История доктора Дулиттла
Шрифт:
Миновало несколько лет, и в окрестностях не осталось ни одного пернатого или четвероногого, которое бы не слышало об учёном докторе медицины Джоне Дулиттле. А перелётные птицы, отправлявшиеся на зиму в чужие края, разнесли далеко за пределы страны весть о чудесном докторе из маленького городка, понимающем язык зверей и птиц и способном исцелить любого из них. Так мало-помалу слухи о докторе разлетелись по всему миру, и, сам того не ведая, за границей он прославился ещё больше, чем в родных краях. Доктор был рад-радёшенек: ему нравилось лечить зверей.
Если
Как-то раз, когда доктор Дулиттл сидел, погружённый в свои бумаги, попугай Занзибар, по обыкновению, устроился на окошке и наблюдал, как в саду опадают листья. Вдруг ни с того ни с сего он громко рассмеялся.
– Что это ты, Занзибар? – спросил доктор, оторвавшись от учёных занятий.
– Так, размышляю, – ответил попугай и снова уставился на листопад.
– И о чём?
– Я размышляю о людях, – объяснил Занзибар. – Люди меня бесят. Они слишком много воображают о себе. А ведь наш мир существует уже не первую тысячу лет, и что же? Из всего звериного языка люди сумели понять лишь самую малость. Они усвоили, что, когда собака виляет хвостом, она говорит: «Как я рада!» Удивительное дело! Вы – первый, кто научился по-настоящему с нами разговаривать. Ух, как меня порой раздражают люди! Ох уж мне эти задаваки со своими рассуждениями о «глупых животных»! Глупых – вы только подумайте! Ха-ха! Да я лично был знаком с попугаем какаду, который умел пожелать доброго утра семью различными способами, не раскрывая клюва. Он знал все языки, даже древнегреческий. Этого попугая купил почтенный седобородый профессор, но попугай не пожелал у него остаться. Мне он доверительно признался: «У старика было прескверное произношение, и я не смог стерпеть такого надругательства над древнегреческим». Хотел бы я знать, что сталось с тем какаду… Ведь в географии он понимал лучше большинства людей. Ох уж мне эти людишки! Полагаю, научись они летать, пусть хотя бы порхать, как воробей, – так они бы хвастались без конца!
– Ты мудрая старая птица, – сказал доктор Дулиттл, выслушав Занзибара. – Кстати, а сколько тебе лет? Я знаю, что среди попугаев и слонов встречаются настоящие долгожители.
– Своего возраста я в точности не знаю, – отвечал попугай. – Думаю, примерно сто восемьдесят два – сто восемьдесят три года. Однако знаю, что, когда впервые прибыл из Африки, король Карл ещё прятался от Кромвеля и его мятежников в кроне дуба. А известно мне это потому, что я его тогда видел, и напуган он был до смерти [1] .
1
Дорогой читатель, как ты уже понял, доктор Дулиттл и его друзья живут в Англии. Туда-то и приплыл из Африки попугай Занзибар, а вспоминает он, по-видимому, сентябрь 1651 года, когда после битвы при Вустере потерпевший поражение Карл Второй бежал с поля боя и всю ночь прятался в ветвях дуба возле Боскобелхауса в Стаффордшире, а позже, переодевшись слугой, бежал во Францию.
Глава третья
Пустой кошелёк
Вскоре доктор Дулиттл начал зарабатывать ещё лучше прежнего, а его сестра Сара купила себе новое платье и была довольна-предовольна.
Среди пернатых и четвероногих
Как-то вечером, когда доктор отдыхал в саду и покуривал трубку, за оградой проходил мимо итальянский шарманщик с обезьянкой на поводке. Доктор сразу приметил, что ошейник у обезьянки слишком тугой, а сама обезьянка грязная и несчастная. Доктор Дулиттл немедля забрал обезьянку у шарманщика, сунул тому взамен шиллинг и велел идти своей дорогой. Но шарманщик разозлился и сказал:
– Нет уж, обезьянка мне нужна самому!
– Если вы сию же минуту не уберётесь, я расквашу вам нос, – пригрозил доктор.
Ростом доктор Дулиттл был невысок, зато очень силён. А потому шарманщику ничего не оставалось, как убраться подобру-поздорову, хотя он и бормотал себе под нос всяческие ругательства. А обезьянка осталась у доктора Дулиттла, и теперь у неё был надёжный дом и новые друзья. Они прозвали её Чичи – на обезьяньем языке это означает «рыжик».
Прошло некоторое время, и в городке проездом оказался странствующий цирк, а в цирке был крокодил, который так страдал от зубной боли, что сбежал ночью и явился к доктору Дулиттлу в сад. Доктор потолковал с ним по-крокодильи, а потом пустил в дом и вылечил больной зуб. Увидев, как хорошо живётся у доктора разным зверям и птицам, крокодил тоже пожелал остаться насовсем.
Когда им становилось лучше, они подолгу сидели в саду, устроившись в шезлонгах
– Можно, я буду спать в садовом пруду? – попросил крокодил. – Даю честное благородное слово, что рыбок есть не стану.
Наутро за крокодилом пришёл цирковой дрессировщик с подручными и хотел забрать, но, завидев его, крокодил впал в ярость и защёлкал зубами так, что дрессировщик и остальные бежали в страхе. Но со всеми обитателями дома крокодил вёл себя неизменно кротко и мило.
Однако теперь окрестные старушки боялись приводить своих собачек на приём к доктору – они опасались, как бы крокодил их не слопал. Да и окрестные фермеры тоже не верили, что тот не тронет ягнят и телят, которых они привозили лечиться. Делать нечего: доктор Дулиттл сказал крокодилу: «Придётся тебе возвратиться в цирк». Крокодил заплакал слезами величиной с кулак и принялся умолять: «Позвольте мне остаться!» И у добряка доктора не хватило духу его прогнать.
Тут уж сестра доктора не выдержала и сказала брату:
– Джон, ты должен выгнать эту тварь. Из-за неё пугливые старые дамы и даже фермеры боятся приводить к тебе своих животных. А ведь мы только-только выбрались из бедности! Теперь мы окончательно обнищаем. Это последняя капля, братец. Если ты не прогонишь этого аллигатора, я решительно отказываюсь впредь вести дом.
– Он не аллигатор, – поправил доктор, – он крокодил.
– Называй это чудовище как хочешь, мне всё равно, – воскликнула сестра доктора. – Я не потерплю в доме эту мерзкую тварь. А вдруг она заползёт ко мне под кровать?