История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве
Шрифт:
– Нет, 28-е не подойдет… Да не смейся ты! – одергивал я ее. – Скажи, что все остальные числа заняты.
– Честно говоря, есть сложности, – тут же реагировала помощница. – До 28-го у нас уже все концерты расписаны почти на каждый день. Но если вам очень нужно, можете позже позвонить Арману, он сейчас вышел… Скоро подойдет.
И так несколько раз подряд.
Когда я возвращался, клиент был, что называется, уже готов.
– Простите, а что это за группа «Восток», которую все спрашивают? – осторожно интересовался он.
– «Восток»? – удивлялся я. – Ну, как же, вы разве не слышали? Это
– А сколько стоит? – так же осторожно спрашивал клиент, опасаясь, что цена будет запредельной.
Когда я называл стоимость, радости клиента не было предела.
– Да вы что! – ликовал он. – И цена подходящая! Вы говорите, до 28-го у группы «Восток» все расписано?
– Хм… секундочку… – Я доставал свой талмуд с расписанием и начинал в нем картинно рыться, разыскивая нужную «информацию». – Есть еще на 21-е свободный день. Хотите?
– Да, пожалуй, подойдет, – радовался клиент. – Это как раз суббота.
– Ну, вот и отлично, – одобрительно кивал я. – Заполняйте договор, пожалуйста…
Вот так я и организовывал первые концерты группы «Восток», и я не думаю, что она хоть кого-то разочаровала. Я был счастлив, что у меня есть собственный проект, собственный кабинет и даже собственная помощница «на телефоне». Мою работу в компании «МедиаСтар» очень ценили, я чувствовал себя нужным и востребованным – разве не это важно для каждого человека?
Постепенно артистов становилось все больше. В нашей компании появились ДеЦл, «Отпетые мошенники», Лариса Черникова со своим «Я люблю тебя, Дима», группа «Комбинация». Артистов, которые сотрудничали с нами на постоянной основе, набралось уже около пятнадцати, и для всех я организовывал выступления. Постепенно у меня появились устойчивые контакты в регионах, вместе с этим устойчивые доходы – ведь моя «зарплата» состояла из процентов за каждый проданный концерт.
Мы сняли офис побольше, людей, которые помогали мне в моей деятельности, тоже прибавилось – их стало уже восемь человек, и это были не только организаторы гастролей, но и пиар-менеджеры, которые обеспечивали контакты с прессой и освещали жизнь артистов, с которыми мы сотрудничали.
Параллельно с этим я следил за судьбой Мурата Насырова. Со своим новым продюсером, Александром Иратовым, он записал несколько хитовых песен, которые впоследствии вошли в его первый альбом «Кто-то простит».
С самым известным хитом Мурата «Мальчик хочет в Тамбов» произошла следующая история. Автор текста пробовал записывать песню с разными исполнителями, но нужный голос все никак не находил. Когда Мурат попал на студию «Союз», ему тоже среди всех прочих предложили попробовать спеть эту композицию, но Мурат наотрез отказался:
– Да вы что! Я эту песню петь не буду, она совершенно не в моем стиле!
Но в итоге Мурата всеми правдами и неправдами уломали, и когда он сделал пробную запись, сразу же стало ясно, что это настоящий хит, и песню необходимо обязательно включить в новый альбом.
Так и появился зажигательный шлягер «Мальчик хочет в Тамбов». Несмотря на то что песня принесла Мурату бешеную популярность, он ее не любил. Считал, что для него, выпускника Гнесинки, зазорно петь подобные вещи. Но факт
Чуть позже появился хит «Я – это ты», состоялся дуэт с Аленой Апиной, который также прибавил популярности Мурату. Таким образом, когда студия «Союз» выпустила первый альбом Мурата Насырова, он занял верхние строчки рейтингов. Буквально «выстрелил».
Я искренне радовался за своего бывшего подопечного. С одной стороны, мне было немного обидно, что Мурат работает без меня и что моим проектом, который я начинал и в который вложил столько сил, теперь занимаются другие люди. С другой стороны, я чувствовал себя причастным к этому успеху, и к тому же мои собственные дела шли очень хорошо – мне не было смысла ни обижаться, ни страдать. А с Муратом мы довольно часто виделись, не скажу, что дружили, но обменивались впечатлениями или хотя бы дежурными «привет-привет». Я знал, что Мурат тоже очень переживал наш с ним разрыв, и было бы лицемерием делать вид, что ничего не случилось.
Я тоже помнил эту историю. Даже спустя несколько лет не мог забыть, как нельзя забыть свою первую любовь. Это невозможно…
Время летело, компания «МедиаСтар» росла и расширялась, и в какой-то момент Рубен Оганесов – партнер «МедиаСтар» – получил приглашение возглавить музыкальную дирекцию телеканала «Муз-ТВ».
В связи с этим «МедиаСтар» приобрела колоссальное преимущество и возможность расширяться – мы взяли на себя подборку музыкальных видеоклипов для «Муз-ТВ» и съемку интересных телепередач. Это был громадный, причем нарастающий объем работы, который сулил мне совершенно новое положение и новые перспективы. В то время я, можно сказать, сдружился с руководством «МедиаСтар», где ко мне относились с большим уважением, и в какой-то момент Толмацкому стала интересна моя история расставания с Муратом Насыровым.
– Скажи, а почему вы все-таки не работаете вместе? – задал он вопрос. – Хороший артист, с хорошим будущим. Привел бы к нам его…
– Уф…
Мне было не очень приятно ворошить прошлое, но я рассказал, как все произошло, и Толмацкий, надо сказать, довольно близко к сердцу принял случившееся.
– Так не делается! – сказал он. – Ты работал с артистом, ты имеешь к нему прямое отношение, и у вас со студией «Союз» был контракт. Значит, студия «Союз» должна была выплатить тебе как минимум какое-то вознаграждение. Но просто так взять и расторгнуть договор? Это неправильно. Будем разбираться…
Кто, кому и сколько должен – это отдельная тема, которая в те годы в шоу-бизнесе практически никак не регулировалась. Да и само понятие «российский шоу-бизнес» возникло лишь в 90-е, поэтому у каждого была своя правда, каждый решал для себя что-то свое и делал так, как понимал. И у каждого было свое мнение, спорить можно было до бесконечности, поэтому каких-то особых претензий к студии «Союз» я не имел.
Тем не менее ситуация разрешилась неожиданным образом… самим Муратом.
В один прекрасный день он приехал ко мне и выразил искреннее сожаление по поводу нашего разрыва. Сейчас расстановка сил была уже совершенно иной, и разговор велся в другом ключе: