История одного Волка
Шрифт:
— Ты, должно быть шутишь?! Он — оборотень, Рыцарь! Он никогда не примет тебя, и все что случилось в твоей судьбе! Разве ты забыл, что при обряде нет тайн, не удастся скрыть ни одной мысли!
К удивлению Марка, Рыцарь не стал с ней спорить, а повернулся к Марку.
— Она права. Мне не хотелось бы, чтобы ты пострадал.
— Что?
— В моей жизни было много такого, что я не хотел бы озвучивать. И я знаю, что принять и половину из этого — трудно, а уж захотеть называться моим братом — почти невозможно.
Марк решительно прервал его жестом и шагнул к небольшому овальному алтарю, в центре которого была курильница с
— Я согласен на ритуал и на то, чтобы Богиня сама решила: могу ли я быть побратимом этого воина. Я отдаю себя на ее суд! — твердо сказал он Жрице на эльфийском.
Молоденькая девушка, которая, на деле, могла быть старше самого Марка раз в пять, только изумленно распахнула ротик, а Рыцарь поперхнулся воздухом, за спиной волка.
Обряд шел довольно долго, довольно долго эльфийка пела, взывая к Богине. Впрочем, стоит признать, что долгое стояние в одной позе, около статуи Витавии, не вызвало у Марка затруднений. То ли тело могло легко стоять несколько часов в одной и той же позе, то ли просто чудесный голос эльфы завораживал чуткий слух волка.
Наконец, в небольших агатовых чашах, которые держала Богиня, стала проступать вода. Да, на стенках чаш, словно из неоткуда появлялись мелкие капельки простой воды. Как не принюхивался Марк, но так и не смог ловить и намека на какой-то другой запах. Жрица перестала петь и жестом разрешила выпить воду. Марк взял свою чашу и повернулся к Рыцарю спиной, как тот и просил, еще по пути в Храм.
Марк в один глоток проглотил божественную влагу, удивленно поднял брови и — рухнул в небытие.
Когда же волк пришел в себя, то знал про этого Рыцаря все, что знал он сам. И даже больше, потому что, наверняка, тот не помнил себя в детские годы, не знал своего первого слова. А вот Марк знал все это. Знание сокровенного не приносило неудобств, не приносило совершенно ничего, кроме легкого сожаления, что он не прошел этот обряд раньше, и что его не было рядом, когда ему так нужна была чья-то опора и поддержка.
— Демон, Беантэантиль, почему он не приходит в себя? — голос друга звучал, как-то по-новому, почти нервно.
— Я же говорила, что ритуал рискованный! — так же нервно отозвалась эльфа. — И потом, подумай: сколько лет ему, и сколько тебе! Ему нужно воспринять, куда больше прошедшего, чем тебе.
— Ты издеваешься? Он без сознания уже пятый час!
— Возможно, Богиня решила его покарать, — неуверенно и тихо, предположила Жрица.
— Светлые Боги не убивают во время ритуалов, — отозвался рыцарь.
— Витавия не стала бы его убивать. Возможно, просто забрала его сознание себе, оставив душу Праху. Такой обмен Пантеоном не запрещен.
— Что?!
От этого вопля полного самых разных эмоций, пол ощутимо дрогнул, а эльфийка испуганно взвизгнула, прямо как человек.
— Почему ты не сказала, что Богиня может такое сотворить?!
— Я думала: ты знаешь, — отозвалась эльфийка. — Именно поэтому и нет тех, кто желает получить метку Богини. Все просто приносят клятвы дружбы и режут запястья, чтобы подкрепить свое слово.
— Если бы я знал, то никогда бы парню не заикнулся про этот демонов обряд!
Марк сел и потряс головой, в теле имелась небольшая усталость и скованность, как будто он давно не двигался, и кровь застоялась в мышцах. Его уложили на широкой мраморной скамье за одной из колон, довольно далеко от алтаря.
— Что же ты так орешь? — прохрипел Марк Рыцарю.
Воин
— Марк, ты отдыхай. Я сейчас позову целителей, и мага разума заодно, — Марк бы засмеялся, только в голосе друга была неподдельная тревога.
Видимо, пока волк блуждал по истории жизни этого воина, тот успел изрядно понервничать и накрутить себя.
— Я здоровее тебя буду, — буркнул Марк, потирая тяжелый лоб.
После всего увиденного больше никогда он не будет ощущать неловкости рядом с этим разумным. А зачем? Глупо, когда знаешь про кого-то столько всего…
Воин хотел что-то сказать, но тут правая ладонь Марка вспыхнула белым светом. Просверкала пару ударов сердца, а когда потухла на коже остался еле заметный белый след в виде знака Богини и замысловатой закорючки в центре круга. Марк не мог не улыбнуться, когда узнал в этом рисунке, не тайный знак, а дракона. Рыцарь пытался нарисовать дракона, когда ему было года два отроду. Ничего не вышло, но сам Рыцарь искренне радовался рисунку на пергаменте. Марк даже вспомнил, как улыбалась его няня, и вместе с ним хлопала в ладоши.
Действительно, для такого символа побратима нужен не герб рода или руна, а то, что дорого памяти твоего побратима или названной сестры. Марк заметил, как сверкнула и рука в кольчужной перчатке Рыцаря. Он уже хотел снять ее и посмотреть знак, но резко одернул себя, чтобы не стянуть доспех. Марк понимающе усмехнулся и поднялся на ноги.
— Потом полюбуешься на мое клеймо, — Марк стукнул Рыцаря по плечу. — Оно теперь с тобой навсегда, побратим.
Часть 6
Учеба на Втором Потоке захватила Марка с головой.
Его легко приняли в стаю с Первого Потока, так как он не претендовал на место вожака, а альфе, с третьего года обучения, было приятно осознавать, что в его стае гуляет такой сильный волк. Стычек, как таковых, не было. Мелкие своры и перепалки с волками и львами — не в счет. По сравнению с его прошлой жизнью, все эти драки и мелкие склоки не шли ни в какое сравнение.
Марк ошибался, когда был уверен, что никто не обратит на него внимание. Волчицы разных каст откровенно заигрывали. И уже с первого курса у Марка закрутились довольно бурные, но непродолжительные романы. Девушки-волчицы всегда были ветреными, но в Киране это было особенно заметно. Девушкам нравилось играть с мужчинами, нравилось стравливать ревнивцев, поэтому романы были бурными и яркими. Впрочем, Марка не удалось втянуть ни в одну схватку за сердце дамы. Во-первых, потому что зверя Марка ни одна из этих волчиц не взволновала настолько, чтобы претендовать на нее. А во-вторых, потому что сам Марк не видел смысла драться за девушку, которой просто хочется буйства страсти.
Поэтому за Марком быстро укрепилась кличка «мирный». Как только за девушкой начинал ухаживать другой волк, а сама девушка была явно не против такого — Марк мирно отступал в сторону, позволяя закрутиться новому роману. Удивительно, но факт. Марк не ревновал совершенно. Более того, не видел в этом смысла, и даже не пытался в нее играть. За что, кстати, частенько, огребал по морде, ибо девицам не нравилось, что такой сильный альфа не рвет глотки всем вокруг за право лечь с ними в постель. Оборотень только улыбался про себя. Вот, где пригодились уроки наставницы по правилам поведения в таких неоднозначных ситуациях.