История Гарри
Шрифт:
Кроме Дамблдора и его феникса, в кабинете обнаружились Люпин и Снейп, и оба смотрели друг на друга с заметной неприязнью.
– Гарри, мой мальчик, - привычным тоном завел директор, а я изобразил идиотскую улыбку.
– Как прошли каникулы?
– Обалденно, сэр!
– ответил я.
– Жалко, что они такие короткие... А еще какие-то авроры приперлись меня охранять, тетя Пэт аж напугалась!
– Но ты почему-то не впустил профессора МакГонаггал, а она сумела бы объяснить Петунии, в чем дело...
– Тетя и так поняла: из тюрьмы сбежал какой-то маньяк, - отрапортовал я.
– Впускать
– Гарри, это не просто маньяк, - произнес он с тревогой.
– Я в курсе, - сказал я.
– Хагрид проговорился. Блэк - мой крестный, да и тетя его узнала, когда по телику увидела.
Снейп сделал вид, что первый раз слышит об этом, а я не собирался его выдавать.
– Я только никак не возьму в толк, зачем ему за мной охотиться, - добавил я.
– Тетя сказала, он был лучшим другом моего отца, они учились вместе... неужто Волдеморт правда так мозги перекособочивает?
– Мы не знаем, Гарри, - покачал седой головой директор.
– Никто не знает, что сподвигло Сириуса Блэка предать твоих родителей!
– Обалдеть, - сказал я.
– Фигурант громкого дела двенадцать лет сидит в самой охраняемой тюрьме магической Британии, но никто не догадался спросить у него самого, почему он совершил преступление? Ну там... мысли прочесть, а еще, я слышал, есть сыворотка правды! Что, серьезно никто не додумался?! Ну вы даете... Вдобавок, - добавил я, покосившись на Снейпа с Люпином, - Гермиона раскопала в газетных подшивках, что моего крестного не судили, а просто так законопатили. Это, знаете, вообще беспредел! Маньяк он там или нет, а справедливый суд должен состояться, и я этого добьюсь, не будь я Гарри Эванс!
По-моему, это была моя лучшая речь на текущий момент, я так и сказал Гермионе, когда избавился от директора, а потом от Люпина. Не знаю, чего от меня хотел последний, но я сказал ему буквально пару слов: мне известна тайна Гремучей ивы, - и он отстал, причем лицо у него было таким, что... Как бы не сбежал!
С одной стороны, мне было жаль Люпина, он же не виноват, что его в детстве оборотень покусал! Но с другой... с другой он во всем слушался директора. Снейп, при всей его ко мне неприязни, и то сказал правду (Сириус ведь подтвердил все подробности насчет Ивы и той истории с «розыгрышем», которая едва не стоила Снейпу жизни), а Люпин, тоже друг моего отца, помалкивал. Ну, своя шкура дороже, ясное дело, но осадочек-то остался...
Правда, назавтра он напомнил о своем обещании научить нас с Гермионой противостоять дементорам. Я сперва хотел гордо отказаться: Сириус нас уже научил, заклинание-то не очень сложное, только нужно как следует сосредоточиться и вызвать самые лучшие свои воспоминания. А их у меня пруд пруди! Мы с Гермионой всю дорогу практиковались (в поезде-то колдовать можно), и у нее даже получился материальный Патронус - прикольная выдра... У меня еще так не выходило, только серебристая тень появлялась, но ничего, справлюсь, не будь я Гарри Эванс! Но это я повторяюсь...
Так вот, я все же согласился на эти занятия. Гермиона одобрила план и в первый же раз, как ей «удалось» вызвать серебристое облачко, засыпала
– Что будет, если дементоров много? А на кого похож патронус? А они у всех волшебников одинаковые? Нет? А у вас какой? Ой, извините, я не знала, что это неприличный вопрос...
– А у моего отца какой был Патронус?
– встрял я.
– Олень, - улыбнулся Люпин.
– Большой олень с огромными рогами. А у твоей мамы Патронусом была лань, такая грациозная, легкая и изящная...
«Лань весит не меньше центнера, а то и полутора», - легко читалось в глазах Гермионы, и я ткнул ее локтем, чтобы не вздумала высказаться.
– А у Блэка какой Патронус?
– задал я провокационный вопрос, на который знал ответ.
– Пёс, - коротко сказал профессор.
– Достаточно на сегодня.
– Жаль, - вздохнул я, - я так надеялся, что вы побольше расскажете мне о моем отце, вы же дружили! И о Блэке, и о Питере Петтигрю...
– Не сегодня, Гарри, - устало ответил Люпин.
– В другой раз.
– Похоже, мы его утомили, - сказал я подруге, когда профессор ушел.
– Да нет, не в том дело, - покачала она кудрявой головой. Слава всему сущему, теперь она заплетала волосы без напоминания!
– По-моему, Люпину действительно больно вспоминать о прежних временах, о твоем отце и Блэке, да и о Петтигрю со Снейпом тоже... Кстати, когда ты добудешь крысу?
– Как только крестный объявится, - ответил я, - еще и недели не прошло, о чем ты? А зная тетю, точно тебе скажу, она еще долго его не отпустит, его на просвет видно! Худющий, как я не знаю кто, вдобавок напуганный и страшно одинокий... Неужто она его не пожалеет?
– По-моему, ты что-то задумал, - с уверенностью сказала Гермиона.
– Ничего подобного, я только предположил!
– поднял я руки.
– Ну... чем плохо-то? Тетя всегда мечтала стать волшебницей, кузену Сириус очень нравится, я точно знаю, он сам сказал. Ну и... если вдруг... Я уж точно возражать не стану!
– А то тебя спросят, - фыркнула она.
– Ладно. Пошли тренироваться. И не забудь крысиные струны заранее выявить, а то потом лови этого гада по всему замку!
– Будто я без тебя не догадался, - показал я ей язык.
– Давно все под контролем, нужен только годный план... А то поймать-то Питера легко, но как быть дальше? Нужно же, чтобы он показания дал, и чтоб их не замолчали. А то так налетят дементоры - и хана нашим доказательствам!
– Малфой, - тут же сказала Гермиона.
– Он же тебе сказал, что его мама - кузина Сириуса. Пускай помогает, раз так.
– Ну, тогда пошли ловить Малфоя, - вздохнул я, и мы выбрались из подземелья...
Драко ожидаемо послал нас Запретным лесом и сказал, что за такие шуточки в приличном обществе бьют не только канделябрами, а и Круциатусами.
– Малфой, - сказал я.
– Посмотри мне в глаза. Разве они могут лгать?
– Еще как, - серьезно ответил он.
– Ладно, зайдем с другой стороны... Я видел Сириуса, как тебя сейчас. Он жив, чуточку нездоров на голову, но это пройдет. Мы с ним были в «Гринготтсе», и если ты думаешь, что твой отец не поверит, то... черт, гоблинов спрашивать бесполезно!
– вздохнул я.
– Ну мы можем устроить встречу... тут, поблизости. Сам полюбуешься!