История одной жизни

Dreamer

У меня вспотели ладони. Мне вдруг стало казаться, что мне всё это просто снится. Не может такого быть. После всего того, что произошло в моей жизни...Мне просто не могло так повезти. Это сон. Вот сейчас я проснусь и вернусь в жестокую реальность.

Но время шло. Вероника молчаливо ждала моего ответа и я, наконец, начинала осознавать, что всё происходит на самом деле. Наяву. Это не сон.

– Вероника, а зачем вам это?

Девушка молчала несколько секунд, а потом улыбнулась, той самой улыбкой, Надиной...и слова, последующие слова тоже были Надиными. Я их уже слышала.

– Людям надо помогать, делать добро. И я уверенна, что когда-нибудь, в трудную минуту, эти люди ответят мне тем же.

На

протяжении нескольких минут я рассматривала себя в зеркале и неуверенно поправляла причёску, разглаживала складочки на платье. Если честно, то я с трудом могла себя узнать. Весь предыдущий год, да и на протяжении практически всей беременности я ходила в одних и тех же штопаных джинсах и широких однотипных кофточках. А сейчас...сейчас из зеркала на меня смотрела вполне симпатичная девушка, в строгом чёрном платье, доходящем до середины колен и с длинными светлыми волосами затянутыми в высокий хвост. Я даже сделала себе лёгкий макияж. Подвела реснички тушью и нанесла на губы прозрачный блеск. В целом образ получился очень даже не плохой. По крайне мере по сравнению с тем, что было ещё только вчера я выглядела просто богиней. Права для такого преображения пришлось потратить большую часть расчёта, который я получила в больнице. Но первый раз я, не жалела о деньгах потраченных только на себя. Да и, в конце концов, это было практически производственной необходимостью. Не могла же появиться в серьёзной компании в заношенных джинсах и вязаной кофточке?

Когда раздался звонок в дверь, я тут же отворила замок, боясь, что Максюта проснётся. Малыш итак не спал практически всю ночь. Я увозила его от тёти Тони уже на такси, потому что не одна электричка не ходила в это время.

– Ну, что ты готова?

Радостно, но тихо, видимо вовремя сообразив о спящем сыне, произнесла Вероника, войдя в прихожую. Прислонившись спиной к входной двери, девушка на протяжении нескольких минут внимательно разглядывала меня. И по её глазам, даже, несмотря на то, что Вероника всячески постаралась скрыть свои эмоции, я поняла, что она осталась недовольно. Что же этого следовало ожидать. Вещи, которые для меня кажутся пределом роскоши, такие девушки как Вероника, наверное, обходят с брезгливой усмешкой.

– Что не идёт, да?

– Да ну почему, очень даже идёт. И цвет хороший и длина подходящая, только....У тебя фигурка такая хрупкая, худенькая, тебе бы что-то посвободнее, не такое обтягивающее. Чтобы ты хоть немножко пополнее казалась.

Я смутилась. Мне не часто приходилось слышать о том, что я худенькая, обычно надо мной прикалывались именно по противоположному поводу. Хотя сейчас, глядя на своё отражение в зеркале, я действительно видела перед собой очень худень...скорее даже худощавую девушку. Впалые щёки, худенькие ножки, абсолютно плоский животик, и при этом, наверное, единственное, в чём природа решилась надо мной сжалиться это в сохранившейся груди. Конечно, она тоже сбавила в размерах, но очертание двух небольших, но вместе с тем упругих полушарий чётко проглядывало сквозь материю платья.

– Слушай, а чего ты из шкафа вещи не взяла? Я, когда с мужем съезжала, оставила здесь пару вещичек на всякий случай. Мы ведь с Лёшей иногда приезжаем сюда, делаем, так сказать генеральную уборку, и чтобы не таскать с собой сумки, у меня осталось здесь в гардеробе пару юбочек, блузочек, платьишек. Я думаю, они подойдут тебе по размеру. Тем более что некоторые вещи я покупала ещё до рождения дочки. А я знаешь, какая стройная была в те времена? Погоди здесь, я сейчас сгоняю в спальню. У тебя там Максюта спит, да? Я постараюсь не шуметь.

Пока я про себя размышляла, что Вероника и сейчас очень стройная, и по фигуре разве

что на пару килограмм обходит меня, девушка уже вернулась обратно в прихожую, держа в руках небольшой чёрный пакетик.

– Знаешь, я сначала хотела платье какое-нибудь взять, а потом подумала, что это тебе подойдёт лучше всего. Переодевайся, а я пока выйду на балкон, позвоню Владу. Ещё раз напомню ему о тебе.

Я слегка покраснела, но промолчала. Мне почему-то уже было стыдно перед этим Владом. Такое чувство скверное возникло, будто я навязываюсь. Хотя в какой-то степени это, наверное, было именно так.

Пока Вероника разговаривала на балконе со своим братом, я переодевалась в вещи, которые она мне принесла. А именно: в белую блузку без рукавов с воротником из золотистых камушек и чёрную, расклёшенную к низу юбку чуть выше колен. Надо сказать, что вещи действительно смотрелись так, будто были специально для меня сшиты. Всё седело просто идеально. И мне всё больше начинала нравиться девушка, смотрящая на меня из зеркала.

– Ну вот, совсем другое дело. Такой нежный образ и вместе с этим отлично подходит для офиса. Сейчас только макияж немного подправим и двигаемся. Мой братец ненавидит, когда опаздывают. Так что надо поспешить.

Я не успела даже слово вставить, прежде чем Вероника усадила меня на стул перед зеркалом, вытащила из своей сумки косметичку и начала колдовать над моим лицом. Минут через двадцать взглянув на своё отражение, я просто обомлела. Я не верила, что девушка, которая смотрит на меня из зеркала действительно я. Такая...такая красивая. Господи, не думала, что когда-нибудь это скажу, но я действительно красивая. У меня большие глаза, которые удалось подчеркнуть с помощью смеси, если конечно так можно сказать, золотых и светло-коричневых теней. Оказывается, стоило всего несколько минут поколдовать с подводкой и тушью, чтобы мои глаза обрамляли пышные ресницы. Светлые румяна, придавали небольшой объём моим щёчкам, зрительно делая их чуть-чуть попухлее. А помада...Господи, никогда в жизни не пользовалась такой яркой красной помадой. Меня вообще отпугивали такие вызывающие цвета,...но сейчас...сейчас мне всё ужасно нравилось. Начиная от самых кончиков ресничек и заканчивая кончиками волос, которые теперь свисали на мои плечи струящимися локонами. Пожалуй, ещё никогда я не могла так долго оторваться от своего отражения в зеркале как сейчас.

– Чёрт, какой стилист во мне пропадает! Могла бы открыть свой салон красоты, рубила бы бабки....Ой, а это у тебя тут чего? Как тебя так угораздило?

Вероника осторожно провела ладонью по до сих пор красующемуся на моём плече синяку, и я невольно вздрогнула. Краска стыда тут же прилила к моему лицу. Перед глазами всплыли картинки ТОЙ ночи. Сильные руки мертвенной хваткой вцепившиеся в мои бёдра, жадные губы оставляющие синяки и засосы на моей шее, плечах, груди...Сильно зажмурившись, я еле как смогла отделаться от всплывших в моей голове воспоминаний. Всё. Хватит. Эта запретная тема. И это прошлое, о котором нужно забыть раз и навсегда.

– Да так, я уже и не помню. Наверное, ударилась где-нибудь. Ну, что пошли? Ты же говорила, что твой брат не любит, когда опаздывают.

– Что, правда, то, правда. У него дисциплина как в армии. А мы с тобой, кстати, уже минут как десять должны были сидеть в его кабинете. Так, что если не хочешь, чтобы в дальнейшем он нагружал тебя работой как негра на плантации, давай выдвигаться.

Тихонечко прошмыгнув в спальню, я предупредила Елену Степановну - соседку по лестничной клетке и временную нянечку Максима (в ближайшее время я очень надеялась уговорить тётю Тоню переехать к нам), что, скорее всего, вернусь ближе к вечеру. Проведя ладонью по пухленькой щёчке сыночка, я также тихо выскользнула в прихожую и накинув верхнюю одежду, вышла из квартиры.