое время он бежал из родной страны в Италию, где несколько лет скрывался от инквизиции, переосмысливая всю свою жизнь. Именно в этих скитаниях пробудился его пророческий дар, вся прошлая жизнь рухнула, а новая начиналась с чистого листа.
В конце 1540-х годов Нострадамус снова занялся астрологией, которая подкрепляла и дополняла его видения. В то время нельзя было говорить о медицинском поприще без упоминания астрологической карьеры, впрочем, как нельзя было говорить и об астрологическом поприще без медицинских знаний.
После очередной поездки в Италию прорицатель выпустил свой первый предсказательный альманах – на 1551 год. На обложке этого издания и появился впервые латинизированная форма его имени – Nostradamus, под этим именем в дальнейшем выходили и другие его сочинения. Именно альманахам он был обязан своей прижизненной славой – за очень редкими исключениями темой обсуждения среди современников Нострадамуса были именно его альманахи, а не «Пророчества». Славе пророка способствовал всеохватный характер его предсказаний; Нострадамус – новатор ренессансного политического пророчества, затрагивающего положение церкви, политических сил и государств. Конечно, и до него астрологи предсказывали политические события, но лишь он превратил свои альманахи в подобие периодического издания.
Итак, в 1550 году вышел первый альманах Мишеля Нострадамуса с пророчествами, состоящими из двенадцати четверостиший-катренов, каждый из которых содержал предсказание на один из месяцев грядущего года. Альманах сразу завоевал огромную популярность и в то же время инквизиции при всем желании не к чему было придраться – обтекаемые фразы катренов и ссылка на точную науку астрологию не давали к этому никакого повода. Поверим современникам ученого – на фоне других таких же изданий де Нотр-Даму оказывали большее доверие, значит, не без оснований. В дальнейшем такие альманахи публиковались регулярно каждый год, вплоть до смерти автора.
Альманахи на 1551–1554 годы до наших дней не дошли. Первый же сохранившийся альманах был выпущен в 1554 году и описывал события, которые должны были произойти в следующем, 1555 году.
Немалую роль в выработке Нострадамусом его неповторимого стиля, туманного и лаконичного, сыграли издатели. Вот что писал предсказателю его лионский издатель Жан Брото: «19 сентября я получил два альманаха. Я потрясен Вашим многословием. Сегодня в моде лаконизм. Я даже решил напечатать лишь один – по Вашему выбору – добавив к нему полезные фрагменты другого».
Издательский опыт оказался успешным, и в 1554 году Нострадамус начал работу над «центуриями». Замысел ученого состоял в следующем: написать десять центурий по сто катренов-четверостиший в каждой, то есть тысячу катренов. (Само слово «центурия» переводится как «сотня», «столетие».) Выходил своеобразный прогноз на ближайшую тысячу лет (хотя на самом деле, как вы убедитесь в дальнейшем, описанный период намного меньше). В 1555 году в Лионе вышли в свет первые три центурии, позже, в том же году, – часть четвертой и тома с пятого по седьмой. Эти «Пророчества магистра Мишеля Нострадамуса», выпущенные довольно скромным
Как следует из предваряющего первые семь центурий послания Нострадамуса сыну Сезару, впервые озарение пришло к нему при сожжении им оккультных писаний. За свой дар предвидения Нострадамус благодарил Бога, в то время как точные расчеты и астрологические выкладки служили ему лишь подтверждением этого дара.
«Так как обычно принято утверждать, что знание о будущих событиях точным знанием являться не может, то дело обстоит таким образом, что я поначалу не верил в свою возможность предсказывать посредством моих природных данных, унаследованных от предков. Я все время недооценивал свои способности, данные мне природой…» – писал пророк в «Послании Генриху II».
В 1558 году Нострадамус издал вторую часть «центурий», в которой поместил послание к Генриху, раскрывавшее «методику» предсказательной работы. «Мои ночные пророческие расчеты, – пишет он, – построены скорее на натуральном инстинкте в сопровождении поэтического исступления, чем по строгим правилам поэзии. Большинство из них составлено и согласовано с астрономическими вычислениями, соответственно годам, месяцам и неделям для областей, стран и большинства городов всей Европы, включая Африку и часть Азии… Хотя мои расчеты могут не оказаться правильными для всех народов, они, однако, определены небесными движениями в сочетании с вдохновением, унаследованным мной от моих предков, которое находит на меня в определенные часы… Это так, как будто глядишь в горящее зеркало с затуманенной поверхностью и видишь великие события, удивительные и бедственные…»
Отвечая на очевидно уже тогда высказывавшиеся упреки в том, что его катрены, как правило, совершенно невразумительны, Нострадамус пишет: «Опасность нынешнего времени, достойнейший король, требует, чтобы такие тайны открывались только в загадочных выражениях, имея, однако, при этом только один смысл и значение и ничего двусмысленного». Здесь мы видим явный намек на то, что Нострадамус не желал возобновлять свое знакомство с инквизицией.
Пророчества Нострадамуса написаны поэтическим языком, и стихотворный размер своими жесткими законами, вероятно, сковывал автора, поиск рифм иногда затрудняет выражение мысли, приходится жертвовать содержанием. Казалось бы, пророческий текст должен быть прежде всего информативным; легко догадаться, что законы поэзии приведут к искажению авторской мысли. Почему же Нострадамус выбрал тот жанр, в котором предсказателю теснее всего?
Ответ стоит искать в том, как понимали поэзию четыреста пятьдесят лет назад сами поэты. Вот что пишет, например, «король французских поэтов» Пьер Ронсар: «Для первого мудреца поэзия была не чем иным, как аллегорической теологией». Еще древние поэты, по его словам, общались с оракулами и предсказателями и то, что те сообщали в скупых и туманных словах, доносили до простых смертных изысканным поэтическим языком.
В 1548 году Пьером Ронсаром и Жоашеном дю Белле была создана поэтическая группа «Плеяды», целью которой было обновление поэтического языка и создание национальной поэтической школы, используя в качестве образцов для подражания лучшие образцы античной культуры. Общественная же роль поэта в концепции «Плеяд» далеко выходила за рамки привычных представлений – поэт становился важным членом общества. Поэтическое творчество – тяжелый труд, осененный божественным вдохновением, поэт свободен и не должен подвергаться гонениям за свое творчество; напротив, сильные мира сего обязаны прислушиваться к его откровениям, как национальный пророк поэт указывает обществу на опасности, которые его ожидают. Изменение социальной роли поэта, провозглашенное «Плеядами», сделало возможным появление книги Нострадамуса.