История левых идей: от Томаса Мора до современных марксистов
Шрифт:
«Вы хотите нашего уважения, так купите его у нас по той
цене, которую мы установим. Если же вы сработаете что-
ни будь в 10 или 100 раз более ценное, чем наша собственная
работа, вы и получите в 100 раз больше, но и мы тогда
сумеем изготовить многое, что вы оплатите выше, чем по
обыкновенной обыденной плате. Мы уже сговорились друг с
другом, если только согласимся в том, что никто ничего не
должен дарить другому».
Макс Штирнер помимо всего прочего критикует и либерализм, и социализм. Либералы проповедуют свободу индивидов только на словах, на деле же они освящают подчинение индивидов буржуазии и их законов. На смену тирании властителей феодальной эпохи приходит такая же тирания, только тирания либеральных законов, написанных для того, чтобы подчинить людей власти денег, заставить бедных служить богатым. Социалисты же, по Штирнеру, стремятся уравнять собственность путём уничтожения частной собственности. Но стоит сделать это, и все окажутся нищими, беспомощными
Средства же для этого можно получить путём освобождения труда. Необходимо не ждать справедливого распределения труда от начальства, а умножить свободным присваиваемые средства для жизни. Люди должны научиться добывать себе всё, что нужно для жизни, не отнимая у других. А для этого нужно уничтожить государство и заменить его системой союзов, свободных ассоциаций. В таком союзе «единственный», по мысли Штирнера, свободно объединяется с другим для осуществления своей цели, и так же свободно разъединяется с ним. В союзе каждый живёт эгоистично, союз – собственность каждого. Методом уничтожения государства является всеобщее восстание, но отмечает, что восстание противоположно революции, по своей сути. Если революция – это политическое и социальное деяние, имеющее целью создание новых учреждений, то восстание есть деяние отдельных личностей, которое позволит людям самим себя устраивать. Только при таком строе человек сможет по-настоящему наслаждаться жизнью, вместо того, чтобы тратить всю жизнь на удовлетворения нужд для жизни. Штирнер внёс значительный вклад в концепцию уже своей анархии, но определённо, взял основу у Прудона. Также на развитие индивидуалистического анархизма оказали влияние анархисты Европы и США после Штирнера, такие как: Бенджамин Такер, Джосайи Уоррен, Герберт Спенсерт и прочие. По словам канадской анархо-индивидуалистки Венди Мак-Элрой из индивидуалистического анархизма происходят следующие утверждения:
«Люди не должны находиться в зависимости от общества.
Все теории, описывающие, как люди могут работать
вместе, должны пройти испытание практикой».
Целью должна являться не утопия, а реальная справедливость.
К «справедливости» относятся:
1. Концентрация на индивидуальности и её превосходство над любой социальной или внешней реальностью, или такими конструкциями, как мораль, идеология, социальные устои, религия, метафизика, идеи и желания других людей.
2. Отрицание революции, способное привести к иерархическому порядку. Вместо революционного пути, индивидуалисты предпочитают эволюционные методы распространения анархии.
3. Представление, что отношения с другими людьми или вещами могут также представлять собственный интерес и могут быть столь же преходящими, как и абсолютно необходимыми, с самого момента возникновения анархическим индивидуализмом обычно отвергается.
Дальше, после Макса Штирнера и его концепции, появилась философия «Единственного права», признающая наличие у человека ряда неотъемлемых прав, которые принадлежат ему с самого рождения и принадлежат ему, исходя из принадлежности к человеческому роду. Естественное право противопоставляется доктрине правого позитивизма: если последняя утверждает, что право может быть даровано лишь по воле государства, воплощённой в законе, и что никакого права вне закона быть не может, то концепция естественного права разводит понятия «право» и «закон». Согласно ей, у каждого индивида есть некоторые высшие, постоянно действующие права, олицетворяющие разум, справедливость, объективный порядок ценностей или даже мудрость самого бога. Все они не зависят от норм и принципов, установленных государством, и действуют напрямую. Для законодателя естественное право должно быть ориентиром, к которому необходимо стремиться. Отсюда же выводится право народа на восстание в случае, если естественные права в данном государстве попираются.
Единого общепризнанного перечня естественных прав не существует: он может меняться в зависимости от времени, места, а также мнения того или иного автора – и это часто называют одним из самых слабых мест данной теории. Издавна под естественным правом в общем и целом понималось право на защиту от насилия со стороны других людей и государства и право на свободное распоряжение своей личностью. В современный период к естественным правам обычно относят также и многие социально-экономические и политические права, такие как: право народа устанавливать конституцию, активно участвовать в политической жизни, объединяться в политические партии, право на труд, на достойную ЗП, равенство граждан перед судом
Следующим анархистским теоретиком и практиком является Михаил Бакунин, один из самых противоречивых персонажей данной книги. Вся его жизнь, как и его натура, была исполнена противоречиями, он родился в дворянском роде, был высококультурным человеком, но закончил свою жизнь в швейцарской больнице для чернорабочих, при этом внёс очень большой вклад в русскую философию. Ещё в ранней молодости он познакомился с идеалистической философией Фихте, а затем и с Гегелем. Он даже писал:
«Цель жизни – бог, но не тот бог, которому молятся в
церквах… а тот, который живёт в человечестве…» – писал в
период увлечения философией Фихте.
Был бы жив Фихте, ему бы такое не понравилось, но Фихте для Бакунина был лишь трамплином для скачков его собственных мыслей. От увлечения Фихте Бакунин вскоре переходит к Гегелю и его философии, Гегелевский пафос абсолютности и непогрешимости больше подходил натуре Михаила, чем кто-либо. Ему тогда показалось, что он обрёл абсолютную истину, «Моё личное «я» обрело абсолют, моя жизнь… отождествилась с абсолютной жизнь» – писал он. Он уже тогда понимал, что история процесс трагический, что жизнь полна противоречий и ужасов, но с высоты своего причастия абсолюту, он благословлял эти ужасы. В 1840 году Бакунин уезжает за границу в Берлин, и сближается там с представителями гегелевского левого лагеря, главным образом с Арнольдом Руге. Левый лагерь гегельянцев делал из философии своего учителя и революционные выводы, Бакунин же, склонился под влиянием Руге к неортодоксальному пониманию учения Гегеля. В 1842 году под одним из своих псевдонимов пишет одну статью «Реакция в Германии», где впервые высказался про своё новое, «отрицательное» кредо и где, сдержится облетевшая весь мир фраза: «Радость разрушения есть творческая радость».
Отныне Михаил Бакунин преисполняется мистикой отрицания и борьбы. Он даже порывает со своим русским подданством и не возвращается на Родину, стремясь посвятить все свои силу борьбе за освобождение крестьян. Под влиянием Прудона он приходит к идее безгосударственного социализма, идее, которую он впоследствии самостоятельно разработал далее, сделав новую, совсем иную концепцию. Его душа была охвачена жаждой разрушения старого мира, и прежде всего – оков государственности, и так, он считал немцев самым реакционным народом, а наиболее свободолюбивыми – славян. Первым этапом освобождения для него становится задача разрушения немецкого владычества над славянами, после которой должна быть создана «Всеславянская Федерация». И нужно обязательно подчеркнуть, что идея панславянской федерации носит антиимпериалистический характер, и что эти мечты испугали не столько немцев, сколько русское правительство. «Боже, избави нас от всякого жалкого миролюбия», пишет Бакунин в эти годы и в скором времени доказывает свою воинственность.
Он принял деятельное участие в первом всеславянском съезде в Праге – съезде, который в итоге вылился в открытую революцию 12 июня 1848 года против Габсбургов. Бакунин стал одним из главных вождей этой революции. Когда революция была подавлена войсками, он сбежал в Пруссию, но и там вспыхнуло восстание в мае 1849 года, и там также принял активное участие, окончившимся также неудачно. На этот раз ему не удалось сбежать, и его приговорили к смерти, заменённой двадцатилетней каторгой. Позже в 1851 году выдали царю Николаю I, и находиться в заточении приходилось именно на Родине, позже отправили в ссылку в Сибирь. Измученный долголетним сидением в тюрьме, он пишет в Петропавловской крепости покаянную «Исповедь», где кается в своих грехах и заблуждениях, но это было тактическим ходом, чтобы облегчили приговор и выйти раньше. В 1861 году Бакунину удаётся сбежать из Сибири через Японию и Америку в Англию, где он является к Герцену. Однако, тот слишком радикален для Герцена, который хоть и не рвал связи с Бакуниным, но держал его подальше от себя. В 1863 году с группой русских добровольцев принимает участие в польском восстании, но оно заканчивается неудачно, и ему еле удаётся спастись.
В течении 60-ых годов Бакунин разрабатывает собственное анархическое учение, а также принимает активное участие в организации революционного движения. За эти годы, под влиянием тяжёлых испытаний, в Михаиле происходит новый переворот. К примеру, если раньше он был по-своему религиозен, то теперь он стал полным атеистом. Но отмечал, что можно подвести христианскую базу, под дело революции. И наконец-то, мы уже подошли к самой философии Бакунина, которое неразрывно связано с его жизнью. Даже в старости Бакунин не потерял того большого энтузиазма, он становится пророком демократии, которая для него – мост к анархизму. Бакунин говорил о создании новой религии, религии демократии, ибо не в отдельном лице присутствует бог, а только в обществе. Характерно, что Бакунин видел идеал именно в демократии, а не в социализме, свобода человека и дух свободного братства были для него главным содержанием демократии, а идея равенства была подчинена идее свободы. Поэтому социализм был лишь временным союзником, и в этом главный идеологический корень его расхождений с Марксом. Михаил Бакунин и Карл Маркс ввели несколько лет борьбу за сознание рабочего класса, и в этой борьбе победил Маркс, как больший реалист и как лучший организатор. Для Бакунина «самодержавный коммунизм» был даже худший столь ненавистный ему царизм.