История одного злодея
Шрифт:
Но речь не об этом. Астарот хорошо знал, что свободно и открыто наркоторговцы уже не держатся. Но они всё ещё здесь, в толпе, чтобы не быть убитыми.
Подойдя к вывеске «Шаурма без лаваша», молодой человек увидел на железном столе сморщенный лаваш и окликнул повара.
– Эй, друг! Как это так, написано без лаваша, а тут лаваш, – среднеазиатское лицо осталось непонимающе суровым и Астарот понял, что игра слов знатно надоела тому, кого осыпают шуточками подобного рода. – Хозяин где?
Повар показал рукой в сторону неприятного человека с немытой головой.
– День добрый, – он не стал протягивать этому типу руку, заняв её ключами от машины. – Мне бы найти что-нибудь повеселее шармы.
– Я в душе не знаю, о чём ты, – он отвернулся в сторону патруля и цокнул языком на молодую девочку в форме. Как же она сейчас жалеет о том, что выбрала эту профессию. Явно не агент Старлинг.
– А кто такой Люци знаешь? – лицо незнакомца вытянулось. Да, в городе каждая собака знала это имя, и боялась его. – В общем, мне нужен морфий, это срочно.
– Морфин, что ли? – он плюнул сквозь передние зубы. Астарот ненавидел эту мужскую привычку. – Ну могу, предположим, достать. Через час, где-то?
– А пораньше никак?
– Слышь, этот не самый ходовой товар, так-то! Только из-за Люци парюсь.
Да. Есть имена, перед которыми разрушаются любые преграды. Люци был своего рода знаменитостью в мире вне закона. Его уважали и чтили даже те, кто считался беспредельщиками.
О славе своего тогда ещё нового начальника Астарот узнал сразу. Одно упоминание и перед тобой открывались любые двери. Проверять никто бы не осмелился, поэтому молодой человек нет-нет, да и прибегал к волшебству по личному делу.
Целый час нужно было что-то делать. Астарот знал, что в воскресенье московские пробки приобретают межгалактические масштабы. Все машины Люци снабжались мигалками на такой случай, но сейчас он взял левую тачку для скрытых дел. Молодой человек прошёл к паршивенькому торговому центру и взглянул на вывески. В юности у него были одни джинсы и пара футболок. Всё с рынка, самое дешёвое. Одна пара обуви на сезон, один предмет верхний одежды. Чаше уже кем-то ношенный. Астарот быстро смекнул, что нужно зарабатывать. Но вот честного заработка несовершеннолетнего хватало только на пару жвачек, колу, сладости. В общем, мелочи, которых он был лишен в детстве и которые стали доступны теперь.
Эх, сейчас он и не зайдёт в такого рода магазин. Люци дал ему возможность одеваться дорого, с шиком. Но бедность, как клеймо, которое можно скрывать любой рубашкой, но кожей ты чувствуешь её присутствие.
Маленький значок на компьютере показывал месторасположение Астарота с точностью до метра. Эта закрытая технология досталась Люци не без труда, но он любил контролировать процесс. По-другому в этом мире и не выжить.
Сидя в своём розовом чудовище, Люци прослушивал разговор о морфии и заинтригованно стучал пальцами по подлокотнику. Он знал, что молодая особа склонна к опасным приключениям, но что она в свои юные годы, с таким острым языком и нетипичной хваткой, стала жертвой наркотика, разочаровывала.
А
Его редкие зубы скользили под языком и даже он не догадывался, какой следующий ход предпримет его сознание.
Раздался звонок и светофор на дороге плавно качнул его на заднем сидении. Бельфегор водил куда лучше Астарота, вальяжно и неторопливо. Да и сам он был до ужаса медлительным, но стабильным, как давление Люци.
– Доброго здравия, дорогой мой!
Голос Пугина в трубке звучал, как и всегда, непринуждённо. В отличие от большинства шишек, этот человек не обладал мерзкими качествами: он был вежливым, но не надменным, простым, но не понятным, доброжелательным, но не льстивым. К нему все проникались симпатией с первой же минуты, даже Велиал. Не было человека, который мог сказать что-то плохое об этом достаточно низком, худощавом мужчине с испанской бородкой и телячьими глазами.
– Кто бы мог подумать! – Люци улыбнулся, хотя точно знал, что Пугин позвонит, но не думал, что так скоро. Если кто-то и мог помочь Шилову в сложившейся ситуации, то только Господь Бог. Его Владимир Сергеевич и привлёк.
– Хотел бы просто так позвонить, поболтать. Так, знаешь, без дела. Но увы и ах…
– Знаю, знаю. Все мы заложники времени.
– Тогда предлагаю встретится за чашкой хорошего кофе и обсудить, что да как, – Пугин весело присвистнул, отчего лицо Люци снова озарила улыбка.
– Да, я с радостью. Как на счёт ресторана на воде на Чистых Прудах?
– Договорились. Буду там часа через два.
– Идёт.
Он положил трубку и посмотрел на свои часы от Cartier. Бриллианты блеснули в темноте салона и отразились в очках Люци. До встречи с Пугиным надо было успеть сделать многое. Главное – правильно рассчитать охрану, да так, чтобы она не смешалась с чужой охраной. В прошлый раз из-за того коллапса Асмодей расстрелял в лесу троих нерадивых сотрудников. Ни к чему им сейчас лишние жертвы.
Огонёк Астарота всё ещё мигал на компьютере Люци. Он погладил значок большим коротким пальцем и нежно улыбнулся. Что же успеет натворить этот мальчик.
Морфин уже был у него в кармане, быстрее, чем предполагалось. Он яростно вёл железного коня в сторону Замка, всё ещё не уверенный, что поступает правильно. Это наркотики, и они нужны пленнице.
Дорога упрямо вела по размеченным полосам. Пробки в город всё ещё отравляли сигналами жителей этого района, но вот из Москвы уехать оказалось куда проще. Астарот взглянул на часы, время казалось ему совершенно резиновым.
Правильно ли он поступает? Если она наркоманка, то без дозы морфия выпрыгнет из окна, не меньше. Во время ломки что только не творят люди. Морфиновая ломка самая страшная после первых суток, а потом 3-5 дней. Она провела всю ночь в Замке, значит её начнёт колбасить к вечеру, как минимум. Это если учесть, что она употребляла прямо перед похищением.
Спасти девушку – благородное дело. Но что-то стойкое в душе Астарота долбило его неправильностью такой затеи. Он снова посмотрел на часы. Почему они почти не двигаются?