История города Рима в Средние века

Грегоровиус Фердинанд

Подлежит сомнению, рассуждал ли бы так этот великий отец церкви, если бы в его время существовало церковное государство. Такое чрезмерно благочестивое понимание для обыкновенных людей слишком возвышенно и потому является непрактичным до смешного. Но во времена Льва IX отношение церкви к dominium temporale понималось еще далеко не с той точки зрения, с какой этот важный вопрос рассматривается в наше время. Святой Дамиани осуждал действия папы, своего друга, открыто и беспощадно. Так же, как Августин раньше и Данте впоследствии, он проводил разграничительную черту между государством и церковью, между пастырским посохом и мечом. «Если в делах веры, – писал Дамиани, – которой живет вселенская церковь, никто не должен прибегать к мечу, каким же образом защита интересов светской и преходящей власти церкви может быть возложена на необузданное войско, закованное в латы? Возможно ли, чтобы христианин убивал христианина из-за утраты бренных благ? Разве мы читали где-нибудь о том, что Григорий делал или заповедал нам что-либо подобное, Григорий, который так много претерпел от разбойнического насилия диких лангобардов? Разве святые папы брались когда-нибудь за оружие? Уладить церковные беспорядки можно решением суда и эдиктами

соборов, но то, что подлежит ведению судебного трибунала и папскому решению, не может быть решаемо к позору церкви силой оружия». Как видно, Дамиани в то время еще не имел никакого представления ни о церковном государстве, ни о светской державной власти папы и считал всякое земное временное обладание жалким достоянием по сравнению с тем вечным, которое делало папу действительным папой.

Своей победой норманны приобрели законное право на то, что ими было завоевано, и Лев снял с них отлучение. Поражение папы послужило первым основанием у установлению впоследствии вассальных отношений, которые привели к тому, что папы (так изумительно было их счастье) стали феодальными властителями неаполитанского королевства.

С рыцарской любезностью и практической предусмотрительностью победители препроводили своих пленных в Беневент. Больной и удрученный горем папа вступил в город пять дней спустя после сражения. Блестящий прием, оказанный Беневентом папе, уже не мог утешить его. Всю зиму провел он здесь, находясь в плену у норманнов настаивавших на выполнении условии договора, который остался для нас неизвестным. Мысль о прочном договоре с норманнами была очень далека от Льва IX и он скорее думал о новом союзе против них. Будучи именно в Беневенте, Лев IX отправил в Константинополь кардиналов Фридриха Лотарингского и Гумберта с письмом, в котором, умалчивая о многом и извращая факты, сообщал греческому императору Константину Мономаху о своем бедственном положении, убеждал этого императора заключить союз с Генрихом и вместе с ним вступить в борьбу с норманнами и далее просил вернуть римской церкви ее древние домены в Южной Италии или, по крайней мере, признать права церкви на все то, что некогда было принесено ей в дар Константином и его преемниками. Таким образом и этот папа ссылался на легендарный дар, которым Рим, Италия и Запад будто бы были отданы в собственность Святого престола.

12 марта 1054 г. граф Гумфрид проводил папу в Капую, и оттуда 3 апреля Лев вернулся в Рим, не с триумфом, как некогда Иоанн X после битвы при Гарильяно, а как человек, существование которого было разбито и для которого уже не оставалось ничего радостного на свете. Сильно заболев, Лев почувствовал приближение смерти и 13 апреля приказал перенести себя из Латерана в базилику Св. Петра. Как только весть об этом дошла до римлян, они тотчас же бросились грабить Латеран. Но заслуги Льва, пишет набожный летописец, были так велики, что эти люди, движимые нечестивыми помыслами, не посмели войти во дворец. Лев IX умер 19 апреля, еще не имея 50 лет от роду. Причиной его ранней смерти так же, как и многих других пап, были тревожные волнения, связанные с dominium temporale церкви. Несчастие, постигшее Льва IX при Чивита, омрачает его светлый образ, служивший красой Святому престолу; оно, однако, не умаляет ореола святости, которым признательная церковь почтила этого благочестивого реформатора за его заслуги, и только придает им, как и всем человеческим доблестям, характер в значительной мере земной.

Глава III

1. Программа Гильдебранда. – Император назначает папой Гебгарда Эйхштедтского. – Бракосочетание Готфрида Лотарингского с Беатрисой Тосканской. – Прибытие Генриха III в Италию. – Виктор II, папа. – Смерть императора (1056 г.). – Регентство императрицы Агнессы. – Виктор II как наместник императора в Италии. – Могущество Готфрида. – Кардинал Фридрих. – Смерть Виктора II. – Стефан IX, папа

Движение, так глубоко охватившее церковь, отчасти отодвинуло на задний план, отчасти определило собой историческую судьбу города Рима в ту эпоху. Являясь в течение долгого времени ареной и средоточием борьбы церкви и государства, Рим мог лишь с трудом приобрести и развить свою собственную муниципальную независимость: он по необходимости служил то папе, то императору и, соответственно этому делился на две партии: папскую и императорскую.

С прекращением династии Оттонов римская знать подчинила себе папство и в течение некоторого времени насильственно удерживала патрициат в своих руках; но эта власть знати над городом не была облечена в прочные формы и распадалась каждый раз, как только император или папа проявляли свою силу. Генрих III, положивший конец тирании Тускуланских графов, приобрел для Германии вместе с патрициатом право замещения папского престола. Назначавшиеся Генрихом германские папы сумели вдохнуть в церковь новые живительные силы. Едва, однако, церковь успела таким образом, с помощью Германии, снова окрепнуть, как она потребовала у своей избавительницы возвращения ей избирательных прав, а затем и признания за нею полной независимости. Гильдебранд был не только первым человеком в Риме в свое время, но и одним из самых великих политиков всех народов и всех времен. Будучи руководителем преобразовательного движения, он успел сделать всех своим орудием: святых и монахов, разжигая их фанатическое усердие пап, давая направление их политике; ломбардскую патарию, посылая членов ее как сторонников народа бороться с аристократами и непокорными епископами; восторженных маркграфинь, приобретая их дружбу; норманнских грабителей, делая из них вассалов и защитников римской церкви. Сначала этот смелый представитель церкви объявил войну только внебрачному сожительству и симонии, которыми нарушались и канонические правила церкви; и то, и другое были действительно язвами того времени; но впоследствии под этим знаменем с изумительной ловкостью была пробита брешь, благодаря которой папство проникло в дела государства, отняло у германской короны права на патрициат и подчинило весь мир своему духовному владычеству.

В то время свободное избрание папы, ограниченное издревле имперской властью, еще не занимало первого места в программе Гильдебранда. Опасения, внушаемые могущественным императором, и слабая надежда на Рим, где знать могла снова

захватить выборы в свои руки, были причиной тому, что церковная партия смиренно признавала права императора. Точно так же все были далеки от мысли о возможности разрыва с Германией.

Умирая, Лев IX возложил заботы о благополучии церкви, вероятно, на Гильдебранда; надежды всех ревнителей церкви уже были направлены на этого монаха, и раздавались голоса, громко требовавшие избрания его в папы. Но Гильдебранд отправился ко двору Генриха, решив добыть в Германии такого папу, который мог бы вполне рассчитывать на поддержку императора, горячо желавшего реформ. Германские магнаты встретили с изумлением монаха, явившегося одним из послов римского духовенства с целью вмешаться в избрание папы. Когда же ко двору патриция прибыли затем так же и послы римской знати, державшей сторону Германии. Генрих уступил настоятельным просьбам Гильдебранда и римлян и назначил папой епископа эйхштедтского. Гебгард происходил из рода графов Кальвских, с которыми Генрих состоял в родстве, обладал большим умом, был полон сил и сравнительно не стар; как человек опытный в государственных делах, он пользовался доверием Генриха и был его советником. Отпустить от себя Гебгарда для Генриха было немалой жертвой; но он надеялся, что его рассудительный и верный друг будет полезен ему в Италии, где именно в это время достиг значительного могущества мятежник, восставший против империи.

Бонифаций Тосканский погиб от руки убийцы 6 мая 1052 г. Два года спустя вдова Бонифация Беатриса вышла замуж за Готфрида Лотарингского. Готфрид был врагом империи и бежал в Италию. Получив вопреки воле императора в свои руки обширные земли Бонифация, Готфрид стал управлять ими от имени трех детей Бонифация, которые были еще несовершеннолетними. Таким образом, Готфрид оказался самым могущественным государем во всей Италии. Как и прежде, страна эта все еще служила ареной, на которой подвизались чужеземные искатели счастья.

Чужеземцами были папы и многие выдающиеся епископы, и теми же чужеземцами оказывались норманны, достигшие грабительством владычества в Южной Италии именно в этот период времени. Не существовало ли возможности для такого смелого и умного человека, каким был Готфрид, вступив в союз с норманнами и объединив под своим скипетром всю Среднюю Италию, овладеть затем коронами Италии и Рима и назначать пап по своему усмотрению? Стать папой Гебгард согласился с условием, что император примет на себя обязательство восстановить Святой престол во всех его владениях; вместе с тем Генрих разрешил так же произвести выборы и в Риме. Покинув Регенсбург в марте, Гебгард поспешил в Рим и здесь 13 апреля 1055 г. под именем Виктора II вступил на апостольский престол, остававшийся вакантным в течение года. Сам император так же отправился в Италию в марте, но в Рим не пошел. Оставшись в Верхней Италии чтобы восстановить в ней имперскую власть, Генрих действовал тут с обычной для него энергией, и магнаты скоро покорились ему. Беатриса так же явилась к императору, желая оправдать свой брак с мятежником, нарушившим принцип неприкосновенности государственной власти; но Генрих остался непреклонен и приказал взять под стражу Беатрису и ее дочь Матильду. Муж Беатрисы, искавший спасения в бегстве, оставался, однако, недоступным возмездию разгневанного императора и даже принудил его поспешить с отъездом, так как Готфриду удалось снова поднять восстание в Лотарингии. Повидавшись с папой еще в июне на флорентийском соборе, Генрих вернулся в Германию. Облеченный полномочиями императорского наместника в Италии, Виктор II должен был держать герцога Готфрида в узде. Брат последнего, Фридрих, желая сделать карьеру, принял в правление Льва IX духовное звание и сначала был возведен Львом в сан кардинала-диакона и канцера, а затем послан в качестве папского легата в Византию, где составил себе репутацию человека больших дипломатических способностей и сильного характера. Когда Фридрих возвращался из Византии, увозя с собою много сокровищ, Генрих приказал папе захватить его; но, предупрежденный об ожидавшей его опасности, Фридрих бежал, принял монашество в Монте-Касино или на острове Тремити и здесь, спасаясь от гнева императора, скрылся.

Работая над реформой церкви, Виктор II оставался в Риме в течение всего года.

Но, подобно своим предшественникам, этот папа так же чувствовал себя в Риме несчастным и не переставал стремиться назад в Германию. В 1056 г. он отправился туда, призываемый делами церкви и отчизны, и здесь в скором же времени ему пришлось оплакивать своего друга императора, похищенного смертью в расцвете сил, в ореоле славы, могущества и счастья. Великий Генрих III умер 5 октября 1056 г., имея всего 39 лет от роду; им закончен был ряд мощных императоров франкского рода, выдвинувших Германию на вершину ее всемирного могущества. Неожиданная смерть этого государя нарушила весь ход дел в Европе и для самой Германии была величайшим бедствием. Умирая, Генрих оставлял после себя только жену-правительницу и короля-ребенка; это обрекало Германию и Италию на полную смуту, но для церкви, стремившейся к власти, смерть Генриха была освобождением от императорской диктатуры. И когда Виктор II, стоя у смертного одра своего друга, оплакивал его, подобно тому, как некогда Сильвестр II оплакивал Оттона III, монах Гильдебранд уже мог предвидеть, что ему предстоит в будущем торжество над беззащитным наследником императорской власти.

Императрица Агнесса, дочь того самого Вильгельма, герцога Аквитанского, которому некогда ломбардцы предлагали корону, заступила в качестве правительницы на место своего сына, Генриха IV, едва достигшего тогда шестилетнего возраста. Положение ее было более сложно, чем то, в котором раньше находилась Феофано; помимо того, Агнесса оказалась и менее талантливой, чем Феофано. Ближайшим советником Агнессы предстояло быть папе, так как император, умирая, оставил на его попечение империю и своего наследника. Устроив германские дела со всей заботливостью и обеспечив ребенку наследование, Виктор должен был затем вскоре же вернуться в Рим как имперский наместник Италии. Именем императора папа правил (это был редкий случай!) здесь всеми землями короны и, как герцог, всю свою жизнь управлял так же Сполето и Камерино. Только для могущественного Готфрида не существовало теперь никакой ограничивающей верховной власти. Привлечь его возможно скорее на свою сторону было необходимо для Виктора, и уже в декабре 1056 г. на сейме в Кельне ему удалось установить мир между императрицей и Готфридом.