История магии
Шрифт:
Один из рассказов этой «Легенды» так переполнен таинственными характеристиками конфликта Магии и раннего христианства, изложенными в манере драматической и пугающей. Для нас он представляет собой некоторую комбинацию «Мучеников» Шатобриана и «Фауста» Гете.
Юстина была молодой влюбленной девушкой, дочерью жреца идолов. Ее окно открывалось во двор христианской церкви, так что она могла каждый день слушать чистый голос дьякона; громко читавшего священное Евангелие. Его слова дошли до ее сердца и проникли в него так глубоко, что когда однажды вечером ее мать заметила, что она выглядит очень печальной, и пыталась разгадать причины ее преображения, Юстина пала на колени и сказала: "Благослови меня, мать, или забудь меня: я Христианка". Мать заплакала и обняла ее, после чего обратилась к мужу и сообщила ему то, что слышала. В эту ночь родителей посетил один и тот же сон. На
Настало утро, отец и мать благословили дочь. Все трое были причислены к новообращенным и после обычных испытаний были допущены к Святому Крещению. Юстина вернулась из церкви белая и сияющая, вместе с матерью и престарелым отцом, между тем как два непривлекательных человека, закутанные в плащи, прошли, как Фауст и Мефистофель, идущие за Маргаритой: это были колдун Киприан и его ученик Акладий. Они остановились, ослепленные увиденным, но Юстина прошла, не обращая на них внимания, и вышла в зал со своим семейством.
Теперь сцена меняется, и мы находимся в лаборатории Киприана. Круги очерчены, кровавая жертва еще трепещет на дымящемся блюде; гений тьмы стоит перед колдуном, говоря: "Ты звал меня; я пришел. Чего ты хочешь?" — "Я люблю деву". — "Обольсти ее". — "Она Христианка". — "Соврати ее". — "Я хотел бы обладать ею и не терять ее, можешь ли ты помочь мне". — "Я соблазнил Еву, которая была невинна и ежедневно общалась с самим Богом. Если твоя дева Христианка, то знай, что это был Я, кто привел Иисуса к распятию". — "Тогда отдай ее в мои руки". — "Возьми эту волшебную мазь и намажь ею порог ее жилища, остальное предоставь мне".
И когда Юстина уснула в своей маленькой простой комнате, Киприан появился в ее дверях, произнося кощунственные слова и совершая страшный обряд. Демон склонился над подушкой молодой девы и начал навевать ей сластолюбивые сны с образом Киприана, кому она казалась снова выходящей из церкви. В это время, однако, она взглянула на него; она услышала его, потому что слова, которые он шептал, наполнили ее сердце тревогой. Но она внезапно двинулась, проснулась и увидела себя с крестом. Демон исчез, и соблазнитель, как часовой у двери, напрасно прождал всю ночь.
На завтра он снова вызвал своего адского знакомца. Тот признал свою неспособность, и Киприан вызвал демона более высокого класса, который преобразил себя в юную девушку и соблазнял Юстину советами и ласками. Та уже была готова уступить, но ее ангел-хранитель помог ей; она вызвала знак креста и отразила духа зла. Тогда Киприан вызвал владыку ада, и Сатана прибыл лично. Он угрожал Юстине всеми бедствиями Иова и навлек чуму на Антиохию; оракулы, по его наущению, объявили, что она прекратится только тогда, когда Юстина удовлетворит Венеру и отвергнутую любовь. Юстина, однако, молилась публично перед народом, и мор кончился. Сатана таким образом был посрамлен. Киприан отошел от него, чтобы признать всемогущество знака креста. Он оставил Магию, перешел в христианство, был посвящен в епископы и встретился с Юстиной в монастыре. Они полюбили друг друга чистой возвышенной любовью небесной благодати; преследования пали на них; они были арестованы вместе, приняли смерть в один и тот же день и заключили на груди Божьей свой мистический и вечный брак.
Согласно легенде, св. Киприан был епископом Антиохии, но церковная история говорит, что его кафедра была в Карфагене. Это не очень важно, были ли эти два лица одним и тем же, или нет. Один принадлежит поэзии, а другой — отец и мученик Церкви. Сохранилась молитва, приписываемая св. Киприану, который, возможно, был епископом Карфагена: по скрытым и иносказательным выражениям можно подумать, что священник до своего обращения прибегал к мертвой практике Черной Магии. Ее можно изложить так.
"Я, Киприан, слуга Господа нашего Иисуса Христа, молюсь Всемогущему Богу-Отцу, говоря: Ты всесильный Бог, Бог мой всемогущий, пребывающий в вечном свете. Ты священен и достоин восхваления и Ты отклонил в давние времена заблуждения слуги Твоего, в которые я был ввергнут кознями демона. Я пренебрегал Твоим истинным именем: я проходил среди стада и оно было без пастыря. Облака не давали земле влаги; деревья не рождали плодов и женщины были избавлены от труда. Я был связан и не был свободен, и много зла окружало меня. Но теперь, Господь Иисус Христос, я знаю Твое Святое Имя, я люблю Тебя, я преобразился всем своим сердцем, всей душой и всем существом. Я отвернулся от множества своих грехов,
Древность этой молитвы очевидна, она воплощает многие замечательные реминисценции первобытного типа, относящиеся к христианскому эзотеризму первых столетий новой эры.
Определение «Золотая», данная сказочной легенде об аллегорических святых, в достаточной степени показывает ее характер. Золото, в, глазах посвященных, это конденсированный свет, священные числа Каббалы, назывались золотыми; моральные наставления Пифагора содержались в "Золотых Стихах", по той же самой причине мистический труд Апулея, в котором осел играл важную роль, назывался "Золотой Осел".
Христиане обвинялись язычниками в поклонении ослу, и это не было их собственной выдумкой; это восходит к евреям Самарии, которые выражали Каббалистические идеи Божественного с помощью египетских символов. Разум представлялся символом магической звезды, известный под именем Ремфам; наука изображалась эмблемой Анубиса, более позднее имя его — Ниббас; простонародная вера являлась в образе Тартака, бога, который представлялся держащим книгу, облаченным в плащ и имеющим голову осла. Согласно ученым Самарии, христианство было царством Тартака, или слепой веры и вульгарной доверчивости, установленными как универсальное прорицание наивысшими для понимания и познания. Вот почему при своих сношениях с неевреями и тогда, когда они слышали, что Христиане причисляются к таковым, они протестовали и просили не смешивать их с теми, кто почитает ослиную голову. Это вводило в заблуждение философов. Тертуллиан сообщает о Римской карикатуре, распространенной в его дни, которая обнажает Тартака во всей его славе, представляемого как бог христиан, к вещему удивлению Тертуллиана, хотя он и был автором знаменитого афоризма: "Верую, потому что абсурдно".
"Золотой Осел" Апулея — это оккультная легенда о Тартаке. Это магическая эпическая поэма и сатира против христианства. Ее история такова. Луций, герой романа, путешествовал по Фессалии, стране волшебников. Он пользовался гостеприимством в доме человека, жена которого была колдуньей, и он соблазнил служанку ее, думая таким путем выведать секреты ее хозяйки. Девушка обещала ознакомить любовника с кушаньем, с помощью которого колдунья превращается в птицу, но она ошиблась ящиком, и Луций превратился в осла. Она могла поддержать его лишь тем, что сказала, что для возвращения к прежнему состоянию достаточно поедать розы; роза была цветком инициации. Трудность состояла в том, чтобы найти розы ночью, и было решено подождать до утра. Служанка оставила осла, и его увели разбойники. Был маленький шанс пройти через розы, так нужные ослу, но садовники отогнали животное палками.
Во время своего долгого и обидного пленения он услышал историю Психеи, эту удивительную и символическую легенду, так близкую ему. Психея хотела найти секреты любви, как Луций пытался отыскать секреты магии; она утратила любовь и человеческий облик. Она была странствующей изгнанницей, живущей под гневом Афродиты, и он был рабом воров. Но пройдя через ад, Психея должна была вернуться на небеса; и боги сжалились над ним. Ему явилась во сне Исида, которая обещала, что ее жрец вернет ему розы во время торжеств праздника в ее честь. Наступил праздник. Апулей подробно описывает процессию Исиды; это описание очень ценно для науки, потому что дает ключ к египетским мистериям. Первыми проходят люди в масках, ведущие причудливых животных; это простонародные сказки. За ними следуют женщины, разбрасывающие цветы и несущие на плечах зеркала, которые отражают образ великой божественности. То же делают и мужчины, которые идут впереди и оглашают догмы, которые женщины украшают, подсознательно отражая высшие истины, свойственные их материнским инстинктам. За ними следуют мужчины и женщины, являющиеся светоносцами; они представляют союз двух сущностей, активных и пассивных породителей науки и жизни. После света следует гармония, представленная юными музыкантами, и, в конце, изображения богов, числом три, за которыми идет великий иерофант, несущий, вместо образа, символ великой Исиды, который представляет собой золотой шар, поддерживаемый жезлом-кадуцеем. Луций увидел венок роз в руках великого священника; он приблизился, не был оттолкнут; съев розы, он восстановил человеческий облик.