История куртизанок
Шрифт:
Когда Рейчел летала в Израиль, у нее было очень мало времени на встречи с Беном. Он буквально выкраивал по часу, но больше ничего не мог предпринять. Это был единственный способ утаить их встречи от бдительного ока его жены, объяснял он Рейчел, ведь на нем лежало множество семейных обязанностей.
У Рейчел из-за этого сердце разрывалось. Без всякой на то причины — по крайней мере, так ей казалось — для любовника она перестала иметь первостепенное значение. Во время одного из их редких свиданий с Беном она прямо призналась ему, что чувствует себя несчастной. «Раньше ты воспринимал меня на равных со своей семьей, и мы проводили вместе гораздо больше времени, — сказала она ему. — Теперь ты уделяешь мне все меньше и меньше
Конец романа оказался печальным. «Мне грустно, но надо сохранять чувство собственного достоинства, — сказала Рейчел. — Я одинока, и мне не хочется стареть одной. Я все больше времени провожу перед телевизором, он стал моим лучшим другом». Рейчел все еще планирует переехать в Израиль, когда выйдет на пенсию, хоть она и обратила внимание на то, что там много пожилых женщин, значительная часть которых овдовела в ходе бесконечной войны. Потеряв Бена, она, скорее всего, утратила последний шанс обзавестись другом жизни.
Рейчел погрузилась в задумчивость, вспоминая роман с Беном. От усталости обозначились темные круги под ее серыми глазами, каштановые волосы серебрятся сединой. Взгляд печальный, но приветливый. Внезапно она слегка улыбнулась, и ее лицо преобразилось.
Рейчел сделала противоречивые выводы, оценивая те десять лет, в течение которых состояла в любовной внебрачной связи с Беном. Непосредственно за едким замечанием — «обещания женатого мужчины ничего не стоят» — следовали воспоминания о том, как сильно они с Беном любили друг друга, об эротическом чуде моментов их близости. Когда она говорила об этом, у нее даже дыхание перехватывало. Она не могла забыть, как узнавала «с Беном и у Бена, что один-единственный миг может нести в себе бесконечность».
Микаэла
Микаэла Ковалевская родилась в 1972 г. в Торонто, в мире сексуальной революции, в ходе которой женщины обрели равные с мужчинами права и обязанности. Однако равенство Микаэла считала обременительным, ей хотелось стать содержанкой, такой, как Памела Гарриман или даже Вирджиния Хилл, и в обмен на обаяние и сексуальные услуги получать от любовников такое количество денег, которое обеспечивало бы ей финансовую безопасность и возможность жить в роскоши. «Я долго искала богатого папика, — рассказала Микаэла. — Мне всегда хотелось больше денег, и чтоб деньги эти были легкие. А что касается торговли сексуальными услугами, яине думала, что мне это так понравится».
Отношение Микаэлы к сексу было необычным даже для ее поколения. Любовь, полагала она, не следует путать с интимными отношениями. В восемнадцать лет Микаэла, остававшаяся одной из немногих девственниц в кругу своих друзей, лишилась невинности, добившись близости с «компьютерным гением», к которому не чувствовала никакого влечения. Следующим ее сексуальным партнером стал психиатр, взрослый мужчина, который начал с ней заигрывать, когда они вместе стояли в очереди к банкомату. С разрешения родителей Микаэла стала с ним встречаться. Почти сразу же он уложил ее в постель. Оглядываясь назад, Микаэла полагала, что психиатр «относился к ней слишком потребительски», но она не таила на него обиду, поскольку ценила его подарки, включавшие небольшие суммы денег.
Окончив университет и получив диплом с отличием по французскому языку, она недолго преподавала в колледже, а потом некоторое время искала экзотики в ночных клубах Монреаля: Микаэла работала там официанткой, отказываясь от чаевых, вместо которых убеждала мужчин покупать ей напитки. «У меня это неплохо получалось, — сказала она, — и мне нравилось. Но я хотела стать профессиональной моделью и знала, что в Торонто для этого гораздо больше возможностей».
Вернувшись
Сэмми ее фотографии понравились, и он пригласил Микаэлу в свой родной город Дарьей в штате Коннектикут. Он встретил ее в аэропорту с цветами. Хоть Сэмми был невысок ростом, полноват и простоват, ему нельзя было отказать в щедрости и тактичности. Он водил Микаэлу по магазинам — такие походы ей нравились больше любого другого занятия — и покупал ей дорогие наряды. Больше всего ей понравился костюм из черного латекса и кожи, который «облегал ее тело как перчатка»: он приводил Микаэлу в восторг. «Сэмми был мужчиной, которому нравилось делать женщинам покупки, — вспоминала она, — а я отношусь к числу тех женщин, которым нравится, когда им такие покупки делают». Позже Микаэла стала кокетничать с Сэмми, прозрачно намекая на возможность физической близости. И вскоре они оказались в постели, где уже не в игрушки играли, а реально занимались любовью. После того как он на нее так прилично потратился, решила Микаэла, Сэмми вполне это заслужил.
Когда она вернулась в Торонто, ее новый приятель связывался с ней каждые два-три дня. Он жаловался ей на свою жену Иду, которую представил как малообразованную, но ушлую и дошлую итальянку, имевшую связи с мафией. Микаэла намекала ему на собственные проблемы, все без исключения связанные с недостатком денег. Сэмми ответил ей тут же. «Проще всего мне было бы ежемесячно переводить деньги на твой банковский счет, — сказал он. — Что ты думаешь по поводу пяти тысяч?» Микаэла сочла, что ей будет достаточно и трех. «Я не хотела ни отпугивать его, ни понуждать к слишком большим расходам», — пояснила она. И добавила: «Сам-то он что от этого получал?»
Теперь Микаэла стала вполне состоявшейся любовницей на содержании. Ей хватало средств, чтобы жить с Джастином, о котором она, конечно, ничего не говорила Сэмми. Она даже оставила работу и перестала замещать других учителей. Но вскоре возраставшие запросы вынудили ее попросить Сэмми увеличить выплаты. Джастин, которому кое-что перепадало из присылаемых денег, неохотно согласился, чтобы Микаэла продолжала роман с Сэмми. Параллельные отношения с двумя мужчинами добавляли ситуации не только пикантности, но и проблем.
Следующая встреча Микаэлы и Сэмми состоялась на Багамах, где он отдыхал с женой и сыном-подростком. Он снял для нее номер в пятизвездном отеле на берегу, недалеко от места, где остановился сам, и как только ему удавалось уклониться от исполнения семейных обязанностей, Сэмми наведывался к ней, водил ее по магазинам; они даже провели вместе три ночи из шести, пробытых на Багамах. По словам Микаэлы, с ней Сэмми «находил выход, позволявший ему на время забыть о работе и о жене», а она «очень неплохо» играла отведенную ей роль. Большую часть времени из тех шести дней Микаэла провела в оздоровительном комплексе гостиницы. «За все платил Сэмми. Можно сказать, он даже дыхание мое оплачивал».