История гестапо

Деларю Жак

Именно тогда люди Бемельбурга вышли на сцену. Одной из первых команд, пришедших на помощь маленькой группе Кнохена в Париже в июле 1940 года, была команда Кифера, названная по имени ее руководителя. Он был человеком скромным, спокойным, без больших личных амбиций, живущим лишь ради своей работы. Он был редким специалистом по виртуозным операциям, которые немцы называли радиоигрой. Таким образом, настоящая работа началась лишь после ареста радистов. Радиоигра – это деликатная операция по дезинформации, которая позволяет после захвата подпольного передатчика не прерывать его работу, а вступить в прямую связь с противником. Она связана с огромными трудностями. Существуют прежде всего технические трудности, хотя не самые тяжелые: коды, точное время передач, различные позывные и т. д. Однако длительное предварительное прослушивание сетей позволяет почти полностью преодолеть их еще до прямого

вмешательства. Но нужно еще уметь «принимать» и «передавать», как это делал прежний радист. И действительно, между двумя радистами по разные стороны «линии» устанавливался ряд трудноопределимых особенностей, которые позволяют сразу «почувствовать» то, что вдруг изменилось. Каждый радист имеет свою манеру передачи, причем настолько отличную от всех других, что при работе на одном передатчике нескольких операторов опытный специалист сразу отличит того, кто в данный момент работает. Радиоигра состоит в том, чтобы заставить арестованного оператора продолжить работу, не извещая противника о том, что он арестован. И нужен большой опыт, чтобы проследить, не предупреждает ли арестованный радист об опасности чуть заметным изменением почерка. Ведь если противник поймет, что происходит, то радиоигра не только не даст ожидаемых результатов, но может обернуться против ее организаторов, которых в этом случае легко «надуть». Другое решение, более рискованное, состоит в замене оператора и имитации его почерка.

Бемельбург, Кифер и крупный немецкий специалист Копков сумели провести эту радиоигру. Несколько захваченных радиостанций продолжали работать, поддерживая связь с Лондоном, который не догадывался об аресте операторов. Ее результаты стали настоящей катастрофой для французского движения Сопротивления. Немцы приняли множество сброшенных на парашютах посылок с оружием, боеприпасами и деньгами (около 20 тысяч); им удалось перехватить документы, засечь агентов и сети организации, особенно в Нормандии, в районах Орлеана, Анжера и Парижа. Были проведены многочисленные аресты.

Члены команды «Донар» не вернулись в северную зону. 11 ноября, когда германские войска заняли южную зону, они продолжили работать, уже не нуждаясь в прикрытии. В конце 1942-го – начале 1943 года новые радиоигры позволили немцам успешно провернуть дело «Френч секшн». Благодаря терпеливой мозаичной работе из обрывков сведений, полученных на допросах и из радиопередач, гестапо удалось собрать определенные данные, необходимые для вступления в радиосвязь с французской сетью Интеллидженс сервис, известной под именем «Френч секшн». Связь с Лондоном была успешно установлена, сброшенные на парашютах агенты захвачены, произведены массовые аресты, и разгромлены почти все английские организации, действовавшие во Франции. Использование этой аферы продолжалось до мая 1944 года.

Радиоигра закончилась своеобразной шуткой, которой гестапо решило ознаменовать ее конец. В Лондон было передано последнее сообщение с намеком на парашютные посылки: «Спасибо за сотрудничество и оружие, которое вы нам переслали». Однако английский радист ответил им в тон: «Не за что. Это оружие мало что значит для нас. Мы можем позволить себе такую роскошь. И скоро возьмем его обратно». Немцы не поняли, что Лондон уже несколько недель назад установил, что радиостанции в Бретани находятся в руках противника. И нарочно продолжали их «подкармливать». Под этим прикрытием англичанам удалось послать новых агентов и восстановить свою сеть.

Результаты этих радиоигр были очень тяжелыми для французского движения Сопротивления и союзных разведывательных служб. Потребовались месяцы труда и большие жертвы, чтобы ликвидировать причиненный ущерб. Во время этих событий, которые представляют собой одну из самых мрачных страниц в истории движения Сопротивления, многие его участники и союзные агенты попали в руки гестапо и были казнены или высланы.

11 ноября 1942 года, когда госсекретари по вопросам национальной обороны Бриду, Офан и Жаннекейн отдали приказ армии перемирия не оказывать сопротивления оккупантам, а Рене Буске передал тот же приказ полиции, германские войска без единого инцидента вошли в южную зону.

Когда 8 ноября американцы высадились в Алжире, немцы со своей стороны вступили в Тунис. Они опасались высадки союзников на Средиземноморском побережье Франции и не питали никаких иллюзий относительно приема, какой окажет американцам французское население. В ночь с 10 на 11 ноября резкая нота известила правительство Виши о необходимости оккупации Средиземноморского побережья Франции германскими войсками; 11 ноября в семь часов утра части вермахта перешли демаркационную линию и устремились к югу, следуя давно разработанному плану, получившему название

операция «Антон». В то же утро Рундштедт прибыл в Виши, чтобы официально поставить в известность Петена об оккупации зоны, до этого называвшейся «свободной». Полки армии перемирия [38] , которым 9 ноября был отдан приказ покинуть свои гарнизоны, остались в казармах по контрприказу, пришедшему в последний момент от Бриду, что было для них риском оказаться в плену.

38

Армия перемирия была расформирована 27 ноября.

Вместе с войсками, катившими на юг, следовали шесть эйнзацкоманд (оперативных команд), направлявшихся к шести французским городам, где им предстояло разместиться. Это были люди Оберга и Кнохена, которые должны были создать в южной зоне новые «дочерние отделения» своего ведомства.

Гестапо и СД уже давно разместили своих наблюдателей в южной зоне. Под прикрытием комиссии по перемирию, германских консульств, немецкого Красного Креста агенты секретных служб уже многие месяцы вели тайную работу по сбору информации. В феврале 1942 года гауптштурмфюрер Гейслер официально учредил в Виши германское полицейское представительство, которое уже утром 11 ноября приступило к арестам.

С 11 по 13 ноября гестапо официально открыло свои службы в южной зоне. В каждом административном центре военного региона южной зоны была размещена эйнзацкоманда. В начале декабря они преобразуются в команды сипо-СД, то есть в окружные службы, идентичные службам северной зоны, с центрами в Лиможе, Лионе, Марселе, Монпелье, Тулузе и Виши. Эти службы установили вспомогательные посты в основных городах своих округов. Когда эта работа была завершена, немецкая полицейская система сипо-СД покрыла частой сетью всю территорию Франции. К 1 апреля 1943 года центральное управление в Париже контролировало всю Францию, за исключением департаментов Нор и Па-де-Кале, приданных Брюсселю; департаментов Верхний и Нижний Рейн, а также Мозеля, входивших в состав германских округов. Этому управлению подчинялись 17 окружных служб, расположенных в Париже, Анжере, Бордо, Шалон-сюр-Марне, Дижоне, Нанси, Орлеане, Пуатье, Ренне, Руане, Сен– Кантене, Лиможе, Лионе, Марселе, Монпелье, Тулузе и Виши. Эти 17 служб располагали 45 внешними секциями (в 1944 году их стало 55), 18 внешними постами меньшей важности (сократившимися до 15 в июне 1944 года), тремя специальными фронтовыми комиссариатами (в июне 1944 года их станет 6) и 18 пограничными постами. Таким образом, во всей этой системе было 111 единиц, подчиненных парижскому управлению и обеспечивающих к моменту высадки союзников полное господство гестапо во Франции. Если прибавить сюда три региональные службы в Лилле, Меце и Страсбурге и их внешние органы, то общее число элементов системы возрастало до 131 единицы [39] .

39

К этой системе полицейских служб необходимо прибавить 69 формирований абвера, подразделения тайной сельской полиции и полевой жандармерии.

Существовали бесчисленные вспомогательные службы: группы наемных убийц, всякого рода специализированные службы, различные зондеркоманды, которые повсеместно и постоянно создавались, распространялись, множились. Кроме того, увеличивалась помощь, которую оказывали немцам в 1943 году и в первой половине 1944 года активные коллаборационисты, члены Французской народной партии (ППФ), франкисты, милицейские формирования и т. д.

Каждая служба гестапо постоянно расширяла число своих агентов, внедряя их во все службы, где они могли быть полезными (в комендатуры, бюро и конторы труда, службу пропаганды и т. д.). Также можно напомнить, что эти агенты, в свою очередь, набирали и использовали массу информаторов, сыщиков, добровольных или оплачиваемых доносчиков. Можно невольно испытать чувство страха и представить, какая судьба ждала бы французов, если бы исход войны был иным.

Шел апрель, когда Гиммлер приехал в Париж, чтобы лично проинспектировать центральные службы. Он не мог быть недоволен: его политика начинала приносить плоды. 30 января новым законом была создана служба полицаев, возглавлять которую было поручено Дарлану, на которого Оберг возлагал особые надежды. Необходимо было немного терпения, чтобы дублировать, а затем заменить не внушавшую доверия французскую полицию политически надежными добровольцами, которые будут играть ту же роль, какую в Германии сыграли СА.