История Мираксздания
Шрифт:
– Я одного не пойму, – сказал я. – Почему именно 1 марта? Почему мы так в эту дату уперлись? 1 марта в изначальных сроках строительства нигде не фигурирует.
Полонский смерил меня взглядом, отпил коньяку, улыбнулся.
– Это вопрос имиджа, Макс. Нашего с вами имиджа, имиджа «Миракса». Та самая пресловутая репутация. Я на мартовские в Куршавель лечу. Хочу, чтобы все знали, кто залил самый большой и толстый фундамент. Пусть у них там отложится, что мы в любую погоду льем, что нам чхать на погоду, мы сами решаем, когда лить, когда нет. Вот что важно, а не эти… пол-ляма.
Его ответ меня не особенно удивил.
На следующий день мы официально приняли предложение турок. Полонский настоял, чтобы в договоре были прописаны огромные штрафы за срывы сроков, и выдал письменное уведомление надзорным спецам, что берет все риски на себя.
С того дня в нашем офисе стал очень популярен прогноз погоды.
Синоптики не радовали: в конце февраля среднесуточная температура держалась около -10 градусов, и арматура промерзла. Турки соорудили саркофаг из полиэтилена, обставили все внутри тепловыми пушками, но этих мер едва хватало, чтобы поддерживать внутри нулевую температуру. Специалисты осторожно говорили, что лучше все-таки отложить заливку, но Полонский проигнорировал их слова, и 24 февраля наши подрядчики приступили к работе.
Бетонные заводы и турки отработали безупречно, и к 26 февраля плита была залита полностью.
В этот же день по инициативе Полонского наша пресс-служба выпустила заявление.
«Сегодня корпорация “Миракс Групп” завершила заливку фундаментной плиты в основание башни “А” делового комплекса “Федерация”. Специфика заливки тяжелого бетона при пониженной температуре не позволяет лить бетон на промерзший грунт. В связи с этим началу заливки предшествовал тщательный прогрев основания, который длился несколько суток. Процедура заливки длилась непрерывно в течение 61 часа. Всего было залито 14 тыс. кубометров бетона. Единовременная заливка бетонной плиты такого объема проводилась впервые в мире. Факт заливки фундамента башни “А” комплекса “Федерация” зарегистрирован в Книге рекордов Гиннеса. Главный редактор Книги рекордов Гиннеса Крейг Глендей вручил почетный диплом рекордсмена директору по строительству комплекса “Федерация” Артуру Александрову».
28 февраля счастливый соучастник рекорда Сергей Полонский улетел в Куршавель, а уже 1 марта температура упала до -17, и это привело к настоящей катастрофе.
Плиту укрывали тепловыми настилами, грели электричеством, но, учитывая чудовищный объем бетона, нормально согреть ее просто не удавалось. Тем не менее спустя две недели, не дожидаясь набора прочности фундамента и результатов экспертиз, подтверждающих качество работ, турки установили на плите кран и начали плановое армирование первого подземного этажа. Подрядчиков, как нетрудно догадаться, гнали вперед штрафы, предусмотренные договором за срыв сроков.
В середине апреля стало понятно, что плита треснула и не может нести нагрузку в 96 этажей. Репутации множества людей оказались под угрозой. О том, чтобы строиться на таком фундаменте, и речи не шло; нужно было как-то исправлять ошибку, но никто не знал, как это сделать.
Следующие три месяца работы
– Блин, ну что за невезение? – качал головой Полонский. – Кто бы мог подумать, что в начале марта -17 ударит, а?
Вердикт экспертов, изучивших проблему с трещиной, оказался убийственным – продолжать стройку можно, только если вместо одного подземного этажа залить новую плиту поверх дефектной. Полонский упирался до последнего, но крыть было нечем: в противном случае пришлось бы публиковать акты и заключения и закрыть строительство «Башни», что нас похоронило бы под этой самой плитой.
В итоге, сэкономив три месяца, мы потеряли полгода, около 23 миллионов долларов и отель «Гранд Хаят»; последний – из-за отказа от «балл-румов», которые были запроектированы в потерянном этаже. В конце лета китайцы без помпы залили новую плиту и продолжили строительство башни «Восток», перехватив проект у турок, а те продолжили заниматься «Западом». Об истинных причинах смены подрядчика все молчали, как и о состоянии первой плиты. Открывать рот было невыгодно никому. Специалисты молчали, поскольку залитая вторая фундаментная плита с лихвой решала задачу надежности конструкции, а признать факт допущения производства работ с нарушением норм – это как выстрелить себе в ногу. Китайцы конфликтовать с заказчиком не собирались, а турки, не будучи самоубийцами, разумеется, ни за что не признались бы, что залили некачественную плиту. Александров лишился работы и молчал, поскольку ему для нового трудоустройства нужна была позитивная анкета и имидж.
Стоимость понтов оказалась отрезвляющей даже для Полонского, и, хотя признать это перед партнерами он так и не смог, казалось, в последующем таких провалов больше не будет. Однако у этой истории был и побочный эффект. Трещина в фундаменте породила трещину в доверии Полонского к людям. Боясь, что история просочится в прессу до того, как китайцы все исправят, Сергей просто помешался на безопасности и конфиденциальности.
В середине «нулевых» такой подход уже считался нормой: бизнесмены перестали доверять сначала друг другу, а потом и собственному персоналу. Прослушки, полиграфы, папки с компроматом… Каждая компания обрастала собственным КГБ, агентами и стукачами.
На волне всеобщей подозрительности Сергей превратился из улыбчивого простака в настоящего параноика. Теперь, если кто-то хотел устроиться к нам на должность выше курьера, его ждало собеседование не только со службой безопасности, но и лично с Полонским.
– Они же у меня работать будут, – объяснял Сергей. – А мне взгляда хватит, чтобы понять, подходит мне человек или нет.
Этим дело не ограничилось: в начале декабря, видимо, размышляя над новогодними подарками, Полонский проявил инициативу и решил установить в личные авто партнеров телефоны для связи – мол, по обычным мобильным опасно, могут прослушать. Процедура установки была довольно сложной. Водитель должен был пригнать машину в установленное время по указанному адресу и забрать только через сутки. Адрес выдавал лично начальник службы безопасности Грачев, хмурый великан с морщинистым лицом и взглядом-сканером.