История Греции
Шрифт:
В противоположность представлениям, легшим в основу гомеровских поэм, чрезвычайно важную роль в греческой народной религии всех этих эпох играл культ предков и вообще покойников (некоторые рудименты этих воззрений имеются, впрочем, и в «Илиаде», — например, в описании погребальных церемоний в честь Патрокла). Целый ряд этических норм мотивировался обязанностями перед этими покойниками и местью с их стороны в случае нарушения этих обязанностей. Величайшим несчастием грек считал вымирание семьи, отсутствие потомства; в религии это мотивировалось тем, что некому будет справлять заупокойный культ по погибшим предкам. Ближайшим непосредственным долгом перед покойником было надлежащее погребение, причем покойника в древнейшее время в Греции снабжали всем необходимым ему в загробной жизни (соответствующим жилищем, утварью, пищей, женщинами и рабами, специально закалывающимися на его могиле).
Такой же обязанностью перед покойником считался
68
Так, в 406 г., в тяжелый момент войны со Спартой, афиняне предали смерти свое правительство — стратегов, одержавших блестящую победу над Спартой, — только за то, что они не приняли достаточно энергичных мер для того, чтобы подобрать трупы убитых, упавшие в море во время бури. Эти представления мы находим еще у оратора Антифонта, выступавшего в V в. по делам об убийстве. Для духов-мстителей мы находим у него целый ряд технических названий: aliterios, prostropaios, enthymios. Души убитых он представляет себе незримо присутствующими в городе; они жаждут мести, наводят ужас на убийцу и родных убитого и требуют помощи. «Миазм» распространяется от убийцы на весь город: являясь в храмы, убийца оскверняет их; садясь за общий стол, он превращает трапезу, в которой незримо участвуют боги, в кощунство; пока он находится в среде граждан, весь город страдает от бесплодия; если он садится на корабль, то навлекает гибель на ни в чем неповинных попутчиков. Если судьи несправедливо оправдывают убийцу, то «миазм» обрушивается уже не на весь город, а на самих судей и их потомство; если они накажут убийцу, то «миазм» как бы сходит со всех зараженных им предметов и перемещается на голову убийцы (дважды у Антифонта: «посадите "миазм" убийцы на него самого»!).
Но даже и после того, как все эти обязанности по отношению к покойнику выполнены, родные обязаны периодически устраивать жертвенные игры в его честь.
Долг перед духами предков играл важную роль в античном брачном и общественном праве, в нравственном представлении греков. То, что потомок отвечает за грехи отдаленных предков, так же характерно для греческих, как и для еврейских представлений; эти представления проходят красной нитью через всю греческую мифологию, и на них часто построена коллизия в греческой трагедии.
В этом культе предков отчетливо сохранились пережитки религии родового общества. В то же время он показывает, что, когда создавались эти представления, род уже мыслился прежде всего как подразделение общины. Отсюда — представление о скверне, поражающей всю общину, и об обязанности кровавой мести и культа покойников, лежащих на всей общине. Отсюда характерные представления, что власть духов-мстителей, как и власть бога общины и вообще всех духов, привязанных к месту почитания, ограничена пределами их родного города. «Государственная граница есть не только граница власти полиса, но и граница власти духов-мстителей; за границей они бессильны» (В. Роде).
Поэтому у греков (как и у древних евреев) считалось величайшим несчастьем быть похороненным на чужбине. [69] Вопрос о выдаче трупов для погребения играл важную роль в античных войнах.
Древнейшие религиозные формы (культ животных, териоморфизм; культ неодушевленных предметов, фетишизм) сохранились в виде ясных пережитков вплоть до позднейшего времени. Боги в образе животных мыслятся теперь, однако, либо как спутники, либо как один из временных образов человекоподобных божеств: Зевс «принял вид» быка, сова стала спутницей Афины: эпитет Афины glaukopis — «сововидная» — впоследствии истолковывался как «сероглазая». Известна та громадная роль, которую играл в античной религии, например, священный дуб в Додоне, по шелесту листьев которого жрецы предсказывали будущее. Замечательно также, что древнейшие (и наиболее чтимые) кумиры богов часто еще не имеют человекообразного вида, а представляют собой камень или бревно.
69
Например,
Статуи и другие художественные изображения богов — сравнительно позднего происхождения; к этой же, более поздней эпохе относится и появление храмов, первоначально имевших целью служить прикрытием для статуй. Однако наряду с этими храмами до позднего времени сохранили свое значение не только стоявшие под открытым небом алтари для жертвоприношений, но и священные камни или груды их, деревья, рощи, столбы и т. д., в которых видели богов или вместилище богов и которым непосредственно приносили жертвы. Мы видели уже, что религия критской эпохи еще имела только такие формы.
Наконец, следует обратить внимание на то, что народные массы еще в классический период больше почитали божества хтонические (подземные), чем обитателей высших сфер. Так, например, особенно популярен был культ богини плодородия Деметры и ее дочери Коры, живущей в подземном царстве. Культ Деметры был только одним из видов культа богини Земли, чтившейся под различными наименованиями. Этот культ в классический период, правда, был в значительной мере вытеснен олимпийской религией, но отчетливые следы этой борьбы еще сохранились в мифах (победа олимпийцев над земнородными титанами; победа Аполлона над Землей или хтоническим божеством Пифоном и занятие им ее святилища в Дельфах и т. д.). Как мы видели уже, памятники критской (и микенской) эпохи показывают нам, что в древнейшее время и фетишизм и культ этих божеств был преобладающим и что поэтому он был древнейшим слоем греческой религии.
Весьма интересный материал для характеристики общественного строя разбираемой нами эпохи дают содержащиеся в греческой религии генотеистические черты. «Истинной религией» древних был культ их собственной «национальности», их «государства». [70] «Все религии древности были стихийно возникшими племенными, а позднее национальными религиями, которые выросли из общественных и политических условий каждого народа и срослись с ними». [71]
70
Маркс К. Передовица в № 179 «Kolnische Zeitung»//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. М., 1955. С. 99.
71
Энгельс Ф. Бруно Бауэр...//Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 312.
Культ генотеистического, локального «единого» бога и культ предков в его разобранном выше огосударствленном виде отражает экономически изолированную маленькую «общину», постоянно пребывающую в состоянии войны со всем окружающим миром. Основным подразделением внутри этой общины являются, прежде всего, родовые группы, отразившиеся в религии в виде культа предков. При приближении сильного врага члены общины устремляются с полей за крепостные стены, где у них запасен провиант на такой случай, и здесь отсиживаются, пока враг не уйдет. Недаром на ряде греческих монет городской бог или богиня изображены в короне в виде городской стены с зубцами — бог проецирует на небо общину с ее главным оплотом — городской крепостью.
8. ВНУТРЕННИЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ В ПОЗДНЕГОМЕРОВСКОМ ОБЩЕСТВЕ
В следующей главе мы будем говорить о тех внешних причинах, которые привели к быстрому разложению аристократического общества. Здесь скажем несколько слов о тех внутренних причинах, которые медленно, но верно подготовляли это разложение. С одной стороны, басилеи, пользующиеся по традиции большим престижем и влиянием в широких народных массах, пытаются усилить свою власть, играя на противоречиях между враждебными друг другу группами аристократов. Чтобы парализовать такие попытки, руководящие группы аристократии выдвигают из своей среды влиятельных должностных лиц, узурпирующих значительную часть царской власти. Таковы, например, спартанские эфоры, архонты в Афинах и беотийских городах, дамиурги в Аргосе и в ряде городов западной Греции; в некоторых местах это высшее должностное лицо, выдвинутое аристократией, просто называется «тот, который занимает высшую должность», как, например, в Элиде. Далее, знать добивается того, что царь приносит клятву этим высшим магистратам (как, например, в Спарте) или выбирается народом из всех представителей царского рода, или весь царский род правит как целое, как Бакхиады в Коринфе. Этот процесс кончается тем, что царь сохраняет за собой только религиозные и некоторые другие почетные функции, а вся его власть переходит к аристократическим магистратам.