История Франции и Европы
Шрифт:
Выше же трибуналов бальи Генрих II учредил в ХVI столетии 32 уездных суда (рresidaux), которые выносили окончательные решения по гражданским делам, исковые притязания которых не превышали суммы в 250 ливров (около 63 рубл.).
Высшими трибуналами являлись 13 парламентов, учреждавшихся по образцу Парижского парламента в новых провинциях, по мере того как они входили в состав королевства.
Наконец, на вершине судейской лестницы, находился Великий Королевский Совет, членами которого были не обыкновенные судьи, а королевские советники; король передавал на решение этого трибунала некоторые дела, изъятые им из ведения обыкновенных судов.
На
Произвол королевского правосудия; тайные указы об аресте. — Король, впрочем, считал себя как бы стоящим выше правосудия; а потому ему случалось избавлять виновных от наказания, которого они заслуживали. В других же случаях, вместо того, чтобы предать обвиняемого обыкновенному суду, учреждалась особенная комиссия, составленная из особых, специально избранных судей, которые обвиняли по приказанию. Министр Людовика ХIII, Ришелье, часто употреблял этот гнусный прием, чтобы наверняка избавиться от своих врагов, или от врагов короля.
Начиная с Людовика ХIV, короли позволяли себе еще больше. Они издавали тайные указы об аресте, направленные против подозрительных и причинявших им беспокойство лиц. Полицейский чин, снабженный указом, в котором была выражена королевская воля, приступал к аресту; затем, без всякого судебного процесса, арестованного запирали в Бастилию, или другую государственную тюрьму. Случалось, что многих из этих несчастных забывали совсем, и они там умирали.
В ХVIII столетии злоупотребление пошло еще дальше; король продавал или дарил некоторым из своих фаворитов упомянутые тайные указы, в которых оставался пробел для имени; фаворит вписывал туда имена своих личных врагов, или своих кредиторов. Высчитывают, что в одно только царствование Людовика ХV было издано 150000 тайных указов об аресте.
Продажа должностей. — Другой характерной особенностью королевского правосудия была продажа судебных должностей. Должность судьи давалась не тому, кто более ее заслуживал, или более был образован, а продавалась за деньги. Покупали должность судьи, как теперь покупают нотариальную контору. Обычай этот возник в XVI столетии, когда королю Франциску I понадобились деньги. Со времен Генриха IV судьи, уплачивая королю ежегодный оброк, могли перепродавать свою должность, оставлять ее в наследство своим сыновьям или племянникам, давать в приданое дочерям, мужья которых делались судьями,
Легко понять недостатки такой системы: во-первых, судьи были не всегда достаточно компетентны, не всегда отличались хорошей нравственностью, а во-вторых, получая от короля небольшое жалованье, они вознаграждали себя, вымогая у просителей различные взятки деньгами, вином, дичью. Если кто-нибудь желал привлечь судью на свою сторону, ускорить затянувшийся процесс, то не следовало забывать жены чиновника, его писарей, слуг и привратника; эти приношения чрезмерно увеличивали судебные издержки, которые и без того были разорительны для тяжущихся. Прибавим, что короли, для увеличения своих доходов, создали множество судейских должностей, так что число их значительно превышало потребность
Варварская жестокость судопроизводства и наказаний— Судопроизводство есть совокупность действий, которыми пользуются в суде для раскрытия истины. Уголовное судопроизводство для обнаружения преступления было варварским. Заподозренного в преступлении подвергали одиночному заключению. Человек находился в полном неведении относительно тяготевших над ним обвинений и ему не всегда давали защитника.
В случае сознания подсудимого его судили не присяжные, выбираемые из граждан, а коронные судьи, утратившие, благодаря своему ремеслу, всякую способность трогаться видом страданий. Им часто случалось обвинять, не давая себе труда мотивировать приговор. Они говорили просто: «Из обстоятельств дела видно, что обвиняемый подлежит такому то наказанию».
Если подсудимый не признавался, то судья, сопровождаемый палачом, приходил в тюрьму и подвергал обвиняемого пытке, чтобы принудить его признаться в преступлении, которого тот иногда вовсе и не совершал. Пытка принимала тот или другой вид в зависимости от верховного судилища. В районе Парижского верховного судилища употреблялась холодная вода; обвиняемого крепко связывали, открывали ему рот и насильно заставляли проглотить до десяти литров холодной воды. В других местах чаще всего употребляли, так называемые, испанские сапоги; эта пытка заключалась в следующем: пытаемого сажали на стул, зажимали ему ноги в очень крепкие колодки и между ними вбивали молотком железные клинья до тех пор, пока боль становилась нестерпимой.
Пытка называлась допросом: говорили, — подвергнуть допросу с пристрастием.
Нередко, после обвинительного приговора, человека снова подвергали пытке для того, чтобы заставить его назвать сообщников или признать некоторые обстоятельства, сопровождавшие преступление.
Наказания, к которым могли приговаривать судьи, отличались крайним разнообразием, зачастую были очень жестоки, как, напр., кнут, выставление к позорному столбу, т. е. заключение в клетке с вилами или железным ошейником на шее, клеймение раскаленным железом (на плече осужденного обыкновенно изображали каленым железом лилию), ссылка в колонии.
Более тяжкими наказаниями считались: тюрьма, галеры, или каторжный острог. Тюрьмы были настоящими местами пытки: арестанты гнили там в сырых и грязных камерах, населенных крысами, без воздуха и света. Осужденные на галеры заменяли гребцов на особого рода плоскодонных судах (галерах), которые принадлежали королю на Средиземном море; сидя по 6 или 8 человек на скамейках, с закованными в железные кольца ногами, они, полуголодные, кишащие червями, должны были грести целые часы под кнутом своих тюремщиков, составляя команду галерных каторжников.
В 1748 году галеры были заменены каторжными острогами, построенными в военных портах; это был род мастерских, в которых каторжники с ядром, прикованным к ноге, одетые в красные колпаки и куртки употреблялись на самые тяжелые и нездоровые портовые работы.
Помимо всех этих наказаний практиковалась смертная казнь, которой злоупотребляли: простая кража иногда приводила к виселице. Виселица и обезглавление были самыми употребительными смертными приговорами. В то же время, за некоторые преступления, вроде грабежей на больших дорогах, или убийств, назначали утонченные жестокости: осужденного обыкновенно колесовали.