История моей юности

Петров-Бирюк Дмитрий Ильич

Однажды весной 1922 года к нашему дому подъехала подвода. Выглянув в окно, Маша с радостным криком побежала на улицу.

— Тетя Христофора с Олей приехали, — сказала она на бегу.

Мы с отцом тоже выбежали на улицу, расцеловались

с Христофорой и Олей. Не видели мы их уже более десяти лет. Как за эти годы обе изменились. Христофора превратилась в морщинистую старуху, а сестра Оля расцвела, стала красавицей, статной девушкой.

Сидя за столом, мы долго вспоминали прожитые годы, родных. И тут тетя Христофора поведала нам грустные вести: дяди мои — Иринарх и Никодим — погибли. Иринарх погиб во время катастрофы на море, а Никодим в годы гражданской войны был расстрелян белыми по обвинению в подстрекательстве матросов к мятежу на белогвардейском корабле.

А потом как-то дошла до меня весть и о смерти бывшего моего друга детства — Кодьки Бирюкова.

Живя в станице, Никодим опустился — пил, развратничал, стал воровать, сошелся с темными людьми.

В конце концов вокруг него образовалась шайка воров, отъявленных бандитов. Со своей шайкой Никодим разъезжал по станицам и хуторам, грабил население. Нередко дело доходило до убийства. Отряды милиции преследовали грабителей, но они были неуловимы. И все-таки около станции Филоново милиции удалось окружить

их. Произошел настоящий бой. Вся шайка во главе с Никодимом была перебита.

Вот, собственно, и все, что мне хотелось рассказать о суровых днях моего детства и юности. Но история моя, пожалуй, была бы не совсем полной, если бы я не упомянул о судьбе одного небольшого эпизодического героя моей невыдуманной повести — о маленькой девочке Тане.

Как-то так складывалось, что я ее долго не видел. А однажды, идя в станицу, я встретил девушку, всем своим обликом напомнившую мне мою маленькую приятельницу.

— Позвольте спросить вас, — приостановился я, любуясь красивой стройной девушкой. — Вы не Таня?

— Таня, — потупилась девушка. — Узнали?

— С трудом, — признался я. — Вы стали совсем взрослой. Я помню, вы стремились вступить в комсомол и в наш отряд. Отряда-то теперь нет, а вот как в комсомол — вступили или нет еще?

— Нет, — вздохнула девушка. — Некогда, учусь в школе, во второй ступени, и работаю в поле, помогаю папе и маме… — Помолчав, она добавила тихо: — Но только в комсомол мне и сейчас хочется.

— Если хочется, так надо вступать. Приходите.

Таня пришла к нам, вступила в комсомол. Мы с ней подружили. Подружили надолго, на всю жизнь. Она стала моей женой.