История мировых цивилизаций с древнейших времен до конца XX века. 10—11 кл.: Пособие для общеобразоват. учеб, заведений

Хачатурян Валерия Марленовна

Пацифизм— от латинского «умиротворяющий» — мировоззрение, осуждающее всякие войны, независимо от их характера и цели, и требующее мира на Земле.Конвенция— в переводе с латинского означает «дого­вор», «соглашение». Международный договор по специ­альному вопросу.

Разумеется, соглашения подобного рода далеко не всегда удавалось реализовать на практике, однако нельзя сказать, что они оставались пустыми словами. Тексты конвенций включались в учебники для воен­ных академий и училищ, офицеров приучали созна­вать, что неоправданная жестокость — это нарушение норм морали, порочащее честь их мундира.

Но уже в начале первой мировой войны нормы международного

военного права были беззастенчиво попраны. Особенно «отличилась» в этом плане Герма­ния. Помимо использования ядовитых газов, немцы активно применяли диверсии и саботаж, причем не только в тылу противника, но и на территории нейт­ральных государств. Германия развернула подводную войну, не делая при этом различий между военными и гражданскими судами. Подобные бесчинства получи­ли и своего рода идеологическое обоснование в виде те­орий о превосходстве «нации господ» (т. е. немцев) над «менее ценными народами». Война в этих теориях рассматривалась как нечто вроде «очистительной пси­хотерапии», пробуждающей людей от спячки.

И все же в годы первой мировой войны националь­ная идея — при всей ее значимости для роста немецко­го милитаризма — еще не вызрела до идеи мирового господства. В 1914—1918 гг. Германия, как и другие великие державы, вела борьбу за передел мира, за но­вые рынки сбыта, источники сырья и сферы влияния, которые обеспечивали бы более благоприятные усло­вия для национального предпринимательства.

В преддверии второй мировой войны идеологами фашизма был выдвинут тезис об изначальном, природ­ном неравенстве рас и народов, которое будто бы пред­определяло и их разные права. Подлинными «хозяева­ми» Европы объявлялись германцы, а представителей других национальностей фашистские «теоретики» считали второсортными и «расово неполноценными». Из этого следовало, что в Европе нет места маленьким либеральным государствам и что насильственным, во­енным путем должен быть решен вопрос о «новой организации европейского пространства», иначе говоря, о переходе Европы под власть Германии.

Захватнические планы немецкого милитаризма были обращены и на восток. Еще в печально известной работе А. Гитлера «Моя борьба» говорилось о необхо­димости завоевания «нового жизненного пространства на востоке и его решительной германизации». Позднее этот тезис выдился в конкретные планы превращения значительной части СССР в колонию Германии. «Гер­манизация» завоеванных территорий, по сути дела, предусматривала превращение славян в рабов и физи­ческое истребление их «излишков». Гитлер писал: «Славяне должны работать на нас, а в случае, если они нам больше не нужны, пускай умирают. Прививки и охрана здоровья — излишняя роскошь для них. Сла­вянская плодовитость нежелательна… образование опасно».

Фашисты вынашивали грандиозные проекты коло­низации Восточной Европы и СССР. При этом предпо­лагалось насильственное переселение (депортация) в Сибирь нескольких десятков миллионов человек из Польши, Прибалтики, Украины, Белоруссии, Крыма и других областей. Остальным «неполноценным» бы­ло уготовано полуголодное, нищенское существование и малооплачиваемый принудительный труд.

Гитлеровцы подвергли планомерному массовому истреблению еврейское население СССР, Польши и других стран Европы. К исходу второй мировой войны фашистами было физически уничтожено примерно 6 млн европейских евреев — в основном это было мир­ное гражданское население.

Эти ужасающие антигуманность и цинизм властей гитлеровской Германии также получили философское «обоснование». Один из главных идеологов фашизма А. Розенберг в книге «Мифы XX века» пропагандиро­вал право немцев на «генетическую» избранность, превозносил культ силы, нетерпимость, националь­ный эгоизм. «Идея национальной морали, безусловно, стоит выше идеала любви к ближнему», — утверждал Розенберг.

Идею создания гигантской колониальной империи пыталась реализовать и Япония — союзница Герма­нии, еще в начале 30-х гг. взявшая курс на агрессив­ную внешнюю политику. К лету 1942 г. Японии уда­лось

оккупировать Индокитай, Таиланд, Филиппины, Бирму, Малайю, Индонезию, ряд островов Океании. На западе японские войска вышли к границам Индии, а на юге находились в опасной близости от берегов Ав­стралии. Кроме того, японцы продолжали удерживать огромные территории Китая, оккупированные еще в 30-е гг. Действия японских войск также отличались крайней жестокостью, в том числе и по отношению к мирному населению.

Следует отметить и другое: мировые войны сопро­вождались не только гибелью многих миллионов людей, но и создавали вполне реальную угрозу разру­шения тех основ цивилизованной жизни, которые на протяжении нескольких тысячелетий создавало чело­вечество. Это показало, что еще не в полной мере раз­работан механизм обуздания агрессоров, который по­зволил бы гасить очаги напряженности в самом их за­родыше, не давая им разрастись и привести к гло­бальной катастрофе.

Цивилизация против войн

К началу первой мировой войны тенденция к со­глашению и обоюдовыгодному компромиссу оконча­тельно уступила место тенденции к силовому, военно­му разрешению конфликтов. Оба возникших к тому времени военных блока (Тройственный союз и Антан­та), как и подавляющее большинство примкнувших к ним в ходе войны стран, в конечном счете преследова­ли захватнические цели. И это касалось не только по­литической, но и промышленно-финансовой элиты. Более того, националистические настроения охватили самые широкие круги общественности во многих странах. активно шла запись добровольцев, жаждавших отправиться на фронт. Эти настроения не миновали даже II Интернационала, правые лидеры которого вы­ступили в поддержку своих правительств, вопреки ре­шениям Штутгартского, Копенгагенского и Базель-ского конгрессов, равно как и вопреки общему духу этой организации международного пролетариата. Ло­зунг «защиты отечества» побеждал повсеместно. При­зыв В. И. Ленина, лидера русских большевиков, бо­роться за «поражение своих правительств» (с целью последующего превращения войны в гражданскую и социалистической революции) не получил популяр­ности среди народных масс воюющих стран, к кото­рым он был обращен.

После первой мировой войны был сделан ряд ша­гов для стабилизации международной обстановки. В 1919г. была учреждена Лига Наций — междуна­родная организация, призванная поддерживать мир и пресекать агрессию в самом ее зародыше. В общест­ве значительно усилились пацифистские настрое­ния. Да и «сценарий» возникновения второй мировой войны оказался принципиально иным, чем в 1914г. Если тогда в войне были заинтересованы — в большей или меньшей степени — практически все ее участни­ки, то в 1939 г. многие страны не хотели войны и были втянуты в нее насильно, волей обстоятельств. Эти страны даже пытались создать систему противодейст­вия агрессии, очевидным источником которой были Германия (на западе) и Япония (на востоке). Но про­цесс создания такой системы развивался слишком медленно и непросто. Определенную роль в этом сыг­рало соперничество западных держав, пытавшихся преодолеть последствия мирового экономического кризиса 1929—1933 гг. и потому озабоченных в пер­вую очередь своими внутренними проблемами. Кроме того, масштабы надвигавшейся на человечество ката­строфы стали ясны далеко не сразу. Вплоть до конца 30-х гг. еще трудно было воспринять всерьез планы мирового господства, вынашиваемые Гитлером и его окружением.

Отрицательную роль в предотвращении фашист­ской агрессии сыграло и отсутствие взаимопонимания между СССР и ведущими капиталистическими держа­вами Запада. Взаимное недоверие их лидеров вело к несогласованным и отчасти стихийным акциям. Мно­гие западные руководители поначалу видели в фашиз­ме своего рода «щит» против угрозы большевизма. А советские лидеры, в свою очередь, рассматривали все прочие страны как единый враждебный лагерь, «капиталистическое окружение». И в итоге все попыт­ки взаимного сближения оказывались безрезультат­ными.