История Одной Оптимистки

Егер Ольга Александровна

– А если бы ты никому ничего не обещала?
– предположил музыкант и сорвал еще один поцелуй с ее губ.

Джули ответила его зову, поцеловала, но потом, оттолкнув, резко спрыгнула со стола, и отошла в сторону.

– Я не стану отвечать на компрометирующие вопросы!
– фыркнула она и скрылась в ванной, оставив Блайда наедине с пекущимся в печке мясом и уже почти готовой вермишелью.

Руки и ноги предательски дрожали. Джулия несколько минут просидела на полу под дверью, борясь с

желаниями разреветься или вернуться в кухню и больше не останавливать Блайда. Вспомнила разговор с Сарой, то, как болезненно она воспринимает слухи о нем. Представила, каково ей самой было бы на месте подруги, услышь она о том, что у Ромы появилась другая. Хотя зачем представлять? Она ведь именно из-за этого сбежала. Не только от лжи, но и измена тоже сделала больно. Джули поднялась, подошла к рукомойнику, умылась холодной водой, но унять эмоции так и не смогла.

– Приготовила, блин!
– раздосадовано и зло заявила она своему отражению в зеркале.

– А ты, бедная овечка, не знала, куда идешь?
– ехидно ответил ей близнец из зазеркалья.

– Знала, но надеялась, что...

– На что? Что он не такой? Еще и какой! Очень даже такой!
– продолжало насмехаться отражение.

Джулия не слушала плод собственной фантазии, прикоснулась пальцами к губам, по-прежнему сохранявшим вкус и нежную страсть его поцелуев. Почему-то подумала о Роме и о том, что он никогда не вызывал в ней таких поглощающих чувств, какие вырвались на свободу там, на кухне...

Она еще несколько раз умылась и, уняв дрожь в теле, осмелилась выйти из ванной, очень надеясь, что после случившегося (откровенной страсти и ее отказа) их отношения не изменятся.

Эрик сидел за столом, согнувшись над ее контрактом. Просматривал страницу за страницей. Казалось бы, вел себя привычно и немного отстранено. Но на самом деле, просто пытался отвлечься, выбросить кое-что из головы. А для этой цели прекрасно подошел мудреный текст контракта. Джулия робко замерла на пороге кухни, подумала и снова постаралась вернуть общение в привычное русло. Прошла мимо склоненного над бумагой парня, быстро доготовила и накрыла журнальный столик в гостиной.

– Пойдем!
– заглянув ему в глаза, позвала девушка и взяла за руку.

Он подхватил контракт, не выпуская теплой маленькой ладошки, последовал за украинкой. Они оба уселись на полу, перед маленьким, низким столом. Ели молча, пока Джулии не пришло в голову спросить:

– Почему вы с Генри разорвали контракт?

Парень чуть не поперхнулся, отставил тарелку и уставился на девушку, как разъяренный бык на красную тряпку в руках тореадора.

– Ты решила меня сегодня просто добить? Сначала отказ, теперь этот вопрос!
– он хотел подняться и, если не уйти, то нервно побродить туда-сюда по комнате, но тонкая ручка ухватила его за запястье. Зеленые глаза виновато просили прощения.

– Извини, - проронила она.
– Не хочешь, не рассказывай!

Блайд остался

сидеть на месте. Пыл потух, но остался неприятный осадок, пеплом осевший на сердце. Джулия подсела ближе, подвинула к парню тарелку, зачерпнула лакомство и поднесла ему, как капризному малышу, который отказывается кушать сам. Эрик посмотрел на девушку и рассмеялся.

– Я сам справлюсь!
– отобрал у нее вилку музыкант, с удовольствием возвращаясь к поеданию позднего ужина.

А пару минут спустя, когда включился телевизор, и на экране в программе музыкального канала показывали клип Ромео, настроение испортилось у Джулии. Блайд же решил не упускать момент и отомстить вопросом:

– Я целуюсь лучше него?

Лицо девушки вытянулось. Она воздела глаза к потолку, вопрошая: "Что ж за день такой?!".

– Вот не думала, что ты из тех неуверенных парней, которые будут сравнивать себя с кем-то еще! Ты почему-то казался мне более уверенным в своих... э... способностях!

Избегая взгляда Эрика и физиономии на мониторе, Джулия усердно составляла художественную картину из остатков ужина в своей тарелке.

– Я уверен!
– заявил Блайд.
– Твои стоны тому доказательство!

Девушка порадовалась, что не успела ничего съесть, иначе подавилась бы. А вот прилива краски к щекам избежать не удалось.

– Люблю, когда ты так реагируешь!
– ухмыльнулся музыкант.

– Я не стонала!
– отрицала Джулия.

– Можем провести эксперимент, все повторить, и я больше чем уверен, что ты будешь стонать!
– он придвинулся, намеренно смущая ее, убрал золотистые локоны за ухо.

– Блайд!
– вскочила на ноги нервная девчонка, подхватывая тарелки со стола то ли грозясь ими треснуть, то ли просто для уверенности.
– Все! Я иду мыть посуду!

– Я могу помочь!
– тихо хихикая и не двигаясь с места, прокричал ей вдогонку он. Девушка с перепугу едва ли не обронила посуду, споткнувшись о невидимую складку на полу.

– Я сама!
– как змея прошипела Джулия, прячась на кухне.

Она наводила порядок, довольствуясь отсутствием вблизи парня. Пространство и свобода со всех сторон внушали больше покоя, возвращая равновесие. Но, разобравшись с посудой, готовыми блюдами, которые спрятала в холодильник, девушка снова вернулась к певцу. Он молчал. Стер с лица нахальную ухмылку, с полной серьезностью перечитывал текст контракта. На его носу появились тонкие очки.

– Слушай меня внимательно!
– от насмешника Блайда не осталось и следа. Он посмотрел на Джулию, как строгий учитель физики, собирающийся рассказать неучу о законе гравитации. Та приготовилась слушать и впитывать информацию, даже если ничего не поймет.

– Ты носишь очки!
– удивленно, проронила она.

– Скажешь хоть кому-то, и тебе конец!
– пригрозил он.

– Никому!
– улыбнулась девушка, разглядывая его лицо.
– Тебе очень идет!