История группы «Звуки Му»
Шрифт:
НК:А с вашим альбомом что слышно?
ПМ:Работаем все. Все лето работали. <…> …Казалось бы, наконец дописали, но я послушал и звучание какое-то неживое. Все чего-то не хватает. А хочется настоящую вещь сделать. <…> У нас есть там мысль одна. Скоро закончим, наверное. Очень долго работаем… <…> А тебе нравятся наши вещи, да?
НК:Вообще да, но… Порой вроде поверхностно несколько.
ПМ:Так ведь это рок! Вот ты приходи ко мне домой, я тебе почитаю свои НАСТОЯЩИЕстихи, и ты поймешь.
НК:Конечно, вот „Роллинг Стоунз“, к примеру –там тексты тоже не Томас Элиот по глубине, а какие завораживающие вещи!
ПМ:Ну, „Роллинг Стоунз“ –это
Здесь Мамонова позвали петь and the whole thing was over».
(журнал «Урлайт», № 7, декабрь 1985 г .)
В приведенном квазиинтервью речь шла как раз об упомянутых выше попытках записать альбом на Николиной Горе на 4-канальную «Yamaha Home-Studio». Успеха они, как мы помним, не имели.
VI. ФАГОТ И ПРОБЛЕМА БАРАБАНЩИКА
Летом 1985 года в музыкальной эволюции самой группы произошел существенный скачок: прогуливаясь в окрестностях «салона на Каретном», Мамонов прямо на улице встретил бывшего фаготиста «Аквариума» Сашу Александрова, более известного под кличкой Фагот. К слову, одно время он даже являлся формальным руководителем группы «Аквариум» при ленинградском металлическом заводе. После «Аквариума» Фагот некоторое время играл в «Трио современного джаза» с Курехиным и Вапировым, но затем Курехин переориентировался на «Поп-механику», и герой «Тбилиси-80» остался не у дел. Он, впрочем, только-только закончил ленинградскую консерваторию по классу фагота, и вот приехал в Москву немного развеяться.
Петр Николаевич тотчас же склонил Фагота влиться в проект. Новый член группы, будучи здесь формально самым образованным в музыкальном плане человеком, удачно содействовал новой расстановке акцентов. Во-первых, он привнес в общий саунд мастерское звукоизвлечение. Стильное урчание его инструмента, напоминавшее утробные стоны молодого депрессивного слона, по тембрам прекрасно привязывало дикий мамоновский голос к музыкальному бэкграунду ансамбля. Кроме того, Фагот как человек грамотный и зрелый занимался в группе не бездумным самовыражением (как это часто бывает с духовиками в «русском роке»), а играл где надо и что надо. «Наша музыка с ним была интереснее и богаче,–вспоминает Лёлик. – Очень тонкий музыкант с развитым чувством меры. Многие слышат только себя, а он – нет».
Почти одновременно с появлением Фагота произошло еще одно серьезное событие: из армии вернулся барабанщик «Центра» Карен Саркисов –и обнаружил, что его место за ударной установкой в группе Васи Шумова занято Сашей Васильевым. «Звуки» срочно позвонили Шумову и услышали: «Забирайте!» Витиеватый и «нероковый» Жуков был переведен на перкуссию, а Саркисов стал основным барабанщиком ансамбля. Поначалу все были в полном восторге: новый драммер мог держать ритм и «имел удар»: в тот момент даже эти его данные казались бесценными.
С Фаготом и Саркисовым «Звуки Му» сыграли два эпохальных концерта, прошедших под эгидой рок-лаборатории в ее тогдашней цитадели –ДК им. Курчатова. Первый состоялся в рамках новогодней «Рок-елки», запоздало проведенной 11 января 1986 года: это была крупная акция с участием лучших «лабораторских» групп (включая «Центр», «Вежливый отказ», «Бригаду С» и «Браво» с вернувшейся из сибирской ссылки Агузаровой) и питерской «Мануфактуры» –лауреата I Ленинградского фестиваля 1983 года (выступившей экспериментальным составом). Мамонов начал концерт, лежа на раскладушке, в финале динамично попинал ее ногами, чуть не сбросив в зал, а в промежутке покорил стосковавшуюся по рок-н-ролльному раблезианству аудиторию брутальным рефреном: «Курочка Ряба – ты моя баба!» Другой концерт в этом ДК, подле которого, как известно, паркуется настоящий атомный реактор, носил более мрачный характер –он состоялся в начале мая 1986 года, сразу после взрыва в Чернобыле. Про злополучный ядерный катаклизм еще никто толком ничего не знал, но премьера медленно-зловещей песни «Бойлер», по сути, метафорически описавшей это событие, повергла зал в глубокое оцепенение. Здесь Мамонов проявил подлинный провиденциализм.
ЯВ конце мая «Звуки Му» впервые выбрались за пределы Москвы: по приглашению самого прогрессивного в Союзе Рижского рок-клуба они выступили в столице тогда еще советской Латвии. Латыши, впрочем, концерт русской группы фактически бойкотировали: в зале сидели сплошные русские и евреи.
Между тем, старожилы проекта постепенно стали ощущать в Саркисове некую ментальную инородность. Компанейский армянин, он относился к жизни, по меркам «Звуков Му», слишком бесхитростно –и к тому же (о, ужас!) любил рокабилли. Как барабанщику, ему не хватало в данном контексте самой малости – странности. Да и Жуков с ним как-то не сочетался. Нарастало раздражение. А тут подоспело новое грандиозное событие –так называемое «заключительное занятие московской городской лаборатории рок-музыки»: за этим бюрократическим термином скрывался мощный фестиваль-концерт с участием лучших групп оной лаборатории («Центр», «Бригада С», «Вежливый отказ», «Николай Коперник»…) плюс «Аквариум», «Кино» и «Алиса» из Питера. Генералитет «Звуков Му» уже перед этим концертом, проходившим 8 июня 1986 года в ДК МИИТ, твердо решил, что для Жукова с Саркисовым в составе группы он станет последним. Хотя никакой реальной замены им на барабанном посту в оперативной близости не наблюдалось, и вся надежда была, как всегда, на некие загадочные мистические силы.
Фестиваль, оставшийся в истории под своим неофициальным названием «Движение в сторону весны», озвучивался мощным «Динакордом», принадлежавшим ВИА «Самоцветы», и «Звуки Му» прозвучали на нем очень убедительно: во всяком случае, питерские рок-авторитеты заключили, что это, без сомнения, лучшая группа Москвы. Фрагмент репетиции этого концерта, где «Звуки Му» исполняют композицию «Мумия», вошел в известный короткометражный фильм Надежды Хворовой «Стоит лишь тетиву натянуть», снимавшийся в качестве курсовой работы ВГИКа.
Мумия золотом пышет Плавится и течет Слышишь, мумия дышит Двигается и живет Мумия – это я Пушки метятся в цель Фанфары золотом жарят Под ногами качается мель Запах пожарищ Прямо в сердце мумии пушки Пергамента рваный треск Глиняные игрушки Глаза колотый плеск Мумия – это я Мумии – это я и тыМамонов был в ударе: исполнил свой центровой хит «Серый голубь» в позе голубя, внезапно бросался на пол, делал стойку вверх ногами на каком-то интригующем агрегате, истолкованном питерской рок-прессой как «устройство на колесиках необычайно мерзкого вида». Любопытно, что на самом деле это был красивейший антикварный десертный столик ХIХ века, вовлечение которого в шоу «Звуков Му» стало поистине сюрреалистическим актом и принесло соответствующий результат… Но Жукова с Саркисовым все это не спасло: не успев сойти со сцены, Мамонов и Липницкий мрачно сказали друг другу: «Все, больше мы с ними не играем».