История Европы. Том 2. Средневековая Европа

Чубарьян Александр Оганович

Местное управление в городах и волостях традиционно осуществлялось кормленщиками — наместниками и волостелями. Посылавшиеся туда, как правило, на год, они ведали сбором различных налогов, судили и рядили местное население. Низшие звенья местной администрации — доводчики и другие судебные исполнители также получали вознаграждение натурой; в их пользу, как и в пользу наместников, отчислялась часть судебных пошлин.

Образование Русского государства сопровождалось весьма существенными изменениями социальных отношений. Складывался правящий слой; бывшие независимые князья, в прошлом владельцы собственных земель, превратились в служилых князей, обязанных военной службой великому князю. Вассалы его — некоторые из них были членами Боярской думы и имели соответствующие думные чины боярина или окольничего — участвовали в качестве воевод в военных предприятиях страны. Бояре некогда независимых князей покидали

их дворы и шли на службу к великому князю всей Руси. Таким образом, ломалась прежняя иерархическая структура господствующего класса. Формировался новый слой детей боярских, составлявший двор великого князя всея Руси. Названия «дети боярские» и «дворяне» подчеркивали их более низкое по сравнению с боярами положение и особо тесную связь с верховным государем страны и его двором. Наряду со старой боярской аристократией, статус которой поддерживали крупные земельные владения, появляются и новые могущественные фамилии, связанные с великокняжеским двором. Все они, а в первую очередь — дети боярские, организованные и объединенные по территориям, составляли русское войско.

В конце XV в. в наиболее освоенных землях Русского государства на первый план выдвинулись процессы перераспределения земельных владений, в том числе и дробление крупных феодальных вотчин. Наряду со старым вотчинным землевладением все более распространяется условное — поместья военных и административных слуг великого князя. Именно эти непосредственно подчинявшиеся главе государства помещики, условные держатели земли, и стали играть значительную роль в стране. В связи с распространением этой формы землевладения особую остроту приобрел вопрос о земле. Несмотря на расширение великокняжеского домена за счет удельных владений, в целом фонд государственных и дворцовых земель был очень дробен, разбросан и отчасти расхищен (в первую очередь монастырями) в годы феодальных войн. В 90-е годы, пользуясь стремлением великокняжеской власти расширить государственные земли, «черные» крестьяне выдвигали претензии на земли, которые они осваивали еще в 20-е годы. Производимые в это время поземельные описи имели не только фискальные цели, как это было раньше, но и установление прав на землю отдельных владельцев, разбор земельных споров, измерение и межевание земель.

Проблему расширения государственных земель великокняжеское правительство решило за счет конфискаций во вновь присоединенных территориях, особенно большой размах эта политика приобрела в Новгороде.

Во второй половине XV в. был совершен переход от системы выводов зависимых людей из одних территорий в другие с целью обеспечения хозяйства рабочими руками, характерной для времени демографического кризиса XIII — начала XIV в., к системе выводов привилегированных или имущих слоев населения (в том числе купечества) из вновь присоединяемых земель. Они получали старые освоенные земли, снабженные рабочей силой, в пределах прежнего Московского княжества. Выводы и переселения были направлены на подрыв местных традиций землевладения, на разрыв исконных связей вассалов великого князя с их субвассалами. На Руси система многоступенчатого вассалитета вообще была развита слабо, в XV же столетии ее сменила система непосредственного вассалитета великокняжеских слуг — будь то в ранге князя, боярина или дворянина — государю. Наиболее массовые переселения были произведены после присоединения Новгорода, когда произошла передача земель, конфискованных у местных бояр и «житьих людей» (в три этапа, на протяжении 1476—1499 гг.), монастырей и владыки (в 1499—1505 гг.), в состав дворцовых и великокняжеских оброчных земель. На них были испомещены не только бояре, но и по преимуществу неродовитые служилые люди, холопы-послужильцы, поднявшиеся до уровня землевладельцев, из Северо-Восточной Руси.

Поместной реформой конца XV — начала XVI в. завершился процесс специфического развития русской иерархической системы, начавшийся в XIV в. Причины ее особенностей по сравнению с западноевропейской коренились, во-первых, в широком распространении холопства, которое делало ненужной сложную иерархическую подчиненность княжеских слуг, во-вторых, в большом значении колонизационного фактора: освоение земель на вновь присоединенных территориях создавало предпосылки для возникновения и новых феодальных владений, зависимых непосредственно от великого князя. Таким образом, расширение феодализма «вширь» несколько тормозило его развитие «вглубь», замедляло созревание многоступенчатой иерархической структуры.

Процесс централизации распространился и на сферу финансов. При Иване III в казну русского государя поступала вся тамга, часть которой раньше доставалась удельным князьям московского дома. Великокняжеские доходы пополнялись и с помощью других торговых пошлин: мыта (проездной), пятна (за клеймение

лошадей), явки (за предъявление товара). В связи с переводом натуральных повинностей на деньги доходы великого князя увеличивались. Основной прямой налог в пользу государства перерастал в денежный платеж, составлявший централизованную ренту. Правда, в отдаленных и промысловых районах она сохраняла натуральную форму — в вотчинах Борецких в Новгороде, например, беличьими шкурками. На севере Новгородской земли сохранялись пережитки раннефеодального полюдья — поклоны, дары, перевары, постоянья. В других районах основные поборы в пользу великого князя, кормленщиков и волостелей взимались деньгами. На государственных крестьянах «черных» волостей лежали и другие подати и повинности, в частности ямская, которая, впрочем, в конце столетия также переводилась на деньги. Обременительное городовое и посошное дело (строительство укреплений, военно-инженерная повинность — прокладка дорог, строительство мостов, перевозка грузов) в условиях и мирного, и военного времени надолго отрывали крестьян от сельского хозяйства.

Положение «черных» крестьян напоминало положение аллодистов в Западной Европе, они распоряжались своей надельной землей, частью волостной общинной территории по собственному усмотрению, вплоть до ее продажи (с согласия государя), совместно пользовались угодьями. О падении социальной значимости государственных крестьян свидетельствует появление в конце XV в. уменьшительно-уничижительного термина «мужик» (вспомним равноправных членов общины — «мужей» Русской правды), сначала в Великом княжестве Литовском, а затем и в Русском государстве.

От выполнения ряда податей и повинностей в пользу государства (как правило, кроме дани) были освобождены крестьяне привилегированных светских и духовных феодалов. У церковных землевладельцев, не имевших холопов, в центре страны преобладала барщинная форма эксплуатации; на окраинных землях к ней добавлялась и рента продуктами. Ведущее место среди форм эксплуатации частновладельческих крестьян в целом занимала натуральная рента. Даже в Новгороде, где уровень развития товарно-денежных отношений был выше, чем в Северо-Восточной Руси, основной была продуктовая рента в виде определенной доли урожая (издолья), к которой добавлялась денежная рента. В северо-восточных землях наблюдался постепенный рост удельного веса барщины.

В конце XV — начале XVI в. по-прежнему в сельскохозяйственном труде было занято много холопов, и число их не уменьшалось, а увеличивалось. С 1479 г. известны «кабальные холопы», которые временно отдавали себя в «кабалу» за невыплаченные долги. Однако это явление не приобрело массовых размеров.

Поземельные отношения, судебные споры и прочее регламентировалось правовыми документами конца XIV — второй половины XV в. — уставными грамотами (Двинской, Белозерской, Новгородской, Псковской), закрепившими местные особенности управления в этих землях. Развивая положения Русской правды, эти памятники отражали новый этап развития правовой мысли Руси. Однако новые условия конца XV в. требовали упорядочения процесса судопроизводства и регламентации компетенции каждой из судебных инстанций. Этим целям отвечало создание в непосредственном окружении Ивана III Судебника 1497 г., который подвел итоги социального и политического развития страны к исходу XV в.

Судебник провозглашал обязанность судить «праведно», не брать «посулов» — взяток, устанавливал нормированные пошлины в пользу судьи — боярина и великокняжеского дьяка. Регламентировалась компетенция разных типов судей — высшей инстанции (великого князя и его детей), бояр и окольничих (которым были «приказаны» — поручены — те или иные дела) и, наконец, наместников и волостелей. Вводился, хотя и непоследовательно, контроль за деятельностью местных органов управления. В компетенции церковного суда остались по-прежнему все дела духовных лиц и тех, «которые питаются от церкви божией».

Судебник защищал жизнь и имущество бояр, помещиков, духовных лиц. Статья 9 предписывала беспощадную расправу с теми, кто осмелится покуситься на жизнь своего господина, на церковное достояние, поджечь чужое имущество вместе с каким-либо «ведомым» (известным по показаниям 5—6 свидетелей) «лихим человеком». Государство, таким образом, взяло твердый курс на решительную борьбу с преступлениями. К этой борьбе должно было привлекаться не только дворянство, но и верхушка крестьянства — «добрые крестьяне целовальники», «лучшие люди». Судебник предусматривал сохранность ограждений пашен и покосов, запрещал уничтожение межевых знаков. Устанавливался единообразный срок подачи жалоб по земельным делам (трехлетний в случае споров между частными лицами и шестилетний — в случае спора с великим князем). Тем самым санкционировался захват крестьянской или «черной» земли феодалами, произошедший за три-пять лет до создания Судебника.