История четвертая. Гермиона Грейнджер и Дружба народов
Шрифт:
– От Грюма что-то не прячутся…
– У него репутация безупречная, не то что у меня, - усмехнулся Снейп.
– Вот увидите, даже Малфой ничего не сделает.
– Побоится?
– спросила я, но не дождалась ответа.
Возвращаясь, я опять наткнулась на Грюма, на этот раз, к счастью, возле нашей башни.
– Что бродишь так поздно?
– спросил он, пристально глядя на меня.
– Отбоя еще не было, сэр, - ответила я.
– Опять свидание?
– Нет, сэр, - коротко сказала я, но уточнять не стала.
А то скажу, что была
Вдобавок, сегодня никакого опасного груза при мне не было, так что я ничем не рисковала.
– Ну-ну… больно ты дерзкая, как я погляжу… - просипел он.
– И на хорошем счету у всех учителей…
– Да, сэр, и что с того?
– удивилась я, а сама стала думать о том, как получу двенадцать СОВ (прямо как Перси Уизли) и тоже стану старостой школы, а потом пойду служить в Министерство, а еще добьюсь освобождения домовиков…
– Знавали мы таких, - непонятно ответил Грюм и ушел цокая деревянной ногой по каменному полу.
Интересно, о ком это он?
========== Часть 4 ==========
Ко всеобщему удивлению, на следующем занятии профессор Грюм объявил, что подвергнет каждого заклятию Империус -продемонстрирует его силу и проверит способность учеников к сопротивлению.
– Но, профессор, - не удержалась я, - вы ведь сказали, что это нарушение закона…
Профессор молча взмахнул волшебной палочкой, парты разъехались в стороны, и в середине класса образовалось пустое место.
– …и что к людям это заклятие применять нельзя, - закончила я фразу.
– Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, - непререкаемым тоном произнёс Грюм.
– Но если ты предпочитаешь путь раба, полностью лишённого собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок.
И он указал скрюченным пальцем на дверь.
Я, кажется, покраснела от злости, но на этот раз усилием воли смолчала. Очень хотелось и впрямь уйти, но защита - это не дурацкие прорицания, это обязательный предмет.
Грюм по очереди вызывал нас и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли! Дин Томас трижды проскакал вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Лаванда Браун вообразила себя белкой. Невилл исполнил гимнастические упражнения, на которые сроду не был способен (представляю, как у него будет болеть всё тело!). Перед заклятием оказались бессильны все, становясь собой, только когда Грюм заклятие снимал.
– Поттер, - наконец прохрипел Грюм, - твоя очередь.
Гарри вышел на середину класса. Профессор нацелил на него палочку и
– Империо!
Гарри стоял, как вкопанный. Потом согнул колени, словно собираясь прыгнуть… Он помедлил еще немного, а потом все-таки прыгнул, только как-то неуклюже, врезался головой в стол и явно отбил коленки.
– Это уже на что-то похоже, - послышался громкий голос Грюма.
– Все посмотрите на Гарри! Он боролся и, чёрт побери, почти устоял. Победа была совсем близка! Попробуем ещё раз, Поттер! А вы следите за ним, особенно за глазами. В них всё отражается. Молодец, Гарри! Не так-то будет легко сделать из тебя раба…
С четвертой попытки Гарри удалось воспротивиться чарам.
– Ну а лучшую ученицу я приберег на закуску, - ухмыльнулся Грюм.
– Иди сюда, Грейнджер.
Я вышла на середину класса.
– Империо!
Удивительное ощущение! Я словно воспарила в небеса. Никакого беспокойства не было и в помине, только лёгкое, необъяснимое счастье. Блаженство волной окатило меня, и всё же я чувствовала себя как в тумане: за мной пристально наблюдали. И тут в пустом черепе эхом отдалось приказание Грозного Глаза:
«Изобрази кошку… Изобрази кошку…»
Я хотела было просто мяукнуть, но неодолимая сила тянула меня упасть на четвереньки, выгнуть спину… Превратиться.
Где-то в глубине сознания забил набатный колокол: «Опасность!»
«Изобрази кошку…»
Чужая воля гнула и ломала мою, а я вдруг подумала: если я могу защититься от дементоров тем старинным приемом, почему бы ему не сработать и сейчас? Империо - темномагическое заклинание, следовательно, его можно расценивать как зло в чистом виде. А если б Грюм велел мне в окошко выпрыгнуть? Это уже покушение на убийство… Вдобавок, если я ему поддамся, все узнают, что я умею, а это… И, хуже того, Грюм убедится, что его подозрения были верны!
«У зла нет надо мной власти», - сказала я про себя. Я не могла поднять руку и вынуть палочку, но представила, как делаю это. Как тогда, на темном лугу, когда дементоры слетались со всех сторон, а от меня зависела не только моя жизнь. Впрочем, сегодня тоже…
Да и вообще, где это видано, чтобы Гермиона Грейнджер сдалась?!
«Повинуйся! Немедленно!»
Вокруг ничего нет, только серебристый свет, куполом отгораживающий меня от опасности, отсекающий тянущиеся ко мне извивающиеся черные щупальца, сковавшие мою волю… И чужие руки поверх моих - уверенные и сильные, помощь пришла вовремя!
Пустота в голове вдруг исчезла.
– Ну, допустим, мяу, - сказала я, посмотрев на Грюма в упор.
– Вы же этого добивались, сэр?
И тут грянул звонок.
Когда мы выходили из класса, Грюм сверлил меня взглядом. Однако высший балл все-таки поставил.
*
– Ну ты даешь, Гермиона!
– говорил Рон, прыгая через ступеньку: чары на нем еще не развеялись.
– У тебя получилось сразу! Ну и рожа была у Грюма… Мяу!
– А как это выглядело со стороны?
– поинтересовалась я.