История одиночества

Бойн Джон

Когда это Ханна заделалась садоводом? – раздумывал я. Похоже, что-то новенькое.

Я позвонил, на шаг отступил и, задрав голову к освещенному окну второго этажа, заметил промелькнувшую мужскую тень. Наверное, Джонас услыхал машину и увидел, что я подхожу к двери. Мне хотелось, чтобы он отметил «фиесту». Что плохого, если дядька слегка выпендривается? Проскочила мысль, что надо быть повнимательнее к парню, ведь, как ни крути, я его единственный дядя, а теперь, без отца и брата, ему, скорее всего, потребно мужское влияние.

Ханна отворила дверь и, чуть согнувшись, пыталась рассмотреть, кого это

принесло в столь поздний час. Я тотчас вспомнил покойную бабушку – в сестре проглядывала женщина, какой она станет лет через пятнадцать.

– Ох ты! – покивала Ханна, узнав меня. – Мертвые восстали.

– Ага, – улыбнулся я и, подавшись вперед, чмокнул ее в щеку.

От сестры пахло лосьоном и кремом, какими пользуются женщины ее возраста. Я распознаю этот запах всякий раз, когда мамаши пожимают мне руку, приглашают у них отужинать и спрашивают, как мои дела и не сильно ли бедокурят их сынки. Не знаю, как называются эти лосьоны и кремы. Вроде это даже не лосьоны. В телерекламе их обзывают как-то иначе. Каким-то современным словцом. Но я вообще так несведущ в женщинах и их жизни, что моего незнания хватило бы на древнюю Александрийскую библиотеку.

– Рад тебя видеть, Ханна. – Я вошел в прихожую, снял пальто и повесил его на пустой крючок рядом с сильно поношенной пальтушкой сестры и коричневой замшевой курткой, явно принадлежавшей Джонасу.

– Входи, входи. – Ханна провела меня в гостеприимно теплую комнату. Горевший камин навеял мысль об уютных вечерах перед телевизором, из которого Энн Дойл рассказывает, как поживает Берти, вернется ли Братон и что поделывает бедолага Эл Гор [3] , выброшенный на помойку.

3

Энн Дойл (р. 1952) – ирландская журналистка, уже 33 года она ведет новостную программу на национальном канале RTE. Берти – Патрик Бартоломью Ахерн (р. 1951), премьер-министр Ирландии с 1998 по 2008 г., его дочь – известная писательница Сесилия Ахерн. Джон Братон (р. 1947) – премьер-министр Ирландии с 1994 по 1997 г. Альберт (Эл) Гор (р. 1948) – вице-президент США, нобелевский лауреат (2007) – за деятельность по сохранению окружающей среды, в 2000 году баллотировался на пост Президента США и проиграл выборы Джорджу Бушу-младшему с разницей в сотые доли процента.

На телевизоре стояло фото в рамке: маленький Катал смеется, словно перед ним, беднягой, целая жизнь. Раньше я не видел этого снимка. Катал, растрепанный, в коротких штанишках, стоит на морском берегу – сердце разрывалось от его смеющейся мордашки. В жизни Катала был только один морской берег, и непонятно, зачем Ханна выставила напоказ воспоминание о том ужасном времени. Где она вообще нашла эту фотографию?

– Как там пробки на дорогах? – из другого конца комнаты спросила сестра.

Я посмотрел на нее и не сразу ответил:

– Никаких пробок. У меня новая машина. Долетел с ветерком.

– Новая машина? Слишком шикарно. Это дозволяется?

– Не из автосалона. – Мысленно я приказал себе не считать машину новой. – В смысле, новая для меня. Подержанная.

– А так можно, да?

– Можно. – Я усмехнулся, не вполне ее понимая. –

На чем-то нужно ездить, правда?

– Наверное. Кстати, который час? – Ханна глянула на часы, потом на меня: – Сядь, пожалуйста. Я нервничаю, когда ты стоишь столбом.

– Охотно. – Я уселся, а сестра вдруг шлепнула себя по губам и потрясенно на меня уставилась.

– Господи боже мой! – выговорила она. – Я что, пригласила тебя на ужин?

– Пригласила. – Лишь теперь я сообразил, что в комнате пахнет скорее воспоминанием об ужине, нежели обещанием трапезы. – Ты забыла?

Ханна смущенно сощурилась, отчего лицо ее сделалось необычайно чудным, и помотала головой:

– Ничего я не забыла. Хотя нет, похоже, забыла. Мне казалось… разве мы говорили не про четверг?

– Нет. – Я точно помнил, что мы условились на субботу. – Но возможно, я что-то перепутал. – Мне не хотелось, чтобы сестра себя чувствовала виноватой.

– Да нет, ты ничего не перепутал, – покачала головой Ханна, жутко расстроенная. – Не знаю, что со мной творится, Одран. Я прям сама не своя. Не перечесть, сколько раз за последнее время я напортачила. Миссис Бирн уже сделала мне выговор – мол, встряхнись, собери мозги. Вечно она зудит. Что я, нарочно, что ли? Я не знаю, как перед тобой оправдаться. Ужина нет. Полчаса назад мы с Джонасом поели, и я приготовилась смотреть телевизор. Может, сделать тебе бутерброд с колбасой? Сгодится?

Я подумал и кивнул:

– Это было бы здорово.

Потом я вспомнил, как всю дорогу у меня урчало в животе, и попросил, если не трудно, сделать два бутерброда. Запросто, ответила сестра, какие проблемы, она ведь полжизни только тем и занималась, что сооружала бутерброды с колбасой для двух оглоедов, что наверху.

– Двух? – переспросил я. Может, в окне я видел тень старшего брата Джонаса? – А что, Эйдан приехал?

– Эйдан? – удивилась сестра, замерев со сковородкой в руке. – Нет, ты прекрасно знаешь, что он работает в Лондоне.

– Ты сказала – для двух оглоедов.

– В смысле, для Джонаса.

Я оставил сестру в покое и повернулся к телевизору.

– Ты видела новости? Эти янки совсем взбаламутились, да?

– Еще все нервы нам измотают! – Ханна перекрикивала шипенье масла в сковородке, куда положила куски колбасы. – Я полдня пялилась в телик. Как по-твоему, от этого малого будет хоть какой-нибудь толк?

– Он еще не начал, а его уже все ненавидят. – Днем я мельком видел обзор новостей, и меня удивили толпы, протестовавшие на улицах американской столицы. Все говорили, что победы на выборах не было. Может, и не было, но соперники шли голова в голову, и инаугурация Гора не оказалась бы легитимнее.

– Знаешь, кто мне нравился? – девически мечтательным тоном спросила Ханна.

– Кто? Кто тебе нравился?

– Рональд Рейган. Ты помнишь его фильмы? По субботам их иногда показывают по Би-би-си-2. Пару недель назад был фильм, там Рональд Рейган играет железнодорожника, с ним происходит несчастный случай, и Рейган очухивается на больничной койке, ему ампутировали обе ноги. «Где мое остальное? – вопит он. – Где остальное-то?»

– Ну да, – сказал я, хотя не видел ни одной картины с участием Рейгана и разговоры о его киноролях меня ставили в тупик. Говорят, жена его была жуткая стерва.