История человечества. Запад
Шрифт:
Невозможно представить, как уничтожение десятков тысяч человек, регулярно происходившее на протяжении нескольких лет, могло бы остаться незамеченным в Европе и не нашло бы отражения в хрониках и дипломатической переписке тех лет. Следовательно, рейды Дракулы в принадлежавшие Валахии, но расположенные на территории Трансильвании, анклавы в момент их проведения рассматривались в европейских странах как внутреннее дело Валахии и не вызывали никакого общественного резонанса. На основании этих фактов можно утверждать, что анонимный документ, впервые сообщивший о злодеяниях «великого изверга», не соответствовал действительности и оказался очередной фальшивкой, сфабрикованной по приказу короля Матьяша вслед за «письмом к султану» для того, чтобы
Но для папы Пия II – а он был близким другом германского императора Фридриха III и в силу этого сочувствовал саксонскому населению Трансильвании – таких объяснений оказалось достаточно. Он не стал вмешиваться в судьбу высокопоставленного пленника, оставив в силе решение венгерского короля. Сам же Корвин, чувствуя шаткость выдвинутых им обвинений, продолжал дискредитировать томившегося в заточении Дракулу, прибегнув, говоря современным языком, к услугам «средств массовой информации». Поэма Михаэля Бехайма, созданная на основе доноса; гравюры, изображавшие жестокого тирана, разосланные по всему миру; наконец, тиражи брошюр (из которых до нас дошли тринадцать) под общим названием «Об одном великом изверге» – все это должно было сформировать негативное отношение к Дракуле, превратив его из героя в злодея.
Влада Цепеша посадили в Пештскую крепость, где обращение с ним было, согласно его княжескому рангу, почтительным, но суровым. Влад был лишен возможности вести переписку, и, следовательно, не мог защитить себя от «черного пиара», заказанного венгерским монархом. Это обстоятельство во многом повлияло на дальнейшее распространение легенд о «ненасытном кровопийце», «зломудром колосажателе» Владе Дракуле.
Из Пештской крепости Влад был переведен в Вышеград – королевский замок в четырех милях от Буды вверх по Дунаю. Большую часть своего плена он провел именно там.
Заточение Дракулы в легендах описывается наиболее красочно. Там фигурируют мрачные подземелья, роман Цепеша с дочерью Матьяша – чтобы видеться с любовником-арестантом, она приказала прорыть подземный ход. Затем эта женщина даже вышла за Цепеша замуж, для чего ему пришлось принять католическую веру. Все это сказки. Женой Дракулы в то время была не дочь Матьяша (у которого, по всей видимости, вообще не было детей), а его двоюродная сестра. Бракосочетание состоялось еще до ареста Цепеша. Да и сам его плен нисколько не соответствовал распространенному представлению об узниках, сидящих в сырых и темных подземельях, питающихся водой и хлебом… Возможно, так и проходили первые месяцы после его ареста. Но когда Матьяш Корвин убедился, что интерес к персоне пленника угас и под стенами крепости не стоят войска с требованием освободить героя, контроль над арестантом ослабили. Влада поселили в башне Соломона, где он жил вместе с женой, так что для встреч с ней ему не нужно было использовать подземный ход. В заточении родились и сыновья Влада. Старшего нарекли традиционным семейным именем – Влад, а младшего в честь деда назвали Мирчей. В католическую веру Влада никто не обращал: отказ от православия сразу бы лишил его фигуру политической ценности как одного из претендентов на валашский трон. Матьяшу было значительно выгоднее заботиться о добром здравии пленника, который оставался сильной картой в политической игре: реальный претендент на престол Валахии в распоряжении Корвина! Это, с одной стороны, поднимало престиж короля Венгрии, с другой – оказывало психологическое давление на других господарей.
Так Влад Дракула проводил год за годом в башне Соломона в Вышеграде. Вышеградский замок заслужил в то время название «второй Альгамбры», «рая земного». Там было все – от сотен залов до висячих садов, от фонтанов и прудов до библиотеки и площадок для проведения рыцарских турниров. Башня Соломона была роскошным пятиэтажным сооружением, отводимым для содержания самых знатных пленников. Всего за полвека до Дракулы, эти «апартаменты» занимал, живя в заточении, будущий германский император Сигизмунд Люксембургский –
Матьяш, похоже, и не собирался освобождать своего пленника. Как мы уже убедились, пленным Влад приносил ему значительно больше пользы. Устрашающие легенды и рассказы о Дракуле постепенно обрастали все новыми подробностями и распространялись по миру. Рассказывали, например, что он, сидя в темнице, не оставил своих жестоких привычек. Он «ловил мышей и птиц и мучил их так: одну на кол сажал, другой голову отрубал, третью, перья ощипав, отпускал». Таким кровожадным представлен Влад Цепеш и в старорусском «Сказании о Дракуле».
Действительно ли пленник был столь жесток, что, не имея возможности «работать» с человеческим материалом, переключился на животных? Фактически в этом месте описываются те самые виды казни, которые считались «любимой забавой» валашского господаря: сажать на кол, обезглавливать, сдирать кожу. С другой стороны, эпизод с птицами и мышами содержит бытовые подробности, выдающие полное незнание автором того, как в реальности был обставлен плен Цепеша. Так, сообщается, что мышей он ловил сам, а птиц покупал на базаре и что деньги на жизнь (и, в частности, на покупку бедных птичек) он зарабатывал портняжным ремеслом. На самом деле ни мрачных застенков, полных крыс, ни необходимости портняжничать, чтобы заработать на жизнь, ни игрушечных казней не было.
Вероятнее всего, летописец, побывав при дворе короля Матьяша, пересказывал ходившие там слухи и анекдоты, принимая их за правду… Бывший господарь Валахии имел вполне достаточно средств, чтобы «прокормиться», не роняя собственного достоинства, не занимаясь работой, которая традиционно считалась женской. Да и средства на содержание почетного пленника и родственника (все-таки Влад был зятем Корвина) выделялись вполне достаточные, даже для покупки изысканных деликатесов и роскошных одежд. Можно было бы еще предположить, что Цепеш развлекался шитьем в качестве хобби, однако это противоречит всем другим сведениям о нем. Куда вероятнее, что Влад, искусный наездник и заядлый турнирный боец, посвящал свое время излюбленному занятию – тренировкам на турнирном поле.
Похоже, что и сюжет с невинно убиенными птицами и мышами обязан своим существованием «злым языкам» из окружения Матьяша Корвина. Да и сам король, по свидетельству послов, аккредитованных при венгерском дворе, любил рассказывать иностранцам анекдоты о Цепеше. Но не только королю Венгрии было выгодно распространение таких слухов. Подобное развлечение вполне устраивало и соперников Влада в борьбе за престол – прежде всего семью Дэнешти. Можно проследить, как тексты писем Дана Младшего, одного из претендентов на валашский трон, с которым Влад успел расправиться, обрастая дополнительными подробностями, превращались в небылицы, тешившие слух иностранцев. Эти истории распространялись и купцами-колонистами…
Время шло. Ушел из мира Пий II, и новым главой католической церкви стал Сикст IV. Как и прежде, одним из основных вопросов международной политики оставался вопрос о том, как противостоять турецкой угрозе. Ведь в борьбе с османами католический мир постепенно сдавал свои позиции. Так, Валахия – родина Влада Цепеша – во времена правления Раду Красивого постепенно «отуречивалась», подчиняясь Османской империи. Это не могло не беспокоить папу и европейских правителей. В этой ситуации Цепеш, известный прежде всего как непримиримый борец с турками, становился самым желанным для них кандидатом на престол Валахии. Начались долгие переговоры о его освобождении. Похоже, что первые настойчивые просьбы об освобождении Влада появились в 1468 году, тогда же произошло и «смягчение» условий его заключения. На освобождении Влада настаивал и правитель Молдовы Стефан Великий.