История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга I]
Шрифт:
Сын Френсис остался невредим и даже не испугался случившегося. Мальчик решил, что мужчина в маске был доктором, поэтому связывание скорее развлекло малыша, нежели напугало и мальчик, будучи связан, даже спокойно уснул.
Во время обыска дома прибыл кинолог с собакой по кличке Омар. Существовала опасность того, что злоумышленник затаился где-то внутри дома, поэтому было решено пустить собаку. В качестве запаховой метки был использован белый шнурок, которым преступник связывал руки Френсис Вудс. Преступник несколько раз его касался голыми руками, так что на шнурке должны были сохраниться его потожировые выделения. Благодаря собаке удалось полностью восстановить путь насильника — тот пришёл со стороны двора и проник в дом через детскую спальню (напомним, она была пуста, поскольку малыш находился в кровати матери). При открывании окна преступник надел на руку синий носок, который бросил под окном.
Полицейские опросили строительных рабочих и те сообщили, что в 7 часов утра на том месте, где находилась лужа с масляным пятном, стоял тёмный автомобиль. Машина эта уехала примерно через полтора часа, т.е. около 08:30, чуть раньше или чуть позже.
Благодаря Омару было сделано ещё одно интересное открытие. Собака очень нервничала около окна, через которое 20 сентября в дом проник вор. Пёс вставал на задние лапы, заглядывал в дом, царапал стекло, отбегал и возвращался обратно к окну. Поведение собаки подсказало, что вор, залезший в дом 20 сентября и насильник, совершивший нападение 5 октября, одно и то же лицо.
Узнав об этом, Френсис Вудс высказала во время допроса предположение, которое заслуживало самого внимательного анализа. По её словам, преступник во время проникновения в дом 20 сентября мог видеть календарь, в котором Френсис отмечала свой менструальный цикл. День изнасилования пришёлся на овуляцию, т.е. на тот период цикла, когда имеется наибольшая вероятность забеременеть. По мнению Френсис преступник это знал и умышленно подобрал дату изнасилования таким образом, чтобы в результате него жертва забеременела. Это был своего рода чёрный юмор преступника, попытка доставить максимальные страдания семье жертвы (поскольку понятно, что беременность изнасилованной жены доставит много негативных эмоций не только ей самой, но и её мужу).
Свою точку зрения Френсис Вудс доказать не могла, в данном случае можно было говорить лишь о подозрении и интуитивном ощущении, но здравое зерно в её суждениях, безусловно, присутствовало. Если преступник действительно увидел календарь Френсис 20 сентября, то промедление в 15 дней представляется вряд ли случайным. Продолжительность овуляции является величиной индивидуальной и колеблется от 12 до 48 часов — и именно в эти часы насильник проник в дом Вудсов. Другими словами, злоумышленник напал не раньше и не позже, а именно в тот довольно узкий интервал времени, когда вероятность беременности жертвы стала наибольшей. Конечно, это могло быть всего лишь совпадением, но выглядело оно удивительным и маловероятным.
Чтобы более не возвращаться к этому вопросу, остаётся добавить, что судебно-медицинское освидетельствование показало наличие во влагалище Френсис спермы, которая по уверению женщины могла происходить только от преступника. Однако в результате изнасилования женщина не забеременела и не заболела венерической болезнью.
Во время допроса Френсис Вудс высказала ещё одно любопытное суждение, заслуживавшее самого пристального внимания. По её мнению, преступник действительно видел её на авиабазе «Тревис» 2 октября, в пользу чего имелось несколько соображений. Прежде всего, основным местом работы Френсис являлись медицинские курсы в Сакраменто, а это означало, что будучи офицером резерва, она появлялась на авиабазе редко, как отмечалось выше, всего-то один раз в месяц. Посторонний человек не мог знать, что она каким-то образом связана с этим местом. О том, что она бывает внутри периметра «Тревиса» знали очень немногие — друзья, родственники, сослуживцы. Даже если предположить, что преступник во время проникновения в дом 20 сентября увидел военную форму Френсис и понял, что она каким-то образом связана с военно-воздушными силами, это не могло объяснить его осведомленность о её месте службы. Авиабаза «Тревис» располагалась довольно далеко от Цитрус-Хайтс, гораздо ближе находился аэродром «Мазер», тот самый, где служил отец Кэри Франк (жертвы №1). Логичнее было предположить, что она служит на базе «Мазер», а не на объекте, удаленном на десятки километров от дома. И наконец, преступник заявил, что видел её в клубе и она была очень красива. Но единственным клубом, который посещала Френсис был офицерский клуб на авиабазе «Тревис», все остальные заведения
Женщина была убеждена, что столкнулась с преступником 2 октября при входе в умывальник, о чём упоминалось выше. Она не могла доказательно обосновать свою уверенность, речь шла сугубо об интуитивном ощущении, но ведь интуиция очень часто подсказывает нам верные суждения, не так ли? Поскольку Френсис толком не рассмотрела мужчину, с которым столкнулась с тот день в клубе, высказанная ею уверенность вовлекала в круг подозреваемых большое число людей, возможно, многие десятки. И тут, конечно же, возникал вопрос об обоснованности подобного расширения этого круга. Не могло ли быть так, что преступник умышленно произнёс двусмысленную фразу, дабы сбить с толку как саму жертву, так и тех, кто станет её допрашивать?
Вопрос этот сложен и важен. В дальнейшем он будет ещё не раз возникать в самых неожиданных вариациях.
К середине октября поступила весьма важная информация из судебно-медицинского центра, изучавшего образцы спермы, собранной после освидетельствования первых жертв таинственного насильника. Оказалось, что преступник является либо «невыделителем» группового антигена, либо — «слабым выделителем». С точным ответом судебные медики поначалу испытывали серьёзные затруднения, поскольку выделения из влагалища также содержат групповые антигены, играющие роль своеобразного «информационного шума» и влияющие на достоверность результата исследований. Технологии середины 1970-х гг. были таковы, что порой неблагоприятные сочетания групповых антигенов, содержавшихся в сперме и влагалищных выделениях, могли вообще сделать невозможным решение вопроса о выделительстве мужчины. Правда, в данном случае специалисты по серологии довольно быстро нашли правильный ответ — в этом им помогло то обстоятельство, что они получали для исследований сперму, выявленную в ходе обследования жертв различных эпизодов изнасилований. Поскольку потерпевшие имели разные группы крови, специалисты сумели гарантированно устранить те искажения, что могли быть связаны с групповыми антигенами женщин. В результате оказалось, что преступник является истинным невыделителем группового антигена, а это значило, что по его сперме, поту или слюне установить группу крови принципиально невозможно.
Вывод был интересный и на первый взгляд очень неприятный для правоохранительных органов. Не надо особо объяснять, что группа крови является отличным ориентирующим признаком. Следователь и без санкции прокурора всегда найдёт возможность краешком глаза заглянуть в медицинские документы подозреваемого и узнать группу его крови. Если она совпадёт с группой крови насильника, значит следствие на верном пути, ну а если не совпадёт — стало быть, надо искать другого… С невыделителем такой фокус не пройдёт, поскольку его группа крови может быть любой.
Однако и это неприятное открытие можно обратить на пользу следствия, по крайней мере отчасти. Невыделительство само по себе является отличным ориентирующим следствие признаком, который можно рассматривать как дополнительный фильтр подозреваемых. К невыделителям группового антигена относится около 20% мужчин, а это означает, что 4/5 мужского населения можно будет смело исключать из числа подозреваемых после проверки их крови. Дело в том, что для выяснения того, является ли человек выделителем или невыделителем группового антигена, вовсе не нужно получать его сперму. Существуют особые исследования крови (т.н. определение группы изосерологической системы Льюиса), которые позволяют ответить на данный вопрос гарантированно точно.
Подводя итог вышеизложенному, можно сказать, что в середине 1970-х гг. невыделительство насильника с одной стороны создавало определенные проблемы для следствия, но с другой, могло стать отличным подспорьем при селекции подозреваемых и доказывании их вины.1
После этого подзатянувшегося, но необходимого отступления, вернёмся к событиям в округе Сакраменто в октябре 1976 г.
Весьма интересную информацию сообщила полицейским женщина, проживавшая по соседству с домом Вудс. 1 или 2 октября — точную дату свидетельница назвать не смогла — она вышла из дома в 06:15 и в своему немалому удивлению увидела молодого мужчину, стоявшего на бетонной дорожке у гаража. Встреча оказалась неожиданной в равной степени для обоих. Некоторое время женщина и неизвестный мужчина смотрели друг на друга, затем последний, не проронив ни слова, повернулся и пошёл прочь от дома. Соседка проводила его взглядом и видела, что мужчина сел в зелёный автомобиль похожий на «шеви Вега» («Chevy Vega»). Это была недорогая машина т.н. «субкомпактного класса», выпускавшаяся в 1971—1977 гг., которую покупали по преимуществу начинающие водители. Упоминание зелёного автомобиля сразу же заставляет вспомнить изнасилование Кэри Франк в июне, поскольку Кэри за некоторое время до нападения стала замечать за собой слежку, которую вёл мужчина, находившийся за рулём зеленой автомашины. Параллель казалась очевидной…