История Древнего Востока

Бухарин Михаил Дмитриевич

На те же XXII–XXI вв. до н. э. приходится первое расселение хурритов по плодородным землям Верхней Месопотамии, Сирии и Юго-Восточной Малой Азии. Они заняли полосу земель, изгибавшуюся огромной дугой от Среднего Тигра через север Верхней Месопотамии до Сирии и гор Тавра, и здесь возникло множество хурритских номовых государств. Хурритские цари этого времени обожествляли себя, возможно, в подражание своим могущественным южным соседям – царям III династии Ура. Царь Ура Шульги с невероятным упорством воевал с хурритскими царями, правившими в горах к северо-востоку от Тигра, несколько раз разрушал их города, но так и не смог добиться от них ничего, кроме временного признания зависимости от Ура. В конце XXI в. до н. э., с крушением Урской державы, одна из хурритских

династий даже заняла Ашшур и отстроила его стены и храм. Впрочем, уже в XX в. до н. э. власть хурритов в Ашшуре была свергнута коренными ашшурцами.

Начало II тыс. до н. э. принесло в регион новые перемены. Около 1800 г. до н. э. балканцы, на этот раз иллиро-фракийские племена (в том числе известные по гомеровскому эпосу дарданы), двинулись на лувийский запад Малой Азии и заняли его наиболее плодородные центральные области. Дарданы, в частности, взяли важный центр – Илион (гомеровская Троя) и, опираясь на него, основали на северо-западе Малой Азии свое царство, известное в источниках как Дарданское царство и Вилуса (т. е. Илионское царство). В целом пришельцы создали на захваченных ими землях конфедерацию царств, известную под названием наиболее могущественного из них – Арцава (со столицей в Апасе, современный Эфес). Одним из царств этой конфедерации была и Вилуса. На востоке Малой Азии в это время важную роль играли существовавшие там в XX–XVIII вв. до н. э. ассирийские торговые колонии с центром в Канише (Канес, современный Кюльтепе).

Хеттское царство

Хетты: имя и народ. На пути в Анатолию

Народ, который современные ученые благодаря целой череде недоразумений называют хеттами, принадлежал к так называемой анатолийской языковой семье – одной из наиболее древних ветвей индоевропейской общности. Языки этой семьи называются анатолийскими потому, что впоследствии на них говорили в Анатолии (Малая Азия, современная Турция). Однако сформировались эти языки далеко от Анатолии, а их носители попали туда разными путями. От остальных индоевропейцев носители анатолийских языков обособились уже к концу IV тыс. до н. э. В то время «анатолийцы» обитали где-то на северных или северо-западных берегах Черного моря, возможно, у Нижнего Дуная. Потом они разделились: часть переселилась на запад и юг, на Балканский полуостров и позднее вместе с греческими и родственными им племенами пришла к рубежам Малой Азии с запада, а другая часть оказалась далеко на востоке, у Кавказских гор и на Армянском нагорье.

В конце III тыс. до н. э. Кавказ и Передняя Азия переживали бурные времена. Во 2-й половине XXIII в. до н. э. на Армянском нагорье появились загадочные варвары, известные в месопотамских источниках как умман-манда – воинство манда. Так жители Месопотамии называли варваров, пришедших из-за северных окраин известного им мира, т. е. из-за Кавказа (коренных обитателей Армянского нагорья, о котором месопотамцы имели некоторое, хотя и самое общее представление, они уже так не называли). Возглавив многие горные племена севера Передней Азии, умман-манда обрушились на Месопотамию, где тогда правил Нарамсуэн, царь аккадской династии. Едва не уничтожив Аккадскую державу, умман-манда все же отошли обратно на север.

Кем были эти варвары? Неожиданный свет на это проливают знаменитые майкопские курганы, сооруженные в последние века III тыс. до н. э. В результате раскопок было обнаружено множество драгоценных вещей, сделанных ремесленниками Передней Азии и Месопотамии в XXV–XXIV вв. до н. э., и подражаний им. Откуда они могли появиться здесь? Очевидно, возвращаясь к себе, в предгорья Кавказа, умман-манда вывезли с собой добытые там в богатых странах сокровища, в том числе эти драгоценные вещи. Быть может, и майкопские курганы принадлежали вождям умман-манда?

Во время этих потрясений немало северных племен вслед за умман-манда могли перейти Кавказский хребет и обосноваться

на Армянском нагорье. К таким племенам, по-видимому, принадлежали и очутившиеся еще раньше у Кавказских гор индоевропейцы-«анатолийцы». Сдвинутые с мест своего обитания тем же миграционным потоком, в котором передвигались и умман-манда, эти «анатолийцы» постепенно расселились в бассейне Галиса – крупнейшей реки Малой Азии. Здесь они появились на исходе III тыс. до н. э. Это и были так называемые хетты; как они именовали себя до поселения в Малой Азии, науке неизвестно.

Страна Хатти и царство Канеса

Люди заселяли Малую Азию с незапамятных времен, и к тому времени как на Галисе появились пришельцы-индоевропейцы с востока, здесь уже находилось около десятка государств, созданных аборигенами хаттами (хатти) – народом, родственным современным абхазцам. Крупнейшим их центром был одноименный город – Хатти (на языке пришлых индоевропейцев – Хаттуса), раскопанный археологами в начале XX в. в местечке Богазкёй. По имени хаттов весь бассейн Галиса, где они преобладали, со всеми его государствами получил географическое название Хатти.

Пришельцы-индоевропейцы широко расселились в стране Хатти, то соперничая, то вступая в симбиоз с местными хаттами. Переняли они у хаттов очень многое, начиная от культа верховного Солнечного божества – Солнечной Богини хаттского города Аринна – и кончая представлением о важной роли женщин, будь то роли богинь в пантеоне или цариц – в управлении страной. Главным центром пришельцев стал город, лежавший к югу от Среднего Галиса и именовавшийся Кнеса (Неса, Каниш). В итоге собственный язык пришельцы стали называть к(а)несийским; так же они определяли своих старых индоевропейских богов, а жрецы, обращавшиеся к ним со старинными гимнами, именовались к(а)несийскими певцами.

В первые века после поселения пришельцев на востоке Малой Азии важную роль играли существовавшие здесь в XX–XVIII вв. до н. э. торговые колонии ассирийцев (выходцев из Ашшура). Главное место среди них занимала международная торговая колония в Канише, контролировавшая целую сеть зависящих от нее факторий. Все эти колонии, организованные по общинному принципу, размещались на территории различных местных государств и формально подчинялись их правителям; при этом они пользовались полным самоуправлением во всех внутренних делах. Такой экстерриториальный союз автономных торговых общин, все члены которых одновременно были гражданами своих родных городов, был уникальным явлением в истории Ближнего Востока. Через систему этих колоний шла международная торговля, полюсами которой были Ашшур – с одной стороны, бассейн Галиса и озеро Туз – с другой. Предметами этой торговли были прежде всего металлы с малоазиатской стороны и высококачественные ткани – с месопотамской. Существование колоний способствовало втягиванию населения Малой Азии в международную торговлю, развитию местного производства (особенно металлургии), экономической интеграции и ускоренному формированию властной и богатой классовой верхушки. Именно в эпоху ассирийских торговых колоний индоевропейские пришельцы добились доминирования в некоторых из аборигенных номовых государств, ассимилировав их население.

Накопление богатств, ускоренное деятельностью торговых колоний, обостряло соперничество из-за них и из-за возможности контролировать те или иные участки торговых путей, охвативших восток Малой Азии. Все чаще происходили военные столкновения местных государств. От царства Каниш отделился город Куссар, в котором династия родом из самого Каниша основала особое царство. Один из представителей этой династии – Питхана в начале XVIII в. до н. э. захватил Каниш и перенес туда престол, поскольку это был город, родной для его семьи и главный для всего его народа – пришлых индоевропейцев. Как говорит древний текст, Питхана «не причинил зла никому из граждан Каниша и обошелся с ними будто с собственными родителями».