История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I
Шрифт:
Как мы помним, Диас начинал захват власти с территории США и открыл страну для американского капитала. Теперь Мексика неожиданно почувствовала оборотную сторону диасовской модернизации. В 1907 году США охватила финансовая паника, которая из-за перехода на золотой стандарт мексиканского песо и внешнеэкономической зависимости страны от северного соседа нанесла сильнейший удар по мексиканской экономике. Владельцы американских предприятий в Мексике, чьи акции котировались на биржах США, начали срочно выводить капиталы домой, чтобы избежать общего банкротства. Резко сократился объем заказов из Америки для мексиканской промышленности. Особенно серьезным был экономический крах на тесно связанном с США севере Мексики. Тысячи людей потеряли работу, а еще десятки тысяч впервые за много лет оказались лицом к лицу со снижением номинальной зарплаты. В некоторых районах воцарился голод, так как уже несколько лет на
Лимантур решил вывести страну из кризиса, который сам же и усугубил переходом на золотой стандарт, классическим либеральным методом: за счет снижения зарплаты государственным служащим и повышения налогов. Тем самым многие чиновники низкого ранга разом потеряли весь свой статус, которым они гордились. Даже иностранные дипломаты отмечали, что среди большинства государственных служащих царит настоящая ненависть по отношению к правительству. Вдобавок к тому, что реальная зарплата рабочих и служащих упала, цены на продукты питания резко выросли. Если номинальная зарплата рабочих за период с 1900-го по 1910 год выросла в среднем на 17 %, то цены поднялись на 70 %.
Германский консул из Гвадалахары сообщал в Берлин: «Многие из здешних фабрик полностью или частично прекратили работу, стройки заброшены, и большое количество фабричных рабочих ушло…» [123] Рабочие были вынуждены наниматься на асиенды, и процесс индустриализации в Мексике пошел вспять.
Финансовый кризис ударил и по крупным землевладельцам севера. Почти все они для получения оборотных средств заложили свои земли в банках. Когда эти самые банки оказались на грани банкротства, Лимантур посоветовал им немедленно потребовать от землевладельцев возвращения всех долгосрочных кредитов. «Асиендадос» севера понесли громадные убытки.
123
Tobler H. W. Die mexikanische Revolution. Frankfurt am Main, 1984. S. 119.
Кризис усугубила монетаристская политика министра финансов Лимантура. Для него по-прежнему главным было обслуживание внешнего долга. Надо отметить, что в 1910 году французы держали 66 % мексиканских долговых облигаций, англичане – 16,5 %, а американцы – всего лишь 12 %. На погашение внешнего долга в условиях финансового кризиса уходило 25 % мексиканского бюджета. При этом в угоду кредиторам правительство продолжало считать основным приоритетом сбалансированный бюджет. Резко сокращались и без того мизерные социальные расходы. К тому же, произведя в 1908 году хваленую «мексиканизацию» железных дорог, правительство Диаса помогло их американским владельцам. Так как разговоры о грядущем выкупе акций шли несколько месяцев, американские собственники накопили изрядные долги – 117 миллионов песо (больше, чем весь мексиканский бюджет того времени). Правительство Диаса взяло эти долги на себя.
В то время, когда многие мексиканцы лишились работы и голодали, Лимантур с гордостью сообщал иностранным кредиторам, что правительство с присущей ему финансовой ответственностью не только не допускает дефицита бюджета, но даже не тратит уже утвержденные конгрессом бюджетные средства. При этом доходы государства постоянно снижались, составив в 1905 году 129 миллионов песо, в 1907 году – 114 миллионов, в 1908 году – 102. И, тем не менее, в 1908–1909 финансовом году правительство истратило только 93 миллиона песо из 104, утвержденных парламентом.
Однако неурожаи конца эпохи «порфириата» сыграли с правительством дурную шутку, обнажив уродливый, однобокий характер предыдущей модернизации. Ввиду концентрации сельского хозяйства на производстве технических культур страна оказалась на грани голода, ведь своего зерна производилось мало. Пришлось срочно закупать зерно за границей, в первую очередь в Аргентине, Южной Африке и Австралии.
Диас понимал, что необходимо хотя бы начать ослаблять экономическую зависимость от США, иначе следующего кризиса страна может просто не пережить. По совету Лимантура мексиканское правительство в 1908 году выкупило у американцев контрольный пакет акций ведущих железных дорог. Правительственная пресса расхваливала «мексиканизацию», хотя основной ее причиной были мощные забастовки мексиканских железнодорожных рабочих.
«Мексиканизация» сильно разозлила США, так как помешала планам концерна Гарримана полностью взять под контроль железнодорожную сеть страны. Еще больше задело американцев предоставление всяческих привилегий концерну англичанина Пирсона, который стал главным нефтедобытчиком Мексики. [124]
Для
124
Mexico since Independence. London, Cambridge University Press. 1991. P. 122.
125
Селайя укрылся в мексиканской дипмиссии, и Диас направил за ним военный корабль.
126
Например, в 1906 году гватемальские эмигранты вторглись с территории Мексики в Гватемалу. См. Buchenau J. In the Shadow of the Giant. The Making of Mexico’s Central America Policy, 1876–1930. The University of Alabama Press, 1996. P. 62.
В 1910 году в Мексике с нарочитой помпой приняли военную делегацию Японии, и в США сразу же стали подозревать Диаса в тайном военном союзе со Страной восходящего солнца.
Американцы попытались сломать Диаса, чтобы показать всему миру истинное лицо его национализма. В апреле 1907 года администрация США обратилась с официальной просьбой предоставить в аренду бухту Магдалена в Нижней Калифорнии для угольной стоянки американского флота. Мексиканский МИД ответил уклончиво: данный вопрос может быть решен только Сенатом. Но в США прекрасно представляли истинное значение мексиканского Сената, который полностью контролировали друзья президента Диаса. Поэтому в июне 1907 года американцы вновь потребовали прав аренды на пять лет. В сентябре 1907 года в Мехико прибыл госсекретарь США Рут, и Диасу пришлось согласиться с требованием северного соседа. Лицо диктатора не спасло и то, что бухта была сдана в аренду США не на пять лет, а на три года. Сенат без проволочек ратифицировал соответствующий договор, который вызвал в стране волну возмущения всех слоев населения.
Диас явно перестал полностью контролировать события и решил последовать наконец совету своих соратников и возглавить неумолимое движение к восстановлению демократии в стране. Тем более что Рикардо Флореса Магона, основного противника режима, в августе 1907 года все-таки арестовали и приговорили к трем годам тюремного заключения американские власти. А значит, можно было спокойно поиграть в демократию.
В феврале 1908 года Диас дал американскому журналисту Крильману интервью, с которого и начался обратный отсчет мексиканской революции. «Нация развилась и требует свободы», – заявил дон Порфирио. И дальше он сказал потрясенному американцу следующее: «Вне зависимости от того, что говорят мои друзья и сторонники, я подам в отставку, когда закончится срок моих президентских полномочий, и не буду больше занимать этот пост. Мне тогда исполнится уже 80 лет. [127] Я терпеливо ждал дня, когда народ мексиканской республики будет подготовлен к тому, чтобы избирать и изменять свое правительство на выборах, не опасаясь военных мятежей, без ущерба для национальной репутации и без помех для национального прогресса. Думаю, что этот день настал. Я приветствую оппозиционную партию в Мексиканской республике».
127
Cumberland C. C. Mexican Revolution. Genesis under Madero. New York, 1969. P. 47.
Интервью было перепечатано в марте 1908 года основной проправительственной газетой «Импарсиаль» («imparcial» – «беспристрастный») и произвело в Мексике эффект разорвавшейся бомбы. Начался период повышенной политической активности. Прежде всего обрели второе дыхание сторонники генерала Рейеса. По всей стране стали организовываться политические клубы Демократической партии, которая поддерживала кандидатуру генерала на пост вице-президента. Ведь спустя всего пару месяцев после своего нашумевшего интервью Диас дал задний ход и объявил о «согласии» опять баллотироваться в 1910 году на пост президента. «Сьентификос» создавали при помощи местных властей политические клубы, называвшиеся порфиристскими или клубами в поддержку переизбрания. Они снова предлагали на пост вице-президента своего ставленника Корраля, против чего, естественно, возражали рейисты.