История, конца которой нет

Энде Михаэль Андреас Гельмут

Ему было почти дурно от омерзения и жалости. Он не сомневался, что это и есть те самые отвратительные создания, про которых он рассказывал в своей истории о происхождении города Амарганта. И опять ему было неясно: существовали ли они всегда или возникли потому, что он их выдумал? Ведь если так, то он в ответе за все их страдания.

Но как бы то ни было, он решил облегчить их участь.

— Ах, кто может нам помочь? — скулили голоса.

— Я! — громко сказал Бастиан. — Я ношу ОРИН. Мгновенно наступила тишина. Плач смолк.

— Откуда вы вдруг появились? — обратился Бастиан в темноту.

— Мы

живем в беспросветной тьме в глубинах земли, — зашуршал и зашипел в ответ многоголосый хор, — чтобы скрыть нашу внешность от солнечного света. Там мы непрестанно плачем о своей судьбе и вымываем слезами самое прочное серебро из древних пород, а потом плетем из него филигрань. Ты ее уже видел. Только в темные-темные ночи отваживаемся мы выйти на поверхность земли, и эти пещеры — наши выходы. Здесь, наверху, мы собираем в единое целое то, что заготовили внизу, под землей. Как раз эта ночь была такой темной, что избавляла нас от огорчения увидеть друг друга. И потому мы здесь. Работой мы стараемся искупить перед миром наше уродство, и в ней находим утешение.

— Но ведь вы не виновны, что вы такие! — возразил Бастиан.

— Ах, разная бывает вина, — отвечали Ахараи, — одни виноваты действием, другие помыслами и воображением, а наша вина в том, что мы существуем.

— Чем я могу вам помочь? — спросил Бастиан, чуть не плача от сострадания.

— Ах, Великий Благодетель! — восклицали Ахараи. — Раз ты носишь ОРИН и у тебя есть власть нас избавить, мы просим только об одном: дай нам другую внешность!

— Я сделаю это, бедняги! Поверьте мне и утешьтесь! — сказал Бастиан. — Я хочу, чтоб сейчас вы уснули, а когда рано утром проснетесь, выпорхнули из своей оболочки, превратившись в бабочек. Вы станете пестрыми и веселыми! Будете только смеяться, шутить и баловаться! С завтрашнего дня вы больше не Ахараи — Вечно Плачущие, а Шламуфы — Вечно Смеющиеся!

Бастиан прислушался к темноте, но больше ничего не услышал.

— Они уже уснули, — прошептал Атрейо. Друзья вернулись в пещеру. Рыцари Избальд, Идорн и Икрион все еще тихонько похрапывали и так ничего и не узнали об этом происшествии. Бастиан лег. Он был очень доволен собой. Скоро вся Фантазия узнает о добром деле, которое он только что совершил. И ведь совсем бескорыстно! Никто не посмеет утверждать, что он при этом пожелал чего-то для самого себя. Слава о его доброте засияет ясным светом.

— Ну, что ты скажешь, Атрейо? — прошептал он. Атрейо немного помолчал, потом ответил:

— Хорошо бы узнать, чего это тебе стоило. Только позже, когда Атрейо уже спал, Бастиан понял, что друг его имел в виду не самоотверженность Бастиана, а его память: что пришлось ему забыть о своем Мире за это желание? Но долго Бастиан не раздумывал и вскоре уснул с радостным предчувствием.

На другое утро он проснулся от бурных восклицаний трех рыцарей. Они не могли прийти в себя от изумления.

— Смотрите, смотрите! Клянусь честью, моя старая кляча и та хихикает!

Бастиан увидел, что у выхода из пещеры толпятся все его спутники. Атрейо тоже был здесь. Только он один не смеялся.

Бастиан встал и подошел к ним.

Вся котловина была заполнена комичными маленькими созданиями. Они кувыркались, порхали, карабкались. Ничего смешнее этого зрелища он

не видел никогда в жизни. У всех у них за спиной были крылышки, как у бабочек, а одеты они были в какие-то пестрые балахончики в клеточку и в полоску, в крапинку и в горошек, скроенные не по росту. Одному костюм был велик, другому — мал, третьему — узок, четвертому — широк, все было сшито кое-как, все залатано, даже на крылышках наляпаны заплатки. И ни один из них не походил на другого, все разные. Лица их были раскрашены, как у клоунов: у кого красный нос картошкой, у кого смешные пестрые веснушки и рот до ушей. У кого на голове цветной цилиндр, у кого островерхая шапочка или просто три рыжих чуба, а то и лысина. Особенно много их сидело и висело на прекрасной серебряной башне с драгоценной филигранью — одни прыгали, другие крутились, третьи подтягивались, как на турнике, и все старались ее сломать и разрушить. Бастиан выбежал из пещеры.

— Эй, вы! — крикнул он. — Сейчас же перестаньте! Не смейте этого делать!

Клоуны-Бабочки замерли — все они теперь глядели вниз на Бастиана.

Один крикнул с самого верха:

— Что он там сказал, вон тот? А другой снизу ответил:

— Вон Тот говорит, чтобы мы не смели этого делать!

— Почему Вон Тот говорит, чтобы мы не смели? — крикнул третий.

— Потому что не смейте, и все! — крикнул Бастиан. — Нельзя все ломать!

— Вон Тот говорит, что нельзя все ломать! — сообщил верхний Клоун-Бабочка остальным.

— Нет, можно! — ответил ему другой и отломил большой кусок башни.

— Нет, можно! — крикнул Верхний Клоун Бастиану, прыгая и крутясь как бешеный.

Башня покачнулась, послышался угрожающий треск.

— Да что вы делаете! — заорал Бастиан. Он был испуган и разгневан, но не знал, как себя вести, — уж очень комичны были эти создания.

— Вон Тот спрашивает, что мы делаем! — обратился Верхний Клоун к своим товарищам.

— А правда, что мы делаем? — поинтересовался другой.

— Мы шутки шутим! — объяснил третий. И тут все остальные начали хихикать, фыркать, прыскать со смеху и неистово хохотать.

— Мы шутки шутим! — крикнул Верхний Клоун Бастиану, захлебываясь от смеха.

— Но ведь башня рухнет, если вы не прекратите! — закричал Бастиан.

— Вон Тот считает, что башня рухнет! — сообщил Верхний Клоун.

— Ну и что же? — возразил другой.

— Ну и что же? — крикнул Верхний Бастиану. Бастиан был так потрясен, что не находил слов для ответа. И прежде чем он заговорил, все Клоуны-Бабочки, висевшие на башне, начали вдруг водить хоровод в воздухе, но не держась за руки, а цепляясь друг за друга ножками и хватая друг друга за воротник, а некоторые при этом кувыркались и танцевали вниз головой. Все ликовали и хохотали.

То, что выделывали эти крылатые человечки, выглядело так смешно и все они, казалось, были так рады, что Бастиан начал невольно хохотать вместе с ними.

— И все же так делать нельзя! — крикнул он. — Это творение Ахараев!

— Вон Тот, — обратился Верхний Клоун ко всей компании, — говорит, что так делать нельзя!

— Нам все можно! — закричал в ответ другой Клоун и перекувырнулся в воздухе. — Нам можно все, что не запрещено! А кто нам запретит? Мы Шламуфы!

— Я! — сказал Бастиан.