История Оуян Лианя
Шрифт:
– Прочь!!
Солдатня заколошматила дубинками да прикладами по головам и спинам Инь Фу, Жоу Ши и других арестантов.
– Бить нельзя!
– Будете бить – мы никуда не поедем!
Ситуация грозила выйти из-под контроля, и вояки наконец опустили дубинки.
– Да не надо меня тащить, я и сам заберусь!
Уроженец Хунаня, и так невысокий, да к тому же всего семнадцати лет, был очень проворным: он стремительно, как ракета, рванулся в фургон и протиснулся к Хэ Мэнсюну, которого называл «дядей».
Хэ Мэнсюн взъерошил густые волосы юноши и тихонько спросил его на родном хунаньском диалекте:
– Боишься?
Тот вскинул голову, твёрдым взглядом посмотрел на Хэ Мэнсюна и решительно покачал головой:
– Не боюсь! Если боишься – нечего
– Вот! Все слышали, что говорит наш юный боец? Боишься – не лезь в революцию!
– Правильно! Кто боится – не революционер!
– Кто боится – не коммунист!
И не успела машина тронуться с места, как по ней раскатилось дружным хором:
Ведут на смерть – так мы погибнем!Но кровь прольётся не напрасно.Наш путь продолжим мы с улыбкойДля озверевшего конвоя!Мы кровью нарисуем картуПо оба брега Хуанпу [2] Пусть мы умрём, но ненавистныйВраг не увидит наших слёз:В прицеле вражеской винтовкиПогибнем, не поднявши рук!Так, вновь и вновь, скандировал Инь Фу свою поэму «Ведут на смерть – так мы погибнем!», которая очень нравилась его собратьям по застенку. Но сегодня, читая её, Инь Фу переделал начальные строки, заменив «они погибнут» на «мы погибнем». И узникам революции, вторившим поэту в фургоне, оно придавало ещё больше мужества.
2
Хуанпу (доел. «Река с жёлтыми берегами») – река в Китае, протекающая через крупнейший город Китая – Шанхай – и делящая его на восточный и западный сектора. В итоге Шанхайской военной операции (май-июнь 1941 г.) коммунисты завладели городом, отбив у армии Гоминьдана обе части Шанхая одну за другой.
– Не поднимем рук перед дулом врага!
– Никогда!
– Ни за что! – последним выкрикнул юноша, и эхо его слабого голоса словно полыхнуло огнём по глазам каждого, кто был в фургоне.
– Ни в коем случае! – волоча за собой кандалы, к нему приблизился Жоу Ши. Лицо его давно было залито слезами. Взяв юношу за руки, он с чувством сказал:
– А ты и правда бесстрашный, как ракета! Я буду учиться у тебя… Мне нравится твоя «Война»!
И он принялся декламировать нараспев:
Эх, Война…Сердца наши будут тверды,Хоть ты голову нам отруби!Я мечтаю лишь об одном —Чтобы славой мой край засиял,Так верни нам ту славуХотя бы в раю,Эх, Война…Мы бросаемся в твою атаку,Война!– Война!
– Война!
– Война!! – нестройным хором подхватили все вокруг.
К Хэ Мэнсюну протолкался партиец Цай Бочжэнь. Он держал за руку одну из узниц.
– Брат, времени совсем не осталось… – проговорил он, явно стесняясь. – Но пока все мы здесь, я хочу взять в жёны Чжунвэнь!
– Отлично! Вот это большая радость! – воскликнул Хэ Мэнсюн. А вслед за ним оживился и весь фургон.
То была самая необычная свадьба. Ведь этим молодожёнам, возможно, оставалось быть вместе лишь несколько минут! Коммунистка Фэн Кэн вызвалась стать свидетельницей невесты У Чжун-вэнь, а за ней и Жоу Ши тут же предложил себя в свидетели жениха.
– А кем буду я? – взволнованно спросил юноша у Хэ Мэнсюна.
– Ты?
Все улыбнулись.
– Бери за одну руку жениха, и за другую – невесту! – не растерялся Хэ Мэнсюн и вывел парня из затруднения.
– Свадьба
Первым делом поэт Инь Фу прочёл стихи венгерского поэта Петёфи [3] :
Любовь и свобода —Вот всё, что мне надо!Любовь ценою смерти яДобыть готов,За вольность я пожертвуюТобой, любовь! [4]3
Шандор Петёфи (1823–1849) – поэт, революционный демократ, один из I лидеров Венгерской революции 1848–1849 гг.
4
Шандор Петёфи. Любовь и свобода… // Собрание сочинений в трех томах / I пер. Л. Мартынова. Будапешт: Издательство Корвина, 1973. T. i. С. 399.
И, закончив, напел отрывок из «Свадебного марша».
– Любовь ценою смерти я добыть готов, за вольность я пожертвую тобой, любовь! – громко повторили молодожёны.
– За вольность я пожертвую тобой, любовь! – хором подхватил и юноша, и остальные революционеры в фургоне.
Хэ Мэнсюн торжественно произнёс:
– Отныне член Коммунистической партии Цай Бочжэнь и комсомолка У Чжунвэнь официально объявляются мужем и женой!
То была ни с чем не сравнимая свадьба в арестантском фургоне! Когда жених и невеста прижались друг к другу, окружавшие их товарищи не выдержали, и радостные возгласы прорезали тишину предрассветного Шанхая:
– Слава Компартии!
– Да здравствует Революция!
Вставай, проклятьем заклеймённый,Весь мир голодных и рабов!Кипит наш разум возмущённыйИ смертный бой вести готов!Весь мир насилья мы разрушимДо основанья, а затемМы наш, мы новый мир построим —Кто был никем – тот станет всем.Это есть наш последнийИ решительный бой;С ИнтернационаломВоспрянет род людской! [5]5
Гимн мирового пролетариата «Интернационал» (1871) – слова Э. Потье, музыка П. Дегейтера, русский перевод А. Коца (1902).
– На выход! Все из машины!
На самом же деле фургон ехал не более десяти минут, а теперь остановился на заднем дворе комендантского управления. Там его уже поджидал целый взвод новых конвоиров, и солдаты, сопровождавшие фургон, закричали узникам, чтобы те скорей выходили.
– Сволочи! Бесстыжие твари!
Поняв, что настал час их казни, узники революции негодующе зароптали:
– А кто говорил, что нас просто переселяют?!
– А кто обещал не кормить нас пулями?!
– Стройся, стройся! В две шеренги становись! В две шеренги, кому говорят?! – из полицаев, которым надоело притворяться, наконец полезла наружу их реакционная, бесовская суть.
– Да чего их бояться? Убьют – так убьют!
– Всех не перестреляете!
Даже закованные в кандалы, революционеры оставались спокойны и решительны. Самостоятельно и невозмутимо построились они в две шеренги. Ни капли малодушия или страха не было в их глазах – одни лишь гнев и достоинство.
– Умереть я тоже не боюсь, но вот девушки у меня никогда ещё не было… – вдруг тихонько обронил юноша. Державшие его за руки Жоу Ши, коммунистка Фэн Кэн и стоявший рядом Инь Фу не сдержали слёз.