История Одной Оптимистки
Шрифт:
– Как догадалась?
– позабыв обо всем, спросил мужична.
– Только поэт или прозаик может так долго и красиво говорить о чувствах и хорошо в них разбираться.
– Получил ответ он.
– Спокойной ночи, - кивнул сосед.
Блайд повел девушку прямо по коридору, а ошеломленный писатель вернулся к себе в квартиру, сел за стол и долго смотрел в черный экран монитора. В его голове роились мысли, и все они вращались вокруг сидящей в обнимку на крыше пары. Затем он включил компьютер. Тонкие длинные пальцы быстро-быстро застучали по клавиатуре, стараясь угнаться за музой. Новое
На седьмом этаже тоже кипела работа. Рыжая девчонка и певец придирчиво вслушивались в музыку оригинального трека и, споря, предлагали друг дружке, чем разбавить монотонную, слишком похожую на другие, уже известные, композицию. В результате из попсовой, созданной на компьютере мелодии, им удалось сделать немного роковую "зарисовку". Но на всякий случай, сделали и слишком уж легкий вариант, но с элементами джаза.
Следующий день не принес Джулии ничего хорошего, по той простой причине, что за завтраком она потеряла пломбу и вполне могла бы прожить и без похода к стоматологу... Но Чес наябедничал Генри, тот сказал: "Давно пора заняться ее зубами", и несколько часов девушка просидела в кабинете врача, пока тот увлечено колупался всякими железными предметами в ее рту, будто искал там клад!
Не успела она отойти от анестезии, как настал черед урока пения. Ди, увидев вялое зелено-рыжее создание, орала на менеджера и продюсера так, что стекла в окнах содрогались. Украинка посидела двадцать минут, потом несмотря на вопли репетитора, поднялась со скамейки и стала делать мимическую зарядку. Когда хоть немного сошел эффект обезболивания, урок возобновился в более спокойном русле. Однако от зверствований танцовщицы Габриэлы девушку ничто не спасло.
С наступлением вечера Джулия брела по коридору босиком, потому что передвигаться после танцев и других экзекуций во имя красоты и славы в обуви даже на невысоком каблуке не могла. Чес, обычно подвозивший ее домой, выслушал в свой адрес столько "лестных" слов, что поспешил уехать раньше и без своей подопечной. Она только обрадовалась его исчезновению. Когда у студии ее, хромоногую, подхватили на руки, Джули не сопротивлялась.
– Пойдем, я кое-что тебе покажу!
– зашептал бархатный голос, перед тем, как девушка оказалась в звукозаписывающей, где ее опустили прямо в кресло.
– Привет, Шон!
– слабо улыбнулась парню она.
– Устала?
– поинтересовался тот.
– Нет!
– Уперто отрезала девушка, замотав головой.
– Я свежа как огурчик!
– И такая же зеленая!
– насмешливо прозвучало рядом.
Эрик сел в соседнее кресло, протягивая ей стаканчик с кофе.
– Ну, не двадцать четыре часа в сутки быть рыжей и пушистой!
– хмыкнула она, делая глоток.
Девушке продемонстрировали записанные и усовершенствованные обработки оригинальной песни Генри. Джулия слушала, отыскивала места, которые резали слух, и тут же вместе с парнями чистила запись. На все про все у них ушло больше четырех часов.
– Все. Собирайся. Я отвезу тебя!
– приказал Блайд в финале, поднимаясь и разминая затекшие от сидения ноги. Зазвонивший сотовый потребовал уединения в коридоре,
– Я скинул тебе это все на диск. Здесь два варианта!
– говорил Шон.
Джулия потянулась и парень перехватил ее руку, притянул к себе, нагло целуя. Эрик видел все это безобразие через приоткрытую дверь. Так же без его внимания не остался взрыв злости со стороны девушки, не согласной с поведением звукорежиссера. Она не просто оттолкнула его от себя так, что тот, не устояв, попятился и чуть не рухнул обратно в кресло, но и выругалась. Затем последовала вполне предсказуемая пощечина.
– Да как ты!..
– слово "посмел" она проглотила и разразилась бранью, после чего более сдержанно высказалась: - Зачем ты это сделал? Я же говорила, что не хочу...
– Но!
– Шон сделал шаг, и она брезгливо скривившись, отшатнулась. Парень разозлился.
– Да, говорила. Но ты все время жмешься к Блайду! Я слепой по-твоему? Не вижу, как вы зажимаетесь по углам, как он тебя трогает?
– Шон!
– нервный всхлип остановил дальнейшее перечисление ее грехов.
– Ты не имеешь права! Ты...
– задыхаясь повторяла она, - Ты разочаровал меня! Я считала тебя другом. Думала ты... А, к черту!
Махнув рукой, она выскочила в коридор, где столкнулась лицом к лицу с Эриком. Испуганные зеленые глаза встретились с серьезным взглядом серых. И прежде чем девушка успела хоть слово сказать, рука музыканта крепко сжала ее локоть. Парень потащил Джулию к лестнице. Только там разжал цепкие пальцы, выпуская расстроенную украинку. Она прислонилась спиной к стене, едва не рыдая.
– Ты все видел?
– ее голос срывался, а взгляд скользил по полу и стенам.
Эрик подошел ближе, провел прохладными пальцами по раскрасневшейся щеке и тихо ответил:
– Да.
– Почему не вмешался?
Парень грустно улыбнулся, придвинувшись настолько, что она чувствовала тепло, исходящее от него.
– А ты хотела, чтобы я вошел и заявил: "Она моя!"?
– Предположил музыкант, нежно поглаживая рыжие локоны.
– Представляешь, что случилось бы потом? После такой моей выходки Генри разорвал бы с тобой контракт.
Избегая дальнейших вопросов, он позволил себе обнять ее, не отдавая отчета в том, что слишком часто разрешает себе эту вольность. Несколько минут молчал, вслушиваясь в тяжелое дыхание, нарушающее тишину, и заговорил:
– Я отвезу тебя домой.
– Придерживая ее за талию, он направил девушку к ступенькам.
– К тому же, я решил не мешать. Вдруг, тебе бы понравилось, как он целуется!
– Ах ты гад!
– получил за шутку кулачком по ребрам парень.
– Пощечина не показатель того, что мне не понравилось?
– Ну, - пожал плечами Блайд.
– Когда я тебя впервые поцеловал, ты тоже мне съездила по лицу. А потом еще и воду на голову вылила!
Дальнейшего развития эта тема не получила. Парень и девушка посмеялись и перешли к обсуждению незначительных событий жизни, вроде того, кто куда ходил, что видел.