История четвертая. Гермиона Грейнджер и Дружба народов
Шрифт:
– Немного неприятно, - созналась я.
– Видимо, у Трелони в самом деле нестабильный дар, я об этом думала.
– Думаешь, это Петтигрю был там в лесу?
– спросил Гарри.
– Понятия не имею, я никого не разглядела. Может, и он. Хотя голос не похож.
– Ну, голос и изменить можно, - вздохнул Рон.
– Ладно, давайте собираться. Завтра уже ехать…
*
Погода была еще хуже, чем в прошлом году. Вдобавок по пути парни не могли не поцапаться с Малфоем: тот заглянул и намекнул - он что-то знает о намечающемся в Хогвартсе в этом году. Я и так могла сказать: если велено взять с собой праздничные мантии,
Я поняла, что близка к истине, когда на пиру Дамблдор заявил, что в этом году чемпионата по квиддичу не будет.
– Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год, - сказал он, - и которые потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе…
Как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись.
На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в чёрный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу -неожиданно освещённый вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой тёмных с проседью волос и пошёл к преподавательскому столу.
Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Ещё одна молния озарила потолок.
«Ну и рожа», - невежливо подумала я. Каждый дюйм кожи незнакомца был испещрён рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, тёмным и блестящим. Другой -большой, круглый и ярко-голубой. Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза -а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.
Незнакомец подошёл к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал её, негромко сказав при этом несколько слов.
Незнакомец занял свободное место и принялся за еду.
– Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств, - жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине.
– Профессор Грюм.
– Грозный Глаз!
– прошептал Рон.
Я вспомнила это имя: мистер Уизли утром отправился в чем-то ему помогать.
– А кто он?
– спросила я.
– О! Выдающийся волшебник! Был, - справедливости ради добавил Рон.
– Аврор.
Дамблдор вновь прокашлялся.
– Как я и говорил, - он улыбнулся, - в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого ещё не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом
Он подождал, пока уляжется возбужденный гул голосов и продолжил:
– Я думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять своё внимание чем-нибудь другим.
Я читала об этом - основали Турнир примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трёх магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодёжью разных национальностей -и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.
– За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, - продолжал Дамблдор, - но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать ещё раз. Всё лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности. Главы Шармбаттона и Дурмштранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трёх Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.
Дальше он говорил о возрастных ограничениях, о прочем, но толком уже никто не слушал.
«Опять будет шумиха и безобразие, - подумала я и положила себе еще салата. И еще решила, что надо придумать какой-нибудь повод для ссоры с парнями, а то они меня достанут с этим Турниром!
– Думай, Гермиона, думай… Ага!»
– А что это Пивз сегодня расхулиганился?
– спросила я.
– Ему не разрешили присутствовать на пиру, - пояснил сэр Ник, факультетское привидение, - и он разбушевался. Разгромил кухню, перепугал домовиков…
– В школе есть домовики?
– деланно поразилась я, хотя давно об этом знала.
– Конечно. А кто ж, по-твоему, это все готовит, убирается и вообще?
– прочавкал Ронс набитым ртом. Миссис Уизли за такие манеры уже треснула бы его ложкой по лбу!
Я еще немного повыспрашивала подробности, припомнила плачущую Винки и громко заявила:
– Но это же эксплуатация рабского труда!
Надо ли говорить, что меня не поняли и тем более не поддержали? Зато теперь я могла заняться тяжким трудом по освобождению домовиков из многовекового рабства!
*
После завтрака меня вызвала МакГонаггал, и я устремилась в ее кабинет.
– Мисс Грейнджер, - сказала она, посмотрев на меня сквозь очки.
– Вы, стало быть, намерены продолжать обучение в том же режиме?
– Если это возможно, мэм. Правда, я уже отказалась от прорицаний и возвращаться к ним не хочу. У меня внутреннее око смотрит куда-то не туда, - не удержалась я, и она усмехнулась: профессора Трелони наш декан недолюбливала.
– Хорошо. Директор сказал, в прошлом году вы использовали этот предмет с большой пользой для всех… за некоторым исключением, - сказала она с намеком.