История Европы. Том 2. Средневековая Европа
Шрифт:
В особенностях исторического развития Чехии следует искать ответ на вопрос, почему столь распространенный в Европе позднего XIV века лозунг «реформы церкви» в XV в. получил наиболее живой отзвук именно в этой стране.
На чешской почве с таким лозунгом выступила группа магистров Пражского университета во главе с Яном Гусом — люди, непосредственно связанные с чешским бюргерством и отражавшие прежде всего его интересы. Их программа реформ представляла собой адаптацию к чешским условиям проектов английского реформатора Джона Уиклифа, в том числе такую их существенную часть, как требование секуляризации церковных земель, представление о церкви как общине всех верующих, включая и светских людей, которые и должны своими активными действиями вернуть духовенство к желательному идеалу евангельской бедности. Их выступления были окрашены и антинемецкими настроениями: они требовали покончить с немецким засильем в Пражском университете, широкого использования
Помимо бюргерства, все эти лозунги привлекли к себе сочувственное внимание ряда других общественных групп. Крупных магнатов, стремившихся стать полными хозяевами в стране, привлекала перспектива создания такой церковной организации, которая находилась бы под их полным контролем, а союз между королевской властью и церковью оказался бы разорванным. Немаловажными были и открывавшиеся возможности присвоения церковных имуществ. Мелкое рыцарство, городскую бедноту, крестьян привлекала к себе сама общая идея реформы несправедливых порядков, ее антикатолическая направленность, а также положение сторонников Гуса о том, что авторитет «божьего закона» (понимаемого как необходимость благочестивой жизни) обязателен для всех членов общества и нижестоящие могут наказывать вышестоящих, если те отступят от его предписаний. Так, значительная часть чешского общества, поддержав лозунг реформы, оказалась в конфликте сначала с местными церковными учреждениями, а затем (после сожжения Яна Гуса на церковном соборе в Констанце в 1415 г.) и с католической церковью как общеевропейской духовной организацией, и с поддерживавшими эту огранизацию против последователей Гуса — гуситов — германским императором и господствующим классом феодальной Европы.
Движение, в котором временно объединились столь разные социальные силы, недолго сохраняло единство. Довольно быстро достигнув своих целей, гуситские магнаты стали склоняться к поискам компромисса как с претендовавшим на чешский трон германским императором Сигизмундом Люксембургским, так и с католической церковью. Боязнь оказаться в положении «еретиков», которым угрожает «крестовый поход» императора во главе всей Европы, сыграла здесь роль, но не главную. В «крестоносцах» и Сигизмунде гуситские паны чем дальше, тем больше усматривали возможных союзников в борьбе с развернувшимся в стране мощным народным движением. Соглашение не состоялось главным образом потому, что инициаторы «крестового похода» упорно настаивали на полной реставрации прежних порядков.
Народное движение, начавшееся в 1417—1418 гг. «паломничествами в горы», объединяло в своих рядах крестьян, горожан, представителей мелкого служилого рыцарства, низшего духовенства, университетской интеллигенции. От требований «реформы церкви» значительная часть его участников переходила к требованиям более радикальным. Выдвинувшиеся из среды низшего духовенства проповедники отвергали большую часть церковных обрядов и статус духовенства, установленный католической церковью. Они возвещали приход «царства божия на земле», в котором не будет социального неравенства и власти вообще. Некоторые намеки источников позволяют предполагать, что в захваченных или основанных участниками движения поселениях первоначально существовала стихийная общность имуществ. Однако даже в период наивысшего подъема движения далеко не все его участники заходили в своих представлениях и ожиданиях так далеко. Характерно в этом плане, что в острых спорах о будущем государственном устройстве страны все же возобладало мнение, что Чехия должна по-прежнему оставаться монархией, а не республикой, как предлагали наиболее радикальные представители гусизма. В литературе они получили название «таборитов» — от наименования одного из главных центров движения — города Табора в Южной Чехии, основанного в начале движения наиболее радикальными его участниками.
Сложный социальный состав гуситского движения во многом способствовал его размаху и успехам, когда его участники от мирных форм деятельности стали переходить к вооруженной борьбе с врагами «божьего закона». Участие крестьян придало движению массовость и антифеодальный оттенок, участие горожан дало возможность овладеть целым рядом городов, превратившихся в опорные пункты движения. Соединение самоотверженного героизма горожан и крестьян с профессиональным опытом мелких рыцарей позволило создать с умелым использованием наличных ресурсов подвижную армию нового типа, которая не только смогла дать отпор чешским католическим панам, но в ряде сражений разбила войска немецких крестоносцев и позволила в конце концов перенести войну на территорию противника, совершая походы в соседние страны и распространяя там свои еретические взгляды. Результатом стало появление в Германии, Польше, королевстве Венгрии и даже Молдавии сторонников гусизма — как умеренного, так и радикального толка. Особенно большое историческое значение имели действия гуситов для развития словаков. Их акции против немецкого патрициата способствовали словакизации
В целом, однако, расширить рамки гуситского движения за пределы Чехии не удалось. Разрозненные выступления сторонников гусизма были быстро подавлены феодальными властями. А мощное движение «братьев» на территории современной Словакии, явно связанное с гуситскими традициями, развернулось лишь в середине XV в., когда положение гуситов в самой Чехии принципиально изменилось. Неоднородный социальный состав участников движения обусловил не только его сильные, но и слабые стороны.
Руководство войском, а следовательно, в какой-то мере и всем движением находилось в руках представителей мелкого рыцарства, отнюдь не стремившихся к ниспровержению всего существующего строя (крупнейший из гуситских гетманов Ян Жижка был посвящен в рыцари и построил себе замок). В укрепленных поселениях, даже в таких, как Табор, быстро устанавливались формы организации и управления, характерные для средневековых городов. С течением времени эти города превращались в своеобразных сеньоров, взимавших в свою пользу налоги с оказавшихся под их властью территорий. Переселившиеся в эти города крестьяне становились полноправными членами новых городских общин. Улучшили свое положение и крестьяне, вошедшие в состав гуситского войска, ставшего в обстановке непрерывной войны практически постоянным. Однако мы ничего не знаем о каких-либо мерах, принятых гуситами для облегчения положения тех крестьян, которые продолжали сидеть на земле.
В городах, перешедших под власть гуситов, произошли, напротив, серьезные изменения, господство патрициата (немецкого по происхождению) было ликвидировано, его имущество конфисковано. В управлении городом стала принимать участие масса рядовых членов городской общины, в полной зависимости от которой оказались городские магистраты. Своеобразной проекцией такого положения на общегосударственное устройство стало воплощенное в так называемых «четырех пражских артикулах» положение, что «община» должна наказывать за «смертные грехи» всех, «в каком бы сословии они ни наблюдались». Такую программу можно было бы охарактеризовать как своеобразную утопию демократического самоуправления в условиях сохранения сословного строя.
Не у всех жителей городов такая программа вызывала удовлетворение. На этой почве наметилось сближение зажиточной верхушки горожан с гуситским панством. Сторонники этого политического лагеря получили название «чашников». «Чаша» как обозначение требования причастия под обоими видами (т.е. и вином, и хлебом) не только для духовных лиц, но и для мирян, была символом программы ликвидации: особых привилегий церкви. Требования общественных реформ, выдвигавшиеся таборитами, были им чужды, что приводило к частым военным конфликтам между двумя политическими лагерями. Чашники, не в последнюю очередь из-за измены некоторых обзаведшихся имениями гуситских гетманов, в битве при Липанах в 1434 г. нанесли поражение войску таборитов. Так был расчищен путь к соглашению гуситов с королем Сигизмундом и высшим органом католической церкви — Базельским собором.
Итоги гуситского движения оказались противоречивыми. Королевская власть и церковь утратили большую часть своих владений, захваченных приверженцами как гуситского, так и католического лагеря. Позиции католической церкви были ослаблены, а церковная организация гуситской церкви находилась в полной зависимости от гуситских магистратов в королевских городах и от феодалов-гуситов в их вотчинах.
Значительная часть церковных земель перешла в собственность королевских городов. Эти города в гуситский период приобрели почти полное самоуправление и свободу от налогов. Вопрос об их обложении должен был решаться на общегосударственных сословных собраниях — снемах, на которых представительству городов, в отличие от Польши и Венгрии, принадлежало видное место.
За счет церковных и королевских владений улучшились и положение рыцарства, и его политическая активность, и организованность, проявляющаяся прежде всего в деятельности так называемых крайских (областных) съездов. Законодательными актами рыцарству, оформившемуся как особое сословие, было обеспечено свое представительство на снеме, для его представителей резервированы определенные должности в государственном управлении и земском суде. Однако наибольшие выгоды извлекли магнаты — члены особого оформившегося сословия панов. Именно в их руки перешла большая часть захваченных во время гуситских войн церковных и государственных земель, что еще более повысило их социальный престиж. За представителями этого сословия было в законодательном порядке закреплено право на занятие высших государственных должностей и большинство мест в составе земского суда. В силе магнатов следует усматривать основную причину того, почему предпринимавшиеся в Чехии во второй половине XV в. попытки усиления центральной власти при поддержке городов и рыцарства закончились безрезультатно.