История Одной Оптимистки

Егер Ольга Александровна

– Уже есть! Меня прислал Генри!
– теряя невозмутимость ответил он.

– Мне он ничего не говорил! А значит, нет никакого менеджера!
– девица развернулась и вознамерилась исчезнуть. Несостоявшийся помощник только рот раскрыл от шока.

Очередной день на удивление начался приятно. Сначала вкусный завтрак и кофе, потом душ... Но затем явился Роберт и попытался испортить настроение идиотскими расспросами о Джулии, а не добившись ответа, переключился на оглашение списка стандартных для каждого жителя "звездного мира" истязаний, вроде перечисления

интервью и съемок. Блайд кривлялся, но соглашался со всем - деваться-то некуда. Хотя больше его интересовала предстоящая запись новой совместно с Джулией песни. После тех правок, которые вносились на протяжении нескольких дней, общее творение обещало превратиться в настоящий шедевр, претендующий на звание хита! Так что первым делом Эрик поехал в студию.

– Слушай, - только переступив порог холла, Роберт вновь вернулся к начатому еще утром разговору.
– Как там наша... эээ... больная?

– Не знаю, - музыкант шел, поглощенный поиском в памяти телефона одного номера.
– С утра я ее еще не видел.

Эрик подумал о том, что было бы неплохо поставить в быстрый набор номер девчонки, и вовремя заметил, как округляются глаза друга. Так что прервал его пошлый вопрос еще в зачатке вдоха:

– И нет!
– оборвал попытку любопытства Блайд, поворачиваясь к лифту.
– Не стоит придираться к словам "видел" и "с утра"! Это ничего не значит!

Он прошел в кабинку, наблюдая, как нервничает от невысказанности друг. А уже на пятом этаже увидел интересную картину: рыжая девчонка буквально отбивалась от высокого крупного мужчины, напоминающего здоровенную гору или валун.

– Кажется, ей лучше...
– прокомментировал Роб.
– Если так можно сказать...

Эрик уже не слушал менеджера, уверенно шагая к спорщикам.

– Чес!
– обратился он к домогателю Джулии, и девушка резко обернулась на звук его голоса, впрочем как и не ожидавший встречи мужчина.
– Давно не виделись!

– Ты его знаешь?
– прошипела рыжая.

– Вы знакомы?
– следом за ней адресовал свой вопрос музыканту Норфолт.

– Да!
– ответил всем сразу парень.

– МММммм...
– вырвался многозначительный стон из сомкнутых уст взбешенной девчонки, резко опустившей голову и плечи.

Все трое мужчин уставились на нее, не зная, врача звать или психиатра.

– Похоже, ей все еще плохо!
– заключил Роберт.

– Пошли! Нянька!
– буркнула девушка, развернулась на каблуках и побрела в направлении офиса бывшего начальника.

– Я не нянька! Я - менеджер!
– злился Чес, проклиная Генри за то, что тот уговорил его вернуться к прошлой работе и подсунул это неуравновешенное создание. Оно тем временем все удалялось и удалялось от него, ведомое своими какими-то неизвестными природными инстинктами. Пока сие "чудо" не сбежало, менеджер поспешил догнать свою подопечную. Она же оказавшись в приемной Хармана, мигом скользнула, как уж, в другую комнату. Продюсер поздоровался с девчонкой по-русски, из чего Честер заключил, что они не просто знакомы, но и все в это "чертовой корпорации" между собой повязано и зациклено.

– Привет! А ты какими судьбами здесь? Вернулся на работу к Генри?
– заинтересовался

Дин появлением Честера.

– Да. Позвольте только узнать, что моя подопечная забыла у вас?
– сурово так потребовал ответа никогда не признающий рангов и должностей мужчина.

– У...
– злобно провыла рыжая девчонка, прячась за спиной Хармана.
– Могу я поговорить с бывшим начальником?

Тут она внезапно и очень артистично изобразила скорбь душевную, припала к груди шефа и начала хныкать. Элизабет давилась смехом, раздосадованная тем, что у нее нет под рукой фотоаппарата или камеры, запечатлеть очередной фарс двух славян.

– Прощаться я пришла!
– пустила слезу украинка.
– Отдали вы меня, мистер Харман, в чужие руки! Узурпаторам всяким, понимаете ли!..

Чес прокашлялся. Ему этот спектакль не понравился в первом акте, - еще там в коридоре! Девчонка прекратила канючить, резко обернулась к менеджеру и, насупившись, требовательно вопросила:

– Могу я поговорить с человеком, который помог мне в жизни? Или стоит отплатить ему черной неблагодарностью? А?

– Говори!
– махнул рукой Норфолт, устало рухнул на стул в приемной, помышляя о звонке Генри и объяснении доступным набором ругательств: насколько ему приглянулась будущая певица, как глубоко в печенках... то есть в сердце она засела, и как далеко бы он ее... отвез, ну до первого попавшегося дурдома... то есть, мьюзик-холла.

Заговорщицки переглянувшись, двое скрылись в апартаментах продюсера и плотно закрыли за собой дверь.

– О чем вы хотели поговорить?
– устало спросила Хармана девушка.

Он только жестом попросил подождать, добрался до своего стола, извлек из него какую-то странную дуделку (судя по всему, футбольную) и, встав прямо над ресепшином, на котором горела красная лампочка, выдающая шпионов с навостренными ушками из соседнего помещения.

– Так вот, я хотел сказать тебе кое-что очень важное!
– наигранно и драматично заявил мужчина.

– Что же?
– подыграла Джулия, закрывая уши ладошками.

– А вот что...
– и нажал кнопку, заставляя предмет в его руке дико завопить, соревнуясь в громкости с прибрежными сиренами. Девушка даже зажмурилась. Но через секунду вместе с бывшим начальником выглянула в приоткрытую дверь: как и ожидалось, любопытная секретарша сидела на полу. Вокруг валялись бумаги, у стула отломалось колесико, а сама женщина впервые вслух произнесла все особо запомнившиеся маты русского лексикона (не зря же столько подслушивала).

– Ай-я-яй!
– посмеиваясь, качала головой Джулия.
– Как же вам не стыдно! Взрослый, серьезный человек!...

Харман закрыл дверь и довольный собой вернулся в кресло, притворяясь, будто и не делал ничего. Мало того, снова воспользовался ресепшном, приторно слащавым голосом попросил оскорбленную им секретаршу:

– Элизабет, принеси-ка нам чаю!

В ответ снова послышались нелестные перечисления сомнительных достоинств начальника, но ровно через три минуты чай был подан. Как только за недовольной секретаршей захлопнулась дверь, Харман пригласил Джулию пересесть к нему ближе, и шепотом, чтоб точно никто не подслушал, заговорил: