История одного клана
Шрифт:
…В очередной раз бессильно падая, я так и не сумела подняться. Весь правый бок чудовищно болел, поломанное и прижатое крыло тоже не радовало. Да еще и башня эта, будь она неладна, погребла его под завалом – ненамного лучше прежней камеры. Силы, отражаясь от проклятого камня, едва просачивались. Ну это ничего. Сейчас главное – снова не потерять сознание.
– Спой мне еще, любимая. И я вернусь к тебе.
С того света, где правит суровый, но справедливый Аид. А у него с драконами всегда были свои дела. [26]
26
По
Глава 7
Границы
Я заглянула в сумку и фыркнула:
– А это здесь еще зачем?
– Ну а что же ты будешь есть?
Снова фыркнув, я вытащила из сумы набор типа сухой паек. Только место занимает. Порылась еще и выкинула, на фиг, огниво. Притом так глянула на Алку, что она покраснела и спряталась за спину мужа. И правильно – напихала всякой дряни. Вот и доверяй ей после этого что-то серьезное. Следом на пол полетел тонкий кинжал для разделки пищи, хм… ложка, полотенце и мыло.
– Ты бы мне еще духи и помаду положила. Буду ледяных очаровывать своей красой ненаглядной.
Алка уткнулась носом в спину Колина и горько всхлипнула:
– Ты меня не лю-убишь. Ты меня не прости-ила! А-а!
Вытащив мелкую из-за своей спины, Колин прижал драконицу к себе и, поглаживая ее по голове, осуждающе глянул на меня. Проигнорировав эту умилительную сцену и недовольство дракона, я запихала в суму пару носовых платков и мешочек с солью. Это еще может пригодиться.
– Будешь дуться, – хмыкнула я, перекидывая поклажу через плечо, – не скажу, сколько пальчиков на руках у мальчишки.
Иаллин отняла зареванное лицо от груди Колина (хм, да скорее живота, она ж ему фактически в пупок дышит) и глянула на меня огромными глазищами.
– Сколько?
– А ты успокоилась?
– Да, – закивала мелкая, вытирая мокрые щечки тыльной стороной ладони.
– По пять. Разве это не может не радовать?
– Алекс, имей совесть, не доводи ребенка, – пожурил меня Олеандр.
– Я тренирую ее выдержку. Что будет, когда близнецы родятся?
Эльф ласково улыбнулся и поправил воротник моей легкой курточки. При этом чуть не придушил. Намек понят.
– Алекс, может, все-таки останешься? – посмотрела на меня желтоглазая драконица. Она стояла прижавшись к боку мужа, словно боялась упасть.
– Не вижу смысла.
– В чем?
Я не ответила. Зачем, если и так все понятно.
Вчера у меня полдня заняли попытки разобраться в связках магии. Эта пара уже вряд ли доверит своего ребенка Диар, а значит, могут остаться без возможности иметь детей. Мне же хотелось хоть чем-то загладить перед ними вину.
Это оказалась одна из самых сложных задач для молодой Хранительницы драконов. Все же три года из перспективной блондинки ваяли воина, а не акушерку. Конечно, по рассказам той же Станиславы,
Непросто определить, кто я. Уже не человек, с такой-то второй ипостасью! Не дракон, превращение в одну из этих летающих туш мне не грозит, и слава всем богам. Ну а демоном, даже при наличии подобной ипостаси, тоже не назовусь. Притом выгляжу я как обычный человек, могу вязать драконам хвосты и заставлять их бегать табунами и пользоваться проснувшейся ледяной магией асуров. Ах да, забыла – превращаться в бесхвостую ящерицу с крылышками. Кра-со-та! Сама себе напоминаю дуру, сидящую на трех стульях одновременно. Нет, конечно, можно удобненько вытянуться и полежать, но нет гарантии, что тебя однажды случайно не раздавит дракон, желающий примостить где-нибудь свой уставший зад. Как сделала это Диар.
Нет, я не ною. Мне просто до упырей любопытно, как же меня теперь назвать.
При таком раскладе, как родство крови с этой странной парой, за шесть часов мне удалось сделать больше, чем Диар за месяц. Хотя, зная эту чокнутую экспериментаторшу, я не берусь утверждать, что все это время она занималась только тем, о чем ее просили. Теперь же я могу сказать, что при должном старании у Станиславы и Бальтазара есть надежда на появление потомства. А при столь нежном отношении этих двоих друг к другу они будут о-очень стараться.
Значит, несколько часов труда и головная боль – ничто по сравнению с возможным счастьем.
– Александрит?! – позвал меня Колин.
Я подошла к нему и заглянула в болотные глаза – зеленая радужка с желтыми лучиками от узкого змеиного зрачка. Странно, но я никогда раньше не замечала этого. Как и того, насколько он похож на брата. Это было как-то само собой разумеющимся и для меня имело мало значения. Сейчас же я смотрела в его лицо, узнавая любимые черточки своего Змея.
– Мне действительно хочется, чтобы ты осталась, сестричка. Сери ведь хотел, чтобы ты жила. Чтобы просто была, а не уходила неизвестно куда в одиночку.
– Ты обещал вытащить меня из той заварушки и выполнил свой долг перед братом. Но позволь мне самой распоряжаться своей жизнью. Да, я всегда буду напоминать тебе о брате… как сувенир. Колин, – я осторожно сжала его лицо в своих холодных ладонях, – так будет лучше. Если я останусь, то разрушу вашу жизнь, понимаешь? Ты мой кровник, так же как и твой брат. Ты чувствуешь меня, как я чувствую тебя. И если раньше это не имело значения, то сейчас станет опасным. Оставшись, я разрушу твою жизнь. Думаешь, понимания Иаллин хватит надолго? Прости, но без него мне пусто. – Я снова попыталась произнести его имя, но вставший в горле ком привычно не дал этого сделать. – Он был для меня всем. Цепи порваны, но свобода немила. Так что прекращай терзаться.
Осторожно поцеловав Колина в висок, я отошла. Больше мне нечего ему сказать. О том, что видеть его лицо, глаза его матери и еще не тронутые лезвием, но уже сплетенные в траурную косу багряные волосы его отца мне слишком трудно, я предпочла умолчать.
– Передайте мои наилучшие пожелания Станиславу, – чуть улыбнулась я. – И пусть наконец женится.
Станислава улыбнулась в ответ и ткнулась затылком в плечо мужа.
Даже не хочу думать, где сейчас Станислав. И уж тем более угнетала мысль о том, чем он там занят. Конечно, согласна – оставлять Змея в том жутком месте нельзя, но… Не хочу даже думать об этом. Как и видеть его мертвым. И так время от времени сводит скулы от напряжения.