История кавалерии. Вооружение, тактика, крупнейшие сражения
Шрифт:
В конце сражения, когда уже стемнело, была произведена атака 6-й прусской кавалерийской дивизии, когда бригада гусар под руководством Рауха прорвала несколько каре французской пехоты. Это случилось благодаря темноте, скрывшей приближение конников, и они смогли подойти на близкое расстояние. Яростный огонь, обрушенный на них из всех каре, привел к быстрому отступлению дивизии.
В сражении при Гравелот – Сен-Прива участвовали почти только пехота и артиллерия, поэтому мы на нем не останавливаемся.
В последующих операциях между 18 августа и битвой при Седане контраст между действиями кавалерии двух армий проявился очень отчетливо. По требованию
План этот мог быть осуществлен только в случае быстрого, искусного и скрытного его проведения. Перед французской кавалерией открывалась реальная возможность не только вернуть себе заслуженную репутацию, но и существенно помочь своей армии. Однако им удивительно последовательно удалось провалиться по всем пунктам, в чем немалая доля вины главнокомандующего.
Самым правильным решением было бы сосредоточение всей конницы на правом фланге, чтобы, выставив линию постов с поддержками, сделать из нее завесу, за которой армия скрытно выполнила бы свои передвижения. Необнаружение перемещений французов в течение одного или двух дней, бесспорно, прибавило бы им шансы на успех. Вместо этого часть конницы шла в голове колонн, часть – поровну на обоих флангах и часть была распределена по корпусам. Вначале хоть половина резервной конницы была поставлена на правом фланге, но 25 августа она была притянута к Ле-Шену, и, таким образом, правый фланг был оставлен без прикрытия как раз в том направлении, откуда угрожала наибольшая опасность; резервная же дивизия Боннемана все время двигалась на крайнем левом фланге, где никак нельзя было ждать нападения. Таким образом, в течение всего времени дальнейшего движения французская армия была прикрыта только конными частями, приданными к корпусам.
Результат оказался таким, какого и следовало ожидать: немцы вскоре обнаружили перемещения и поняли план французов, после чего вся их армия [93] повернулась направо и устремилась на них. Непроницаемая завеса кавалерии, распространившаяся далеко и широко вокруг, скрыла перемещения немцев. И вскоре огромные массы немецкой пехоты подошли близко к флангу и тылу французских колонн, двигавшихся вслепую, пренебрегая простыми предосторожностями.
Сначала 30 августа немцы нанесли удар по 5-му французскому корпусу генерала Фальи, разместившегося биваком к северу от Бомона. По какой-то непонятной причине французы полностью пренебрегли мерами предосторожности и не отправили кавалерию, чтобы та произвела разведку в лесах, расположенных к югу от Бомона. Произошел необъяснимый промах, поскольку французы имели все основания считать, что нападение, скорее всего, произойдет именно с этого направления.
93
Точнее, Маасская и 3-я армии. 1-я и 2-я армии, позже объединенные в одну особую армию, блокировали Базена в Меце.
Двигавшиеся под прикрытием лесов пруссаки подошли близко к лагерю и смогли отчетливо видеть, как французские войска готовят пищу и спокойно отдыхают, совершенно не подозревая о грозящей им опасности. Немецкие артиллерийские снаряды неожиданно разорвались среди французов, став первым признаком атаки, смело организованной и оказавшейся совершенно успешной. У французской артиллерии даже не было времени, чтобы запрячь
Случившееся стало прологом к окончательному поражению при Седане. В этом последнем сражении времен империи кавалерия снова доказала, что не утратила мужество, которое всегда отличало французских солдат. В конце сражения генерал Дюкро решил произвести отчаянную попытку, чтобы задержать врага большой массой кавалерии, а затем пробиться с пехотой, шедшей сзади.
Генерал Маргерит вместе с резервной кавалерийской дивизией должен был совершить атаку и прорвать позицию врага, затем повернуть направо и смять противника в этом направлении. 2-я резервная кавалерийская дивизия Боннемана должна была поддержать эту атаку, а несколько конных полков 12-го корпуса действовать в качестве резерва.
Конница двинулась вперед, чтобы атаковать, она накатилась как смерч и, казалось, сокрушит пехоту пруссаков. Атакующая кавалерия вскоре прорвалась через цепь стрелков и устремилась вперед на немецкие батальоны, развернувшиеся в сомкнутые линии и встретившие их смертоносным градом пуль из игольчатых винтовок.
Атаки повторялись с блестящим мужеством. Кавалерия храбро устремлялась вперед, но ее скашивали в таких количествах, что по всему фронту линий пруссаков остались груды мертвых и умиравших людей и лошадей. Вся эта операция стала бесполезным и ужасным жертвоприношением храбрецов.
Вскоре после сражения автор получил письмо от одного выдающегося офицера. Он пишет:
«Как я полагаю, в этой кампании был окончательно решен вопрос об атаке кавалерии на пехоту, вооруженную винтовками, заряжающимися с казенной части. При каких бы обстоятельствах такая атака ни производилась – 8-м и 9-м французскими кирасирскими полками при Верте, 7-м прусским при Вионвиле 16 августа или двумя французскими легкими кавалерийскими бригадами на левом фланге при Седане, – результат оказался одним и тем же, атаки привели к ужасающим людским потерям, причем без всякого явного результата.
Генерал Шеридан оказался внимательным свидетелем четырех атак французской легкой кавалерии при Седане и предоставил мне самое подробное их описание. Я самым тщательным образом обследовал место атаки всего лишь 30 часов спустя, когда еще не были убраны лежавшие повсюду убитые солдаты и лошади, так что смог составить точное представление, как будто сам был очевидцем атаки.
Первая атака, совершенная 1-м французским гусарским полком, происходила при самых благоприятных условиях из возможных и притом была организована очень искусно. Как только прусские стрелки, шедшие перед основным корпусом пехоты, зашли на холм, за которым выжидали гусары, те тотчас обошли холм кругом, пока не оказались в тылу и на правом фланге от стрелков. Таким образом они прошли, прежде чем их заметили, и тогда они самым доблестным образом напали, атаковав всей линией.
Однако даже при столь благоприятных обстоятельствах атака не позволила добиться того результата, о котором следовало бы поговорить. Немцы сразу же построились в кучки и открыли огонь, немногие бежавшие в тыл, примерно 25 или 30 человек, были изрублены.
Огонь этих неуклюжих маленьких прусских каре нанес гусарам большие потери. Два наступавших сзади эскадрона благоразумно отклонились и вернулись под прикрытие холма. Те, кто прорвался через прусские линии, были убиты, ранены или захвачены в плен. Все происходившее не задержало продвижение прусской пехоты даже на 5 минут.