История одной любви

Каралина

Я мрачно осмотрела зеркало. Мне показалось или щит стал не таким плотным? Больше походило на серую дымку.

Прикусила губу, размышляя, что делать дальше. Вайолет явно настаивает, что мне нужно попробовать вновь, да и зеркало уже недовольно вибрирует в тишине. Мне же совсем не хотелось вновь ощутить на себе его силу.

Устав ждать Ваойлет подлетела, принявшись толкать меня вперед, совершенно не обращая внимания на то, что ее прозрачные руки походят сквозь меня, обдавая потусторонним холодом и порождая толпу мурашек.

– Да иду я! – сдалась, наконец,

решив довериться интуиции, которая не ощущала опасности от зеркала.

В этот раз приблизиться и коснуться артефакта удалось гораздо легче. Осмелев, я преодолела три ступени, поднимаясь на помост. Остановившись в нескольких сантиметрах от зеркала, уже смелее протянула руку в сторону серой дымки.

Миг и щит стал рассеиваться, являя мне древнее и такое долгожданное пророчество.

Глава 24

– Это все же ты! – восхищенно выдохнула я, практически прижимаясь к чуть теплой глади зеркала.

Все же я еще не до конца доверяю своему дару и тем сведениям, которые получаю с его помощью, но теперь сомнений не было. Вайолет привела меня прямиком к пророчеству, которое оказалось не чем иным, как древним артефактом – зеркалом, в котором, однако не отражалось ни мрачное помещение, ни испуганная я.

Совсем не это демонстрировало мне пророчество. Я будто смотрела старый фильм, прокручивающийся специально для меня. Величественные залы замка, залитые солнечным светом, натертая до блеска дубовая мебель, сверкающий паркет и пары, кружащиеся в танце. Судя по нарядам дам, пророчество показывало мне то, как выглядела эта бальная зала очень и очень давно. Вот только если сейчас замок весь был пропитан подавляющей атмосфера ненависти, тогда будто дышал счастьем и уютом.

Вот к зеркалу приблизилась счастливая молодая пара - хозяева замка того времени. Я видела их портрет в самом начале галереи.

У девушки был заметен округлившийся животик, которого счастливый будущий отец бережно касался сквозь тяжелый шелк платья. Она же взирала на мужа с безграничным доверием и любовью.

Казалось, никто и ничто не в состоянии разрушить их счастье, но у судьбы были другие планы, явившие к их дверям длинноволосую брюнетку с искаженным ненавистью лицом.

Я не слышала слов, но без труда поняла все по стремительно бледнеющей девушке, ужасу гостей и решительным действиям молодого хозяина замка.

Он предал ту, что сейчас носила под сердцем его ребенка. Разрушил то, что было даром небес – свою семью.

Я была вынуждена наблюдать за тем, как, сосредоточившись на ссоре лорда с незнакомой, собравшиеся не замечали осевшую на пол молодую хозяйку замка и расползающиеся уродливые пятна, алеющие на нежно-голубом шелке.

Ее беззвучный крик, испуг лорда и торжество на лице той, что так надолго поселила горе в этом замке.

Я не слышала ее слов, как и того, что закричал в ответ лорд. Зеркальная поверхность задрожала и разлетелась осколками, оставляя после себя лишь кромешную темноту.

Я попыталась убрать руки, ощущая соленые дорожки на щеках, но зеркало

не отпустило. Я испуганно дернулась, но тут в самом его центре засветился небольшой осколок. Вновь приблизившись, я смогла заглянуть в него, различая очертания уже совсем другой комнаты. Это были хозяйские покои на старой половине замка. И молодая пара перед зеркалом, что на руках держала улыбающегося пухлощекого малыша.

И не было того беззаботного счастья, что прежде наполняло замок, но была любовь, что лишь одна в состоянии восстановить осколок артефакта, пусть пока и небольшой.

Однако их счастье было недолгим. И вот уже осколок отражает плачущую на полу молодую женщину, над которой замер супруг в обличии зверя.

Серый туман и спустя какое-то время засветился новый осколок, немного больше прежнего и уже в нем отражается улыбающаяся семья, в сопровождении подросших близнецов позирующая для нового портрета. Их постигла та же участь.

Вновь дымка и новый осколок.

Я видела то, как часть за частью восстанавливается зеркало, набирая силу. Но в каждом из десяти осколков отражалось одно тоже. Любовь одного из супругов и ненависть вскоре после того как хозяина замка постигала участь предков.

Все больше осколков становилось на место. Где-то меньшего, а где-то большего размера. Возможно, все зависело от самих супругов и тех чувств, что они питали друг другу. Быть может, у пророчества тоже был свой срок? И кто знает, что тогда будет с потомками некогда великого рода.

Осколок Ройса с Вайолет был последним. И самым трагичным.

Я видела, как будто обезумев, Ройс пришел в восточную башню, где практически силой взял супругу. Ее ненависть, его раскаяние. Осмотр лекаря и подтверждение беременности. Его напрасная надежда и ее безудержная злость. У того самого зеркала, что навеки обречено наблюдать падение великого рода. Рода, что артефакт был призван хранить и оберегать.

Вайолет все сделала сама, так и не дав возможности Ройсу вымолить прощение. Она покинула и его, и башню, выбрав самый длинный и в то же время самый короткий путь.

Она погибла, лишив Ройса последней надежды и оставив на долгие годы в неведении.

Кара пришла незамедлительно, она постигла не только самого лорда, но и всех его обитателей.

Отражение личности. Так артефакт наказал обитателей замка.

Ощутив, что свободна, опустилась прямо на грязные ступеньки у потухшего зеркала, которое вновь заволокло серым туманом, постепенно уплотнившимся до состояния непроницаемого щита.

Вайолет в комнате не было. Да это и к лучшему. Сейчас я хотела побыть в одиночестве, переживая то, что на моих глазах произошло со столькими поколениями рода ди Трейт.

Руки мелко дрожали, а замерзшие ноги отказывались держать.

Я знала, что должна сделать и одновременно страшилась этого. А вдруг ошиблась? Или не смогу? И Ройс… Я ведь не знаю, как ко мне относится на самом деле…

Сквозь заляпанные стекла окон забрезжил рассвет. Я медленно поднялась, закусывая до боли губу и решительно сжимая кулаки.