История одного эльфа
Шрифт:
Впрочем, нам и здесь не сразу повезло. Мы и ночевали под заборами, и делили пополам последнюю краюху, голодали, воровали – было дело. Однажды я даже отравился и два дня лежал пластом, не имея сил доползти до отхожего места. Ухарь полгорода обегал, пока нашел непритязательного целителя, который за последний медяк согласился меня осмотреть. Причем ту дрянь ели мы вместе, но Ухарю от предков-орков досталась орочья живучесть, так что он отделался легкой рвотой. Зато после того случая, когда напарник не бросил меня одного, мы стали настоящими друзьями.
А еще через несколько недель нас
Господин Хашша – бывший купец, разорившийся потому, что кроме торговли любил вкладывать средства во всякие сомнительные предприятия. На сей раз он не прогадал – уже через пару дней, отмытые и слегка отъевшиеся, мы выступали на базарной площади, развлекая толпу фехтованием. Дальше – больше. Благодаря мне – вернее, моей «харизьме», как любил выражаться Ухарь, – мы стали широко известными гладиаторами. Для всех господин Хашша являлся нашим хозяином, но на деле он был партнером и компаньоном. Мы выступали во всех крупных и мелких городах Калимшана, то показывая отработанные фехтовальные сценки, то сражаясь на настоящих гладиаторских поединках. Я стал известен как Данха-и-Нур, Убийца. Люди платили деньги, чтобы посмотреть, как я расправляюсь с очередным противником, и жили мы с некоторых пор роскошно. Лишь одно отравляло мне душу – воспоминания о доме, который потерял, и о жизни, которая никогда не вернется.
– Давай нападай!
– Как?
– Сначала как обычно – два верхних, два боковых и два нижних… Потом я сделаю верхний «слив», шагну вперед, а ты – вот сюда. Подшаг – и… Нет, чуть пониже, чтобы я успел вывести меч из нижней позиции в верхнюю. А потом снова – два верхних, два нижних и…
– А мы не слишком затягиваем?
– Да ты что! А впрочем, это уже было… Слушай, а если вот так – ты делаешь укол с «провалом»… Да делай-делай, я буду показывать… Вот твой укол, я встречаю меч, принимаю его на скрещенные клинки, а потом – р-раз!
– Ого! – Ухарь только охнул, когда, едва не вывернув кисть, меч вырвался из его руки и, описав дугу, шлепнулся на землю. – Ловко! А дальше что?
– Ну ты остаешься со щитом, просто им закрываешься и отступаешь, а я делаю три верхних и три нижних… Вот так, так и так! А потом…
– Нет, так не пойдет! – подумав, заявил полуорк. – Как ты меня убьешь из этой позиции?
– Да легко! После шести ударов будет седьмой боковой, и его ты пропустишь. Все!
– Некрасиво! И грубо! Ты можешь промахнуться?
– Я? Да никогда!
– А что, если я уйду от твоих мечей кувырком вбок и назад, а потом…
Ухарь стремительно кувыркнулся вместе со щитом, успев им прикрыться, и, оказавшись у меня почти за спиной, стряхнул щит с руки, одним прыжком запрыгнув мне на спину:
– Вот так!
– И что дальше? – поинтересовался я.
– А дальше – покатай, большая черепаха? – Приятель крепко обхватил меня руками и ногами.
– Чего? – Я попытался стряхнуть с себя полукровку, но не тут-то было.
– Н-но, лошадка! Вперед! – заорал Ухарь весело, пытаясь пришпорить
– Ну держись!
Бросив мечи, обхватил сзади приятеля за пояс и кувыркнулся вместе с ним, стараясь подмять Ухаря под себя. Тот заверещал, как подстреленный заяц, отчаянно брыкаясь, но не собираясь разжимать руки и крепче цепляясь за меня. Сопя, рыча сквозь стиснутые челюсти и дурашливо ругаясь, мы покатились по земле. Сидевшие на корточках у стены темнокожие «охранники» лишь переглянулись и покачали головами – мол, что с дикарей взять!
– Эй, молодцы! Вы что это тут устроили? Опять деретесь?
Ругнувшись в два голоса, мы застыли в живописной позе, которую можно было понимать как угодно – в силу природной испорченности или воспитанности – и одновременно повернули головы к господину Хашше. Причем я обнаружил себя стоящим на четвереньках, а Ухаря – выглядывающим у меня откуда-то из-под мышки.
– Чем это вы занимаетесь? – свистящим шепотом поинтересовался «хозяин».
– Отрабатываем приемы рукопашного боя, – слегка придушенно объяснил полукровка и двинул меня локтем ниже пояса.
– Немедленно прекратить! У нас гости!
Это заявление было встречено хоровым стоном. То есть я-то на самом деле застонал от досады, но одновременно с этим дал сдачи Ухарю, который испустил вздох уже от моего кулака.
– Что? Опять желающие посмотреть на «великолепного Данха-и-Нура» в нерабочей обстановке? – Я выпрямился, сел на пятки и позволил полуорку отползти в сторону. – Снова надевать ошейник и изображать тупого дикаря? Надоело! У меня, между прочим, за плечами рыцарское воспитание и… Я просто не хочу!
– Данкор, – полукровка отполз на почтительное расстояние и стал приводить себя в порядок, – ты тут старше нас всех вместе взятых, а ведешь себя как маленький ребенок!
– А что, если я и есть маленький ребенок? – обиделся я. – Мы, эльфы, живем в двадцать раз дольше людей и почти в пятнадцать раз дольше орков. Так, может быть, я просто медленно развиваюсь?
– Ага! Вот тут. – Ухарь выразительно постучал себя по лбу.
– В самом деле, хватит! – попытался урезонить меня господин Хашша. – На тебе у нас все держится! Вернее, на твоем образе нелюдя…
– Да понятно, – отмахнулся я. – Работаем!
Ухарь коротко, по-разбойничьи, свистнул сквозь зубы, успевшие изучить все его свисты, жесты и мимику темнокожие «охранники» вскочили с места и устремились в подсобное помещение, откуда вернулись через минуту с ошейником и парой кнутов. Ребята были частью нашей группы – у нас имелось несколько отработанных номеров, в которых темнокожие выступали поочередно то в роли дикарей, свежепойманных где-то в далеких странах, то в роли опытных профессионалов, которым хорошо заплатили за то, что они попытаются скрутить Данха-и-Нура в бараний рог. «Работали» они и с Ухарем, и в паре друг с другом, то есть были нам почти партнерами. «Почти» потому, что их-то господин Хашша как раз и купил на торгу, остановив на темнокожей парочке выбор по двум причинам – во-первых, оба идеально подходили под мой немаленький рост, а во-вторых, у них были отрезаны языки и они не могли проболтаться о том, чем на самом деле тут занимаются.