История лисы-метаморфа
Шрифт:
Оливеру пришлось призвать все свои силы, чтобы сохранить лицо, поднимаясь по лестнице в кабинет. «Мерзкая эта штука трёхгранные клинки», – подумал он и решил, не откладывая дела в долгий ящик, проверить черновик законопроекта. После того, как дела были улажены, София сказала, что устала и удалилась в свою спальню.
Уже собираясь ложиться спать, Оливер отметил, что в комнате нет лисы. Он вызвал дворецкого колокольчиком.
– Руперт, а где лисица? – спросил он максимально бесстрастным тоном.
– Граф, её видели в конюшне. Полагаю, она там. Могу уточнить у Ярэна.
– Нет, спасибо, – Оливер поморщился и отпустил рукой дворецкого.
«Опять у Ярэна. Видимо, действительно обиделась
Оливер засыпал. Мысли о лисе навели на воспоминания о недавней сцене в конюшне. Он вспомнил ту прекрасную девушку в руках Ярэна. Как его пальцы впивались в её ягодицы. В какой-то момент сон сморил его. Оливеру снилось, что это он держал её на руках, чувствовал своей грудью нежную кожу плоского животика, нос улавливал потрясающий запах золотистых волос. Во сне девушка страстно целовала его в шею, затем в губы, а он сжимал своими руками её ягодицы. Её язык яростно врывался в его рот, пробуждая внутренний огонь, инициатива явно было за ней. Она была такая тонкая и хрупкая, это немного не вязалось с агрессивными поцелуями и извиваниями на нём. Её розовые соски съежились от возбуждения и тёрлись об него вверх и вниз, вверх и вниз. Пухлые губы незнакомки оставляли влажную дорожку на его шее, чем порождали нестерпимое желание взять её. Оливер уже чувствовал непреодолимую силу, притягивающую их друг другу. Его напряженный член стоял и тёрся об эту прекрасную девушку. Златовласка, как и тогда в конюшне, была полностью голая, и их разделяла лишь тонкая материя его собственных штанов. Она сидела на нём верхом, опутав его своими длинными сексуальными ножками. Во сне он ощутил, как его пальцы, а затем и штаны на нём становятся мокрыми. Она текла прямо сидя верхом на нём! Он ещё даже не притронулся к ней, а она уже текла, так сильно его хотела. Горячая волна желания захлестнула его, она начал отвечать на её поцелуи так же неистово.
– Я хочу тебя, – прорычал он сквозь поцелуи.
– Я тебя тоже, – услышал Оливер в ответ, и тут девушка вжалась в него так сильно, облетая ногами так сильно, что в боку заболело. Мужчина проснулся.
Кто-то действительно лежал на нём сверху, но сквозь сон он не мог понять кто это.
– Кто ты? – сказал Оливер, безрезультатно щурясь, чтобы рассмотреть лицо.
– Твоя Софи, – прошептала девушка ему на ухо, но навалилась так тяжело, что в боку стало ещё больнее.
– Ты?! – спросонья Оливер не так мастерски владел своими эмоциями, как в бодрствующем состоянии, и сквозь удивление проступило ничем не прикрытое разочарование.
София почувствовала это и недовольно поворочалась на мужчине, тем самым ещё сильнее тревожа только начинающий заживать порез. Джек Джонсон умолчал в ответном письме графу, что ему пришлось наложить несколько швов, считая, что пациенту не надо знать подробностей лечения. Он лишь упомянул, что мужчине не следует поднимать тяжестей и махать мечом ближайшие пару месяцев, чтобы рана не открылась вновь. И, похоже, не самая лёгкая графиня София в позе сверху не была пушинкой, как золотовласая незнакомка во сне.
– А кого ты ожидал увидеть? – немножко визгливо спросила София, оперлась на живот мужчины и приподнялась на локтях, заглядывая ему в лицо.
Оливер сморщился от режущей боли в боку. Локотки у графики оказались острыми.
– Пожалуйста, слезь с меня, – выдыхая сквозь зубы, произнес он, чтобы не сорваться на стон. Теперь это был бы уже стон не наслаждения, а страдания от изощрённой пытки.
– Слезть? – тут София действительно
София резко приподнялась на локтях, а затем замахнулась и с кулака ударила в торс мужчины, так сильно она обиделась на него.
– Ну и козёл же ты, – патетично воскликнула она, и, видя как от не самого сильного в сущности удара, Оливер скрутился, добавила, – а ещё и слабак!
Встала, демонстративно одернула сорочку и ушла из спальни, громко хлопнув дверью.
– За что мне всё это? – простонал Оливер и закрыл глаза, откинувшись на подушках. Он чувствовал, как бинты на животе намокли от крови. «Надо бы дойти до ванны, перевязать», – подумал он и отключился.
***
Чирра проснулась резко от гнетущего чувства волнения. Огляделась. В конюшне она одна, обе кареты графа и графини стояли во дворе. «Хм, странно, что же меня тогда разбудило?» – задала вопрос самой себе Чирра. Чувство волнения нарастало, и теперь это уже была осязаемая тревога, как в ту проклятую дождливую ночь, когда она чуть не потеряла Оливера. «Может, Доминик?» – холодея от ужаса, подумала девушка-лиса и метнулась в особняк проверить ребёнка. Светловолосый мальчик спал в своей кроватке, чуть ворочался во сне, но никакого румянца или признаков жара она не обнаружила у него. Чирра специально перекинулась в человека, чтобы потрогать лобик мальчика. В ипостаси человека она чувствовала беспокойство не так сильно, как в образе лисы, но что-то не давало ей расслабиться. Немного поколебавшись, она решила проверить Оливера.
– В конце концов, что я теряю? – сказала она себе и дала мысленного пинка. – Время ещё ночное, наверняка спит. Увижу его в обнимку с Софией, и что с того? Как будто не я за Шарлоттой с Ярэном на сеновале наблюдала.
Храбрясь и подгоняя саму себя, Чирра тихонечко нажала на ручку двери, ведущую в спальню худощавого шатена. Привыкнув ко мраку она увидела, что он спит один на кровати, всё хорошо.
«Фух, и что я себе напридумывала? Доминик здоров, Оливер спит один», – и с этими мыслями перевела дыхание. Зрение хищника в образе человека приходило к ней медленно. Пока она стояла в дверях, глаз зацепился за отдёрнутое покрывало. Приблизившись, Чирра вначале унюхала металлический привкус в воздухе, а затем увидела, что повязки красные от крови.
«Чёрт, Оливер, тебя и на ночь одного оставить нельзя!» – выругалась Чирра про себя и бросилась к кровати. Развязывая повязку, она слышала, как Оливер очнулся и что-то бормочет «Нет, уйди, не надо». Метаморф даже не вслушивалась в то, что он бормотал в забытье. Размотала живот, осмотрела рану. «Воспаления или гноя нет, края ровные, хорошо. А вот пара ниток от шва разошлись, кровь через них пошла. Это плохо, но в целом, сама справлюсь» – решила она. Чирра ловко снял пододеяльник, ловко вспорола швы трансформировавшимися на несколько секунд когтями. Затем оторвала маленький лоскут и сложила из него валик. Девушка всё делала по памяти, воспроизводя действия лекаря. Затем она оторвала длинные лоскуты пододеяльника и, приподнимая Оливера, обмотала максимально крепко его торс. Перевязывая его тело, она ужаснулась, какие же холодные у него руки, и шея, и даже грудь.