История дипломатии. Том 3
Шрифт:
«Балканское Локарно». Наряду с планами «восточного Локарно» европейские дипломаты пытались создавать гарантийные соглашения и в балканских странах.
Политическая обстановка на Балканах в послелокарнский период была крайне сложной. Между Грецией, Югославией и Болгарией территориальные споры приняли характер острых конфликтов, грозивших вооружёнными столкновениями.
Роль главного арбитра между балканскими странами стремилась присвоить себе английская дипломатия, чрезвычайно усилившая в этот период свою деятельность на Балканах.
Программа английской дипломатии нашла своё отражение в меморандуме
Для «замирения» балканских государств рекомендовалось их объединение при помощи региональных гарантийных пактов в так называемое «балканское Локарно». «Державой, наиболее способной дать беспристрастный совет Греции, Сербии и Болгарии, является Великобритания, — гласил меморандум. — Греки и сербы, наконец, поняли это. Наша политика должна быть активной, и прежде всего мы должны внушить грекам и сербам сознание необходимости достигнуть разумного урегулирования их разногласий. Мы должны внушить грекам, что Локарнские пакты не могут быть предписываемы Лигой наций. Они могут быть достигнуты только доброй волей сторон в соответствии с уставом Лиги». Меморандум при этом указывал, что следует также внушить Греции, чтобы она решительно отклоняла всякие попытки вовлечения её в орбиту итальянского влияния.
Осуществление «балканского Локарно» имело также целью противодействовать балканской политике Франции, с которой Югославия была связана союзным договором.
Югославия весьма неохотно шла на заключение «балканского Локарно». Поэтому дипломатам Англии пришлось прибегнуть к двойному воздействию: с одной стороны, пообещать ей большие экономические выгоды от транзита товаров через её территорию; с другой — пригрозить ей изоляцией, если она будет сопротивляться английским планам «замирения» Балкан.
В результате 8 января 1926 г. югославский представитель в Афинах информировал греческое правительство, что его правительство согласно обсудить вопрос о заключении балканского пакта на принципах Локарнского договора.
17 августа 1926 г. был подписан в Афинах «договор дружбы и сотрудничества» между Грецией и Югославией.
Однако в течение всего 1926 г. греко-югославские отношения оставались слишком неустойчивыми, чтобы послужить исходной базой для системы гарантийных договоров на Балканах. К тому же система эта должна была бы включать и Болгарию. Но отношения Болгарии с другими балканскими государствами продолжали оставаться открыто враждебными.
С целью привлечь к «балканскому Локарно» Болгарию специальная комиссия Лиги наций под председательством англичанина Горация Рембольда разрешила один из территориальных споров между Болгарией и её соседями в пользу Болгарии. Греции было предложено пойти с болгарами на мировую. Но и это не улучшило положения на Балканах. Заключить общий балканский пакт на принципах Локарнского договора так и не удалось. Даже греко-югославский договор, который должен был стать его основой, в силу не вошёл. После длительных отсрочек греческий Парламент 25 августа 1927 г. единодушно отказался его ратифицировать.
Разброд в лагере Малой Антанты. Локарнские соглашения, продемонстрировавшие возросшую мощь Англии на европейском континенте, усилили колебания и разброд в лагере Малой Антанты.
Влияние Франции в странах Малой Антанты заметно уменьшалось, особенно по мере
Связи между отдельными членами Малой Антанты — Чехословакией, Югославией и Румынией — значительно ослабли. Малая Антанта как целое оказалась не в состоянии выступить солидарно даже во время скандального процесса о печатании фальшивых денежных знаков в Венгрии. Как сообщил Леон Блюм е своей речи от 3 марта 1926 г. в Палате депутатов выяснилось, что венгерское правительство было осведомлено о выпуске фальшивых банкнот, которые предназначались, по показанию подсудимых, на военные расходы, запрещённые Трианонским договором. Было много улик, говоривших об участии в этом деле венгерского правительства во главе с графом Бетленом. Однако суд отверг это обвинение. В своём приговоре он признал, что фальшивомонетчики руководствовались «патриотическими соображениями и не имели корыстных целей». Результаты венгерского процесса были встречены в Чехословакии с негодованием. Чехословацкая дипломатия предложила Белграду и Бухаресту совместные действия против Венгрии. Венгерский вопрос обсуждался на совещании Малой Антанты в Темишоаре 10 февраля 1926 г. Однако никаких решений принято не было. В коммюнике для прессы было только подчёркнуто «твёрдое намерение Малой Антанты продолжать в духе солидарности и сердечности дело умиротворения в интересах государств Малой Антанты».
Что касается венгерского дела о денежных фальшивках, то в нём активность проявляла лишь одна Чехословакия. Совместно с Францией правительство Чехословакии поставило вопрос о венгерских фальшивомонетчиках в Лиге наций. Но здесь этот вопрос рассмотрен был в самой общей форме и затем передан финансовому комитету, где и был похоронен. Члены Малой Антанты не поддержали Чехословакию и в Лиге наций. Югославия начала с Венгрией переговоры о сближении и предоставила ей свои порты. Румыния держалась пассивной позиции.
В это время в печати и дипломатических кругах стал на очередь вопрос о гарантировании границ государств Малой Антанты.
Вопрос о ратификации Бессарабского протокола. Переговоры о гарантийном пакте начались прежде всего между Румынией и Польшей. Последняя, хотя и не состояла членом Малой Антанты, но активно поддерживала в ней антисоветские элементы. В 1926 г. был возобновлён польско-румынский военный союз, заключённый 3 марта 1921 г. и имевший в виду совместное выступление обоих государств в случае войны против Советской России. Из всех членов Малой Антанты Румыния занимала наиболее враждебную антисоветскую позицию. Румыны знали, что Советский Союз и когда не примирится с предательским захватом ими Бесарабии
Советское правительство не только не признавало этого захвата, но и решительно отклоняло всякие предложения компромисса по бессарабскому вопросу.
Юридической основой для овладения Бессарабией Румыния считала протокол, подписанный в 1920 г. в Париже представителями Антанты. Но Бессарабский протокол был ратифицирован пока только Англией и Францией. Япония и Италия медлили с этим делом. Что касается правительства СССР, за единой которого совершались эти «ратификации», то оно отнюдь не намерено было признавать за такими актами законную силу.