История Кубанского казачьего войска

Щербина Федор Андреевич

Так под свист розг и удары нагайки нашли основатели Дмитриевской станицы подходящее для себя в новом крае место. Здесь они с энергией взялись за устройство селения. Одни подготовляли места для построек и рыли ямы, другие возили с Кубани лес, третьи плотничали и возводили здания, а бабы и ребята обмазывали хаты, подносили материалы и помогали всем. Селение окопали они потом глубокой канавой на случай нападения черкесов. С теми же военными целями мирные поселяне расположили поселок близ камышей, в которых впоследствии они не раз скрывались от горцев.

В то время природа была еще не тронута человеком; неприкосновенны еще были камыши, степи, земли и воды. При отсутствии людей всюду в этих местах водились в обилии дикие звери. Были здесь волки, лисицы, козы, джайраны, кабаны, даже дитя лошади (турпаны) и масса птицы. Растительность была также обильная

и разнообразная, земля тучная и пастбищ сколько угодно. Недоставало только людей, у которых можно было бы заработать что-нибудь нуждающимся переселенцам. Чтобы добыть средства заработком, приходилось уходить на сторону далеко на Дон или в Черноморию. И попавшие на Старую Линию ни с чем или налегке переселенцы вынуждены были батрачить и добывать заработками деньги и скот. Так мало-помалу переселенцы обзавелись хозяйством и стали водить преимущественно скот. В то время тут не было уже кочевников ногайцев, занимавших все степные пространства. Хлеб сеяли крестьяне в небольшом количестве, главным образом для собственного продовольствия. Но благодаря девственной почве зажиточные хозяева уже тогда добывали столько хлеба, что избытки его возили на продажу в Ростов. Одним словом, если не все, то значительная часть переселенцев очень скоро стала на ноги в новом крае. Уже в 1803 году у них был молитвенный дом, свой самостоятельный причт и 90 дворов обустроившихся переселенцев.

Подобным же образом и при подобных условиях осели на Старой Линии и другие крестьянские селения в 1794–1801 годах. В 1802 году на р. Бейсуг, в пределах Старой Линии, было поселено 350 ревизских душ малороссов Бирюченского уезда Воронежской губернии и 41 душа из Гадячского уезда Полтавской губернии. Это, надо полагать, были поселенцы тех крестьянских селений, которые были включены потом в пределы Старой Линии и население которых было перечислено в казаки.

Крестьяне селились вообще на собственный страх и средства. Правительство не мешалось в это дело и материальной помощи им никто не оказывал. Переселенцы пользовались лишь общими для всех новоселов льготами временного освобождения от податей и повинностей.

И чем более являлось на Кавказ мирных переселенцев, желавших вести здесь хозяйство, тем настоятельнее была нужда в усилении военных сил для охраны их. А между тем Кубанская кордонная линия была слаба в верхних частях Кубани и по количеству казачьих станиц, и по качеству пограничных укреплений. В 1801 году Кавказская кордонная линия шла от Кизляра на Моздок и отсюда вверх по р. Малке до Беломечетского поста, далее позади Пятигорья на Кубань к урочищу, называемому также Белая мечеть, а потом по Кубани до Усть-Лабы и Черномории.

В ту пору от Малки до Кубани по этой линии не было еще ни одного селения, а по Кубани на протяжении 360 верст до земель Черноморского войска, по границе было расположено только шесть станиц, с расстояниями между ними в среднем до 60 верст. Таким образом, от Малки до Кубани было совершенно открытое пространство для черкесских набегов, а по Кубани до Черномории значительные промежутки между станицами давали также полный доступ черкесам к вторжению в русские пределы.

Эти недостатки Кордонной линии еще более осложнялись плохим состоянием пограничных укреплений. Как видно из рапорта г.-м. Глазенапа от 8 января 1802 года г.-л. Кноррингу, Кавказская линия, по защите разными видами войск, делилась на две части. От Кизляра до Георгиевска, в 12 крепостях и укреплениях, были расположены кавалерийские и пехотные полки регулярной армии, а в остальных 12 пунктах, от Георгиевска до Усть-Лабы, Кордонную линию охраняли одни казаки. Все укрепления состояли или из плохих земляных мазанок, или из столь же невзрачных и ветхих деревянных строений. Да и строений было недостаточно. Конюшни, например, для лошадей находились только в трех из 24 пунктах, но и они были плетневые, полуразрушенные. Глазенап просил сделать распоряжение о ремонте старых строений и указать, где и сколько новых укреплений, а также сколько и каких строений предположено построить.

Воевать с горцами и защищать от них границы при таких условиях было делом в высшей степени трудным и рискованным. Горцы всегда могли натворить немало бед в плохо охраняемых местах, что и было в действительности. Нужно было или прибавить регулярных войск, или усилить казачьи кадры. Собственно, немногие станицы Кубанского полка продолжали еще заселяться. Донские казаки, поднявшие восстание из-за переселения их на Кубань, охотно, без всякого принуждения, шли

на прикубанские земли, как только осели их предшественники по Кубанской границе. Были вольные и тайные переселения. Край был богат свободными землями и угодьями для посевов и скотоводства. Для людей, державшихся старой веры, не существовало никаких стеснений на новых местах, и казаки-староверы охотно шли к своим единоверцам на Кубань. Неспокойные головы, любившие военную жизнь и приключения и жаждавшие борьбы с горцами, также покидали Дон и уходили на Кубань. Шла родня к родне и одностаничники к одностаничникам. Но все это совершалось в малых размерах, слабыми колонизационными течениями. Для обеспечения Кавказской пограничной линии требовался более широкий приток поселенцев.

Особенно заинтересованы были в такой постановке колонизации лица, руководившие военными действиями на Кавказе. По самому скромному расчету, для заселения границы по Кубани на Старой Линии граф Гудович потребовал переселения с Дона на Кубань 3000 казачьих семей. Между тем поселена была только одна тысяча семей. Нужны были еще переселенцы. И навстречу этой нужде пошли казаки бывшего Екатеринославского войска. Донцов правительство силой гнало на Кубанскую линию, екатеринославцы пошли туда по своей охоте.

Бывшее Екатеринославское казачье войско имеет свою историю. Оно возникло одновременно с Черноморским войском и под влиянием тех же причин, как это последнее. Казаки потребовались для войны с турками. В то время, когда Черноморское войско формировалось исключительно из бывших запорожских казаков, Екатеринославское войско составилось из всевозможной вольницы. В него вошли вольные искатели приключений — малороссийские казаки, беглые крестьяне, однодворцы, старообрядцы, мещане и вообще разные выходцы на юг России. Добровольцы эти в 1788 году, в начале войны с турками, соединены были с Бугским казачьим войском и все вместе получили название сначала Бугского, а потом Екатеринославского казачьего войска. Екатерино-славское войско выставляло десять полков, тысячного состава каждый, и насчитывало до 50 562 д. обоего пола населения.

Благодаря разнообразному составу и массе не казачьих элементов в рядах Екатеринославского войска почти не оказалось своей старшины. Не из кого было выбирать офицеров. Так как Екатеринославское войско оказалось смежным с Донским, то оно подчинено было этому последнему и называлось Екатеринославским или Новодонским войском. Донские старшины, по назначению правительства, управляли екатеринославцами и, как с пасынками, не стеснялись с чуждым им казачеством. Появились поборы, утеснения, назначения на службу не в очередь и т. п. В течение 8 лет этого зависимого положения екатеринославцам показалось настолько тяжелым донское иго, что они начали ходатайствовать о возвращении их «в первобытное состояние». Казаками пожелали остаться только бывшие бугские запорожцы. Тогда Екатеринославское войско снова было подразделено на две части: на Бугское войско и на пришлые элементы, составившие Екатеринославское войско. Первые, бугские запорожцы, были оставлены, согласно их желанию, в казачьем звании, а вторые, собственно екатеринославцы, переведены на казенный оклад на правах однодворцев. За прежнюю военную службу им дана была только двухлетняя льгота от подушного оклада.

Но и среди обращенных в податное состояние екатеринославцев произошел раскол. Часть их, преимущественно те, которые входили в полк знаменитого Платова, участвовавший в делах под Измаилом, Килией, Аккерманом и пр., нашли, что им дали мало земли, и не захотели быть однодворцами. Начались новые хлопоты о возвращении в казачество. В это время заселялись Черномория и Старая Линия. Слухи об обилии земель и приволье в этих местах дошли и до екатеринославцев, и они твердо порешили переселиться на Кавказ в казаки. Во главе движения стал казак Козьма Рудов. По доверенности от общества, сначала он обратился в Сенат с прошением об обращении екатеринославцев в казаки, но Сенат не решился удовлетворить эту просьбу без Высочайшего соизволения. Тогда в августе 1800 года Рудов подал прошение на Высочайшее имя. Опираясь на то, что екатеринославцы несли во время турецкой войны «службу на собственном иждивении» и что при обращении их в однодворцев им дали мало земли, он просил переселить екатеринославцев, в количестве 3300 душ муж. пола, «на Кавказскую линию казаками». Екатеринославцы, говорилось в прошении, привыкли к военной службе и не пожелали записаться ни в купечество, ни в мещанство. Сенату поручено было удовлетворить просьбу екатеринославцев по выяснении обстоятельств дела.