История Европы. Том 2. Средневековая Европа

Чубарьян Александр Оганович

Восприятие элементов византийской цивилизации в Болгарии и Сербии, Грузии и Армении, в Древней Руси способствовало дальнейшему прогрессивному развитию их культур. Как правило, эффективность византийского влияния зависела не только от активности Византийского государства и православной церкви, но и от уровня развития дохристианской народной культуры. Чем выше был уровень самобытной местной культуры, чем более прочно сохранялись в ней локальные традиции и элементы народного творчества, тем ограниченнее было воздействие византийской цивилизации. Еще важнее то, что перенесенные на чужеземную почву иноязычных местных культур духовные ценности, созданные Византией, нередко подвергались здесь глубокой трансформации, начинали как бы новую жизнь, приобретали совсем иные черты под воздействием национальных творческих начал. Культуре Византии, влияние которой намного пережило саму Империю, по праву принадлежит видное

место в общем развитии Европы и всего человечества.

Глава II

КУЛЬТУРА ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ

РАННЕЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (VI—X вв.)

Раннее западноевропейское средневековье иногда называют «темными веками», вкладывая в это понятие некий «уничижительный» оттенок, отрицание положительной культурной значимости этого времени для последующего развития Европы. Упадок и варварство, в которые действительно стремительно погружался Запад в V—VII вв., противопоставлялись не только достижениям римской цивилизации, но и духовной жизни Византии, не пережившей столь трагического перелома при переходе от античности к средневековью. В Западной Европе варваризация стирала еще недавно функционировавшие городские культурные центры, приводила в упадок школы; латинский язык, взаимодействуя с варварскими наречиями, становился непохожим на самое себя.

Главной идеологической силой становится церковь, уже сильно «обмирщенная» и «вульгаризированная» — даже по сравнению со временем Константина Великого и Никейского собора. Эта церковь выступает не только «хранительницей» духовных ценностей античного мира, но и самой мощной их «разрушительницей», ибо христианство формировалось и победило прежде всего как отрицание античного язычества и, следовательно, основанной на нем культуры. Новая религия, претендовавшая на то, чтобы быть единственной и мировой, сохранила лишь сравнительно небольшую часть накопленных древними сокровищ, сделав их оружием в борьбе за собственное господство в меняющемся мире. Оформление западного христианства в более или менее целостное миросозерцание и политическую доктрину произошло в учении Аврелия Августина (354—430). Своим многоплановым творчеством он, по существу, очертил границы духовного пространства, в которых развивалась мысль и интеллектуальная культура средних веков до XIII в., когда была создана система Фомы Аквинского. Августин наметил средневековую тематическую философскую триаду: бог—мир—человек, в рамках которой вращалось теоретическое сознание феодальной эпохи. Два вопроса особенно занимали Августина: предназначение человека и философия истории. До августиновской «Исповеди» греческая и латинская литература не знала столь глубокого самоанализа, такого всестороннего и тонкого раскрытия психологии личности. Августин был создателем одного из самых влиятельных в средние века сочинения «О граде Божием», в котором был обобщен предшествовавший опыт христианской теологии и историографии и выдвинута оригинальная концепция исторического движения человечества.

В его учении исторический процесс приобрел провиденциалистскую, эсхатологическую интерпретацию. Такой подход, сопряженный с профетической интерпретацией истории, опирающейся на то, что ветхозаветные пророчества сбывались в новозаветные времена, предполагал прочтение исторических событий как «знаков» сокрытой во времени божественной справедливости, реализующейся в историческом будущем, перерастающем в будущее космическое. Августин также, по существу, первый всесторонне обосновал догму о церкви, вошедшую в христианское учение. Учение Августина (несмотря на неоднозначность его подходов), который объективно поставил церковь над миром, открывало широкие возможности для теократических выводов, что так ярко подтверждает история католической церкви в средние века.

И все же это время нельзя «вычеркнуть» из культурной истории Европы, однозначно определив его как «темные века». Именно в раннем средневековье решалась кардинальная задача, определившая будущее средневековой культуры: создание основ подлинно европейской цивилизации как некоей культурно-исторической общности с единой судьбой в мировой истории, какой не было еще в античном мире. Именно раннее средневековье положило начало собственно европейской культурной истории, которая выросла на почве мучительного синтеза наследия античного мира (которое было не только европейским), точнее, умиравшей цивилизации римского мира, порожденного им христианства и культур варварских народов. Для понимания генезиса западноевропейской средневековой культуры важно учитывать, что она формировалась

в регионе, где ранее находился центр мощной, высокоразвитой, универсалистской римской культуры. Столь развитая многовековая культура не могла исчезнуть одномоментно, тем более что не исчезли сразу породившие ее социальные отношения, институты, были живы люди, вскормленные ею.

Поэтому наиболее яркие явления в культурной жизни конца V—VII в. в Западной Европе (особенно в Юго-Западном регионе) связаны с усвоением античного наследия. Подъем культуры в Остготской Италии во время правления Теодориха (493—526 гг.) подчас именуют «остготским возрождением». В сфере культуры шла активная переработка и усвоение «мыслительного материала» античности в соответствии с потребностями начавшего феодализироваться общества. Латинский элемент еще сохранял приоритет в духовной жизни, интеллектуальные занятия оставались по преимуществу достоянием римско-италийской знати. Действовала прежняя система образования, хотя ряды образованных людей пополнялись и представителями варварской среды. Еще был жив самый дух языческой древности, который столь явственно ощущается у писателей конца V — начала VI в. и улавливается в характере городской жизни, несмотря на возросшее влияние христианства.

Хотя Теодорих и не отличался образованностью, он покровительствовал развитию наук и искусств. По его приказанию восстановили многие древние сооружения, театр Помпея в Риме и городские акведуки, обновили улицы Равенны и Вероны, вновь украсили города древними статуями, а новое строительство вели в традициях прежнего зодчества, возродили массовые театральные и цирковые представления.

Деятелей культуры того периода отличала многогранность занятий: многие из них находились на ведущих административных постах в государстве и были активными политиками. Проявлялась характерная для Остготской Италии сопряженность культурного развития и государственности, которая выражалась прежде всего в том, что власти стремились к укреплению союза римлян и готов, культурные начинания часто поддерживались королевской казной. Подъему культуры способствовали также связи с Византийской империей.

Это время ознаменовалось деятельностью таких крупных в истории культуры фигур, как философ, поэт, ученый и теоретик музыки Боэций, писатель, историк и теолог Кассиодор, стилист, знаток римской истории Симмах, ритор и педагог, создатель занимательных стихов светского характера епископ Эннодий и др.

Боэций (ок. 480—524) — «последний римлянин», включенный в число наиболее почитаемых учителей средневековья. Его произведения в течение многих веков служили фундаментом средневековой философии, системы образования, литературы и теории музыки. А сам он, человек трагической судьбы, по ложному, видимо, доносу потерявший все, приговоренный к мучительной казни, но не сломленный и стойко встретивший жестокую судьбу, на многие века стал символом духовного мужества и мудрости, противостоящих варварству.

Боэций теоретически обосновал структуру средневековой системы образования, в частности, ее высшей ступени — квадривиума (см. ниже) и написал учебники по арифметике, музыке, геометрии, астрономии. Два последние были утрачены в раннем средневековье, а по первым двум в Западной Европе учились в течение всего средневековья.

Чрезвычайно важен вклад этого мыслителя в развитие логики. До XII в. Аристотеля Западная Европа знала преимущественно по переводам и комментариям Боэция, которые и составляли корпус «старой логики», пока не появились новые переводы сочинений древнегреческого философа. Боэций намеревался перевести все произведения Платона и Аристотеля, прокомментировать их и показать общность двух величайших философов древности. Ранняя гибель не позволила выполнить эту грандиозную задачу, однако, сама ее постановка была важной и плодотворной для дальнейшего развития европейской культуры.

Боэция также называют «отцом схоластики», ибо он первым в Западной Европе попытался дать интерпретацию проблемы веры и разума с помощью аристотелевской логики и выработал основы «схоластического» метода, логическую терминологию, стремясь снабдить философию, логику «по образу математики» инструментарием с целью «дисциплинировать» мышление.

Перед казнью он написал небольшое сочинение «Об утешении философией», которое было одним из самых читаемых и часто комментируемых произведений средних веков и Возрождения. Лишенный всех жизненных благ и приговоренный к смерти, Боэций не стал просить пощады ни у царя небесного (в «Утешении» отсутствуют какие-либо христианские реминисценции), ни у владыки земного. Он воспел в стихах и прозе Философию — персонифицированную мудрость — как единственную целительницу человеческих страданий, с помощью которой человек достигает совершенства, познает себя и тайны мироздания. «Утешение» Боэция переводили, комментировали и брали за образец многие писатели и поэты средневековья.