История Европы. Том 2. Средневековая Европа
Шрифт:
В XIV в. в странах Западноевропейского региона бюргерство окончательно конституируется как особое сословие на общегосударственном (Франция, Англия) или территориальном (Германские земли) уровне. Оно наряду с крестьянством становится одним из главных источников государственных доходов. В то же время усиливаются социальное расслоение и социальные противоречия в среде горожан. Городская, а позднее и цеховая верхушка (если цехам удалось победить во внутригородской борьбе) постепенно становятся опорой существующего феодального строя, утрачивают свою ранее столь заостренную антифеодальную позицию.
Бюргерство все активнее выходит на общеполитическую арену, пытаясь воздействовать на политику центральной власти через сословно-представительные собрания, Участие бюргерства в таких собраниях было особенно характерно для всех стран Западноевропейского
Еще более изолированно действовали города раздробленной Германии. Главными их врагами оставались крупные феодалы, а основной целью их политических выступлений — сохранение «земского мира» в стране, необходимого для их экономического преуспевания. В то же время наиболее крупные «имперские» и «вольные» города не желали поступаться даже ради этого мира своими политическими привилегиями и региональными интересами. Не имея каких-либо союзников в лагере князей-феодалов, они в XIV—XV вв. продолжали практику создания и развития уже сложившихся ранее региональных союзов городов — Швабского, Рейнского, Ганзы. Неспособное организоваться в качестве имперского сословия, немецкое бюргерство не могло вести борьбу за централизацию в общеимперском масштабе. Сепаратизм ряда крупных германских городов при высоком уровне их экономического развития привел к тому, что некоторые из них, в частности члены Ганзейского союза, превратились в подобие итальянских городов-республик, установив свою экономическую и политическую гегемонию над окрестными сельскими местностями и в то же время фактически освободившись от власти своих сеньоров и короля.
Такой путь развития был характерен и для старых «добрых городов» Фландрии — Гента, Ипра, Брюгге. Пользуясь большой самостоятельностью, они имели в графстве сильное политическое влияние, которое тщетно пытались сломить их сеньоры — графы Фландрские, а порой и французский король. В Англии города не имели достаточно сил, чтобы самостоятельно бороться с фискальным гнетом и притеснениями со стороны короля. Наиболее крупные из них продолжали в XIV—XV вв. тактику союза с хозяйственно активной частью рыцарства, которая приносила бюргерству немалые политические успехи. Общим для тех и других было стремление к прекращению феодальных смут и укреплению централизации, но без злоупотреблений представителей государственного аппарата. В Англии XIV—XV вв. бюргерское сословие и мелкие феодалы постоянно действовали вместе и в парламенте, и вне его, поэтому в представлении современников выступали как некое социальное единство, получившее наименование «общин» (commons). В этом единстве бюргерство занимало подчиненное место и следовало чаще всего в фарватере рыцарства. Однако в то же время благодаря этому довольно прочному союзу горожанам удавалось иногда добиваться осуществления своих сословных интересов и соответствующих уступок короны, если они не противоречили интересам рыцарства. В вооруженных политических конфликтах XIV—XV вв., в которых особенно велика была роль Лондона (от позиции столицы обычно зависел исход борьбы), горожане, и прежде всего лондонцы, не брезговали и временными союзами с крупными феодалами, постоянно лавируя между ними и королем.
Несмотря на рост политического значения бюргерства, который наблюдался в регионе, оно не было равноправно с сословиями духовенства и дворянства. Бюргерство оставалось низшим податным сословием, а его интересы учитывались королями и сословными собраниями лишь тогда, когда не шли вразрез с интересами высших сословий.
В истории феодального государства в Западноевропейском регионе второй этап развитого феодализма — время расцвета сословных монархий. Происходит совершенствование государственного аппарата, развивается дальше налоговая система, наемные постоянные армии постепенно вытесняют прежние рыцарские ополчения. Все это требует новых и новых средств. Того же требует необходимость чем дальше, тем больше поддерживать материально скудеющих феодалов. В результате повсеместно в это время растут государственные налоги, которые по мере личного освобождения крестьянства все больше превращаются в форму его государственной эксплуатации. Усиливается и налоговый нажим государства на города. Феодалы же практически
Дальнейший расцвет в XIV—XV вв. сословно-представительных собраний не меняет феодальной природы государства. Как и в XIII в., представительство в них имели, как правило, только светские и духовные феодалы и высшие слои городского населения. Основная же масса горожан и крестьян не допускалась к выборам депутатов, тем более они не могли быть избраны в сословные собрания. Сословно-представительные собрания отражали потребности и королевской власти, и складывавшихся сословий. Первой они позволяли лучше ориентироваться в настроениях сословий и укреплять свою политику с помощью «всенародного волеизъявления». В этом качестве сословно-представительные собрания усиливали в известной мере центральную власть. Сословиям же эти собрания были нужны для того, чтобы контролировать и корректировать в своих интересах политику центральной власти. В этом отношении сословно-представительные собрания несколько ограничивали ее.
С этих позиций выступали французские Генеральные штаты в 1356—1358 или в 1413 г., когда им удавалось добиться (хотя бы временно) реформ у правительства, или английский парламент в 1327 г., когда он принял участие в низложении Эдуарда II; в 1376 г., когда он вынудил правительство произвести ряд реформ; в 1399 г., когда он поддержал низложение Ричарда II.
В разных конкретных обстоятельствах на первый план выступала то централизующая, то ограничительная функция сословных собраний. Но в любом случае они являлись ареной политических компромиссов, которые в какой-то мере ограничивали возможности вооруженных конфликтов между королем (или князем) и сословиями.
Сословные собрания обычно поддерживали правительство и даже активизировали его деятельность, направленную против угнетенных классов: фискальный нажим на них, принятие антирабочих законов, искусственно снижавших заработную плату наемных рабочих после «Черной смерти» 1348—1349 гг. В Англии парламент активно препятствовал личному освобождению крестьянства (даже после восстания 1381 г.), а позднее санкционировал сословное неполноправие уже лично свободных копигольдеров. В частности, в 1429 г. английский парламент принял закон, запрещавший участвовать в выборах даже фригольдерам (не говоря о копигольдерах) с годовым доходом ниже 2 ф.ст. В Германских землях в конце XIV—XV в. ландтаги поддерживали князей в их стремлении ухудшить права крестьян на землю, а позднее и закрепостить их. Во всех странах региона сословные собрания помогали правительствам в подавлении крестьянских, а иногда внутригородских восстаний.
Существенные различия были в организационной структуре сословно-представительных собраний, которая довольно точно соответствовала сословной структуре страны, а от этого зависели различия во взаимоотношениях этих собраний с исполнительной властью.
Во Франции и в провинциальных, и в Генеральных штатах горожане заседали в качестве отдельного (впоследствии третьего) сословия и часто оставались изолированными от высших сословий. Поэтому в обычных условиях они не могли оказывать решающего воздействия на позицию сословных собраний. Им удавалось добиваться временных успехов лишь в моменты острых политических конфликтов, когда они случайно оказывались на заседании штатов в большинстве (в 1356—1358 гг., в 1413 г.). Такая структура Генеральных штатов была одной из причин общей политической слабости этого учреждения перед лицом правительства. Другой причиной было распыление силы всех сословий, в том числе и городского, между провинциальными ассамблеями и Генеральными штатами. Поддержка последними королевской власти играла здесь большую роль, чем их ограничительные функции.
В Германских землях городское сословие пользовалось в XIV—XV вв. постоянным представительством только в ландтагах, где горожане составляли особую курию, но уступали по своему влиянию светским и духовным крупным феодалам. В отличие от Франции, однако, до конца XV в. городское сословие не имело регулярного представительства в имперских сословных собраниях (будущих рейхстагах). Туда иногда приглашались наиболее крупные «имперские» города, но до 1489 г. их присутствие там не было обязательным. Не участвовало в них и рыцарство. Тенденция к укреплению сословно-представительных собраний на уровне отдельных территорий здесь, в отличие от Франции, так и осталась непреодоленной, и рейхстаг имел еще меньшее значение, чем Генеральные штаты.