История Нового времени. Эпоха Возрождения
Шрифт:
Разгромив ирландцев, Кромвель обратился против Шотландии. Это был тяжелый поход, и полководцу снова пришлось сражаться в первых рядах и делить со своими солдатами кусок хлеба – в то время как заседавшие в парламенте купцы наживались на войне и бедствиях простого народа. Одержав новую блестящую победу, Кромвель послал предупреждение парламентскому "охвостью". "Отрешитесь от себя и пользуйтесь властью, чтобы обуздать гордых и наглых, – писал генерал. – Облегчите угнетенным их тяготы, прислушайтесь к стонам бедных узников Англии…" В сентябре 1651 года армия вернулась в Лондон; солдаты требовали роспуска остатков Долгого парламента – но парламент не соглашался на проведение новых выборов, тянул время и отказывался разойтись. В апреле 1653 года "охвостье" парламента – полсотни купцов и помещиков, наживших благодаря своей власти огромные состояния, – постановили, что останутся в парламенте навсегда и, в лучшем случае, дополнят его людьми, которым они доверяют. Узнав об этом, Кромвель, как был, в домашней одежде, поспешил в парламент. "Он осыпал парламент самыми грубыми упреками, – писал свидетель событий, – обвиняя его членов в том, что они не пожелали ничего сделать для общественного
Кромвель разогнал свергший короля Долгий парламент – и, как писал венецианский посол, "ни одна собака даже не тявкнула". Он еще не решался объявить себя королем и, по совету генерала Гаррисона, созвал парламент из пуритан, выдвинутых местными церковными общинами. Это были добродетельные люди, которые, по словам, Кромвеля, полагали, что "если кто имел 12 коров, то должен поделиться с соседом". Кромвель испугался, что такие попытки вызовут новую гражданскую войну, и с помощью мушкетеров распустил и этот парламент. Генерал Гаррисон, слишком много говоривший о бедных, был уволен – впрочем, Кромвель сделал все, чтобы не обидеть своих солдат; он дал им земли в Ирландии и за счет "колонизации" завоеванной страны отчасти решил земельную проблему (в Ирландию переселялись и английские бедняки, арендовавшие наделы у новых помещиков).
Однако, в целом, Кромвель решил поддержать порядок, установившийся после казни короля, – то есть поддержать новых собственников, которые нажились на "приватизации" земель короля и церкви. Установить какой бы то ни было порядок в условиях, когда в разных областях Англии все еще вспыхивали восстания и мятежи, можно было лишь с помощью диктатуры – Сжатие, война и голод всегда порождают диктатуру, и Кромвель шаг за шагом шел к диктаторской власти. Он не решился объявить себя новым королем и назвался лордом-протектором Англии – в действительности это было даже нечто большее, чем король. Кромвель стал самодержавным монархом и завладел той самой абсолютной властью, о которой мечтал Карл I; он поселился в королевском дворце Уайтхолл и подписывался Оливер II. Однако, в отличие от власти Стюартов, власть Кромвеля не была освящена традицией; она основывалась на силе армии и ореоле побед – поэтому он был вынужден содержать большую армию и постоянно подкреплять свою славу новыми войнами и победами. Эта политика требовала больших денег, и Англия изнемогала под бременем военных налогов – так что и крестьяне, и помещики, и даже купцы, приобретения которых охранял Кромвель, мечтали о его смерти.
3 сентября 1658 года Кромвель умер. Сохранились известия, что в этот день была страшная буря, срывавшая крыши с домов и потопившая множество кораблей. После смерти протектора власть оказалась в руках враждовавших между собой командиров армии, и один из них, генерал Монк, вступил в переговоры с сыном свергнутого короля, Карлом II: он считал, что лишь авторитет короля может спасти страну от новой междоусобицы. Карл пообещал, что объявит амнистию и не будет требовать назад "приватизированные" земли, – и в мае 1660 года парламент провозгласил его королем Англии. Прибыв в Лондон, новый король прежде всего распустил армию "железнобоких" и отменил военные налоги – а затем принялся за восстановление старых порядков. Купцы, скупившие по дешевке земли церкви, короля и его сторонников, были вынуждены вернуть их прежним владельцам; пуританское богослужение было снова запрещено, и власть над церковью перешла в руки назначаемых королем епископов. Члены трибунала, осудившего Карла I, в свою очередь, взошли на эшафот; полуистлевший труп Кромвеля был извлечен из могилы и вздернут на виселицу; потом у него отсекли голову и, надев на пику, выставили ее у Вестминстерского дворца. Все вернулось на круги своя – как будто и не было никакой революции и гражданской войны; все было, как полвека назад.
Конечно, проще всего было бы сказать, что ничего не произошло – обычная смута, после которой все осталось по-прежнему. Однако внимательный взгляд на события позволяет извлечь из истории какой-то опыт, какие-то знания, которые могут пригодиться в будущем. Прежде всего, Английская революция была результатом Сжатия, результатом крестьянских восстаний, которые вынудили короля запретить огораживания. События толкали Карла I к попытке государственного регулирования экономики, а пример соседней Франции подсказывал, что для этого нужна абсолютная власть. Карл I попытался стать абсолютным монархом, и это вызвало восстание "новых дворян" и купцов, объединившихся вокруг парламента. Противники короля желали не только восстановить свои права,
Оливер Кромвель стал новым Цезарем и разогнал аристократический сенат; он дал землю своим солдатам и отчасти решил земельную проблему за счет завоевания Ирландии. Однако в новом демографическом цикле все обстояло не так просто, как в древнем Риме: кроме нового Цезаря, на власть претендовал наследник древних Цезарей – Карл II. После смерти Кромвеля англичане сочли за лучшее возвратить власть сыну законного короля – и, таким образом, все вернулось к исходной точке. Сжатие оказалось недостаточно сильным, и ни Карлу I, ни Кромвелю не удалось утвердить абсолютную власть монарха. Социальный взрыв не привел ни к каким политическим переменам и обернулся лишь войной и гибелью значительной части населения. После этой катастрофы и переселения сотен тысяч англичан в Ирландию демографическое давление упало и голод на время ушел в прошлое – начался новый демографический цикл.
ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Беспорядки, когда они доходят
до крайности, неизбежно ведут к
утверждению абсолютной власти.
Сжатие принесло с собой войны, голод и народные восстания, охватившие почти всю Европу. В 1640 году вспыхнуло большое восстание в Испании, в 1647 году – в Южной Италии, в 1648 году настала очередь Франции. Европейские государства были истощены Тридцатилетней войной; в то время, как крестьяне страдали от малоземелья и голода, а ремесленники и торговцы были на грани разорения, власти требовали с них новые налоги – и это вызывало повсеместный протест. Первыми поднимались те, кто мог постоять за себя, – купечество, горожане, дворяне. В 1644 году французское правительство ввело налог на зажиточных людей, а затем перестало платить своим чиновникам – и это привело к бунту судейских чиновников, заседавших в парижском парламенте. Анна Австрийская, управлявшая страной от имени своего 8-летнего сына, поначалу смеялась и называла выступление своих чиновников «детской игрой», «фрондой», – однако вскоре ей стало не до смеха.
Парижский парламент ничем не напоминал парламент в Лондоне – это была всего лишь судебная палата, где заседали судьи, купившие свою должность и передававшие ее по наследству. По традиции парламент был обязан регистрировать издаваемые королем указы – но в 1648 году он внезапно отказался зарегистрировать указ о новых налогах, заявив, что они "незаконны". Королева приказала арестовать трех членов парламента – тогда парижане вышли на улицы, дворец был осажден толпами народа, а город покрылся баррикадами. События развивались почти так же, как в Англии: Анна Австрийская бежала из столицы и призвала к себе войска, началась гражданская война, которая кончилась победой парламента; королева была вынуждена смириться и предоставить ему почти те же права, какие имел английский парламент. По требованию парламента одни налоги были отменены, а другие уменьшены; королевские интенданты, контролировавшие дела в провинциях, были отозваны – власть стала совершенно бессильной, налоги не поступали, и войска, воевавшие с испанцами, были вынуждены жить грабежом. Как всегда во времена слабой власти, принцы и герцоги, бывшие губернаторами провинций, стали выходить из повиновения и поднимать мятежи; знаменитый полководец, принц Конде, примкнул к парламенту, чтобы с его помощью изгнать первого министра королевы, кардинала Мазарини, и захватить власть. Последовал вихрь хаотических событий, заговоров и мятежей, и в 1651 году снова началась гражданская война. Летом 1652 года королевская армия подошла к Парижу и оттеснила в город войска принца Конде; положение в столице было тяжелым; в ремесленных кварталах царил голод и натерпевшийся за годы войны простой люд с ненавистью смотрел на богачей из парламента – виновников бесконечной смуты.
Принц Конде тоже не любил парламент, он мечтал о короне и в поисках популярности заигрывал с простым народом. 4 июля он собрал членов парламента и городских старшин на заседание в ратуше, вокруг которой собралась толпа солдат и ремесленников; ничего не добившись от парламента, Конде покинул заседание, а толпа по условленному знаку принялась бросать в окна камни. Солдаты стреляли из мушкетов в тех, кто появлялся в дверях, потом среди пальбы и криков двери завалили дровами и подожгли. Обьятые пламенем парламентарии выбрасывались из окон, их топтали ногами и вздевали на пики.
Эта расправа произошла за девять месяцев до разгона Кромвелем английского парламента – все революции развиваются по одним законам: сначала парламент свергает королей, потом диктаторы разгоняют парламент. Конде оказался неудачливым диктатором, он быстро восстановил против себя парижан, которые, в конце концов, осознали, что правление принца не лучше правления Анны Австрийской. Бесконечная смута научила людей ценить то, что они потеряли, – тот порядок, который поддерживала королевская власть и, так же, как в Англии, народ обратился к наследнику престола с просьбой вернуться на трон. В ноябре 1652 года королева-мать и юный Людовик XIV среди всеобщего ликования вступили в Париж; уцелевшие члены парламента смиренно приступили к своим обязанностям и зарегистрировали указы о налогах. Крестьяне и ремесленники вернулись к мирному труду, солдаты стали получать жалование и перестали грабить – все вернулось на круги своя. Министры молодого короля сделали вывод из произошедших событий и постарались ликвидировать злоупотребления чиновников – монархия вышла из испытаний обновленной и окрепшей. "Беспорядки, когда они доходят до крайности, неизбежно ведут к утверждению абсолютной власти", – констатировал кардинал Мазарини.