История Одной Оптимистки

Егер Ольга Александровна

Прижимая ее к себе, он спрятал лицо в рыжих волосах, и продолжил говорить:

– Больше никаких поцелуев или приставаний!
– пообещал Эрик.

– Хорошо, - другое емкое слово несло в себе горечь.

– Кхе, кхе, - культурный кашель, принадлежал старшей воспитательнице.

Меган замерла на пороге, увидев обнимающихся. Мальчишки стояли с двух сторон от нее. Музыкант, не отпуская Джулию, оглянулся, а девушка лишь слегка приподняла голову, не желая отпускать парня.

– Мы с Мэри приглашаем вас на чаепитие, - объявила она.
– Если

у вас нет других планов...

Эрик посмотрел на Джули, мысленно задав вопрос о том, какое у них расписание на вечер. Она только пожала плечами.

– Мы не против!
– так и не отпустив от себя девушку, Эрик развернулся, обнимая ее за талию.

После общения на кухне, четырех выпитых кружек ароматного чая, Блайд отвез Джулию домой. Когда кончились шутки, настала пора откровенного разговора.

– Почему ты?..
– хотела спросить она, но Эрик перебил ее.

– Не боишься, что все это игра? Игра между нами!

– Нет, - пожала плечами девушка, беззаботно улыбнувшись.
– Пока что она взаимовыгодна.

– Да?
– заинтересовался Блайд.
– И в чем твоя выгода?

– Моя?
– лукаво подмигнула Джули.
– Ну... А твоя? Почему ты приехал? Просил прощения? Мне почему-то не верится, что ты способен вот так просто примчаться и даже извиниться.

Блайд нахмурился, и украинка могла поклясться, что сейчас он переведет тему разговора, отказываясь отвечать на ее вопросы.

– Просто признай. Нам удобно друг с другом.
– Вздохнула она, облегчая ему задачу. Но и этого он не собирался ни признавать, ни отрицать. Промолчал.

BMW притормозил у подъезда.

– Ладно, пока! Сладких снов!
– попрощалась Джулия, хотела выйти из машины, однако...

– Вернись!
– позвал ее Эрик.

Девушка обернулась, в тайне надеясь на прощальный поцелуй. Блайд растянул на физиономии довольную ухмылку.

– Сумку забыла!
– проговорил он.

Стукнув себя по лбу, явно, чтобы таким варварским образом вернуть разум на место, она подхватила вещь и снова повернулась к двери.

– Джул!
– опять окликнул ее парень, пробуждая вспышку негодования. Все же девушка обернулась и была поймана врасплох. Мягкие губы Блайда коснулись ее губ поцелуем.

– Ты же говорил...
– прошептала Джулия, пытаясь сосредоточить взгляд на парне.

– Но ты выглядела очень расстроенной.
– Усмехнулся он.
– К тому же, это игра!

– Пусть будет так!
– сдалась она, все же выскользнув из салона.

– Не боишься, что мне надоест?
– поинтересовался музыкант.

– Если приехал сегодня, значит пока не надоело. А дальше, время покажет.
– И из вредности немного тише, но так, чтобы он слышал, произнесла: - Может, мне надоест раньше!

Глава 31. Не родись красивой...

Суматошные дни незаметно превратились для Золушки в обычные будни. Она быстро привыкла к полной занятости, плотному рабочему графику, в котором практически

нет места отдыху. С ее личными музыкантами установилось понимание. Как выяснилось, люди ценят и уважают тех, кто всерьез воспринимает общее дело. Да и проводя почти сутки вместе, запертыми в крошечной комнате, хочешь-не хочешь, а приходится подружиться. Наиболее теплые отношения у певицы завязались с соло-гитаристом. Теренс Нидшоу - молодой и привлекательный парень - обладал тонким чувством юмора, великолепно играл на инструменте (немного хуже Блайда - как считала Джули), и оказался верным товарищем по сумасбродным выходкам. К примеру, украинка могла позволить себе повиснуть на спине гитариста и вскрикнуть: "Покатай меня, большая черепаха!". Терри вместо того, чтобы послать ее куда-подальше, скакал, как сайгак, по коридорам с нелегкой ношей в нагрузку. Такую сцену единения двух душ застал однажды Эрик. Он прошел мимо, не здороваясь, лишь смерив девушку и ее "коня" презрительным взглядом. А позже, вечером, провел разъяснительную беседу о подобающем поведении. Джули не слушая его, имела свойство похихикивать, приговаривая: "Не ревнуй!". На что Блайд отвечал: "Да кто я такой тебе, чтоб ревновать!" - хлопал дверью или просто уезжал, оставляя ее наедине со злостью. Джули мысленно посылала его на все четыре стороны и, тем не менее, когда он звонил среди ночи, сонная подымала трубку - они говорили почти до утра, и обида испарялась без следа.

Началась полоса концертов. Один из таких проходил в шикарном зале мьюзик-холла. Поклонники раскупили билеты и уже толпились под входом, ожидая своей очереди попасть внутрь и занять лучшие места. Джули и не подозревала, что столько людей слышали ее песни и больше того - полюбили ее голос. Это льстило и немного пугало.

– Интересно, почему у нас должны быть разные гримерные?
– задавалась вопросом она, глядя на то, как Жорж лепит на ее голову парик. Терри сидел рядом на столе, со скучающим видом перебирая косметику.

– Ты ж у нас певица, так сказать фронт-вумен!
– поддел он.
– Для тебя и условия другие. Хотя я был бы не против посмотреть, как ты переодеваешься!

За последнюю фразу гитарист получил по носу салфеткой от Джули и затрещину от Жоржа, которому надоело слушать его болтовню.

– Иди к себе!
– выгнал парня из гримерной он, и напустился на певицу.
– А ты вставай и иди за ширму раздеваться... То есть одеваться.

Девушка скрылась из виду за плотной стеной из ткани. Три минуты спустя оттуда донесся вопль:

– Я в этом на сцену должна выйти или на пляж?!
– поразмыслив, уточнила на какой.
– Для нудистов...

– Дорогуша, - манерно всплеснул руками Жорж, заглянув за ширму.
– У тебя есть чем похвастаться, гордись!

Певица вышла из укрытия, чтобы более внимательно рассмотреть себя в отражении зеркала. Сплошные пух, перья, куча блесток, прикрывающих интимные места... и все! "Ну просто чудо в перьях!" - резюмировала она.

– А юбка где?
– потребовала ответа девушка.