История папства
Шрифт:
Однако Григорий, по-видимому, считал замену календаря далеко не самым важным делом. С самого начала он недвусмысленно дал понять, что главной целью, которую он ставит перед собой, оказавшись на престоле, станет борьба с протестантизмом наряду с неуклонным воплощением в жизнь постановлений Тридентского собора; другими словами, он собирался продолжать политику своего предшественника. Так как он был куда более добродушным и сговорчивым человеком, нежели Пий, то добился куда больших успехов. В Триденте неоднократно звучали доводы в пользу того, что провести долгосрочную реформу будет невозможно без участия клириков, получивших соответствующую подготовку в области теологии и освоивших искусство красноречия, поэтому папа принялся за строительство колледжей и семинарий. Первым делом он расширил Иезуитский колледж в Риме (основанный еще Юлием III); в наши дни он известен под названием Григорианского университета. Иезуитам также доверили руководство Германским колледжем, который зарекомендовал себя
Если бы Григорий ограничился трудами, нацеленными на интеллектуальное развитие нового поколения священников и миссионеров и повышение уровня знаний католической доктрины, его деяния на папском престоле заслуживали бы куда более высокой оценки, чем получилось в итоге. Например, можно только пожалеть о том, что, получив новость о массовом избиении гугенотов в Варфоломеевскую ночь, он приказал специально пропеть «Те Deum»и лично посетил благодарственную службу во французской церкви Святого Людовика, что он пытался убедить короля Филиппа Испанского начать вторжение в Англию из Ирландии или Нидерландов, или о том, что, когда эти мечты рухнули, он активно поддержал заговор, имевший целью убийство Елизаветы Английской — «Иезавели Севера». Подобное деяние, заявил он, стало бы истинным делом Божиим.
Однако в других своих начинаниях Григорий действовал более просвещенными методами и добился больших успехов. Он заменил легатов, ранее выполнявших роль официальных представителей папы, новым чином, названным им нунциями. Как правило, нунциями становились лица в сане архиепископа; этим опытным дипломатам отныне предстояло стать инструментом для осуществления политики папства во всех католических странах; они должны были долго и упорно трудиться и обеспечивать выполнение воли своего господина. В результате Польша стала католической страной, в России же нунцию не повезло: прибыв ко двору Ивана Грозного, он едва спасся оттуда бегством [249] . Папа разослал миссионеров-иезуитов по всему миру: на запад — в Бразилию, на восток — в Индию, Китай и даже Японию. Он тратил гигантские суммы на реставрацию римских зданий и дальнейшие улучшения в городе, украсив его несколькими новыми храмами, в том числе грандиозным Джезу [250] — одним из наиболее впечатляющих примеров высокого барокко в Европе. В 1578 году его как ученого чрезвычайно заинтересовало открытие римских катакомб, и он настоял на том, чтобы неожиданно обнаруженные там останки ранних христиан подверглись исследованию по всем правилам науки.
249
Речь идет об Антонио Поссевино (1534-1611), первом иезуите, побывавшем в Москве: с разрешения Ивана Грозного он провел публичные диспуты о вере. В порыве ярости Иван Грозный чуть было не убил посланца папы.
250
Полное название Кьеза дель Сакро Номе ди Джезу («Церковь во святое имя Иисуса»).
К этому времени, однако, интенсивная строительная программа и субсидии, высылаемые папой правителям-католикам, дабы поддержать их в борьбе с протестантами (не говоря уже о суммах, шедших на содержание колледжей и проведение иных начинаний), привели к тому, что его казна стала быстро пустеть. Пытаясь исправить ситуацию, он начал отчуждать в свою пользу всю собственность на территории, принадлежавшей Святому престолу, владельцы которой не могли предоставить бесспорных свидетельств своего права на титул. Это, однако, привело лишь к взрыву ярости в среде землевладельцев, лишившихся имущества; в отместку они открыто занялись грабежом. Когда после тринадцати лет понтификата Григорий скончался (ему исполнилось восемьдесят три года), в казне Святого престола не оставалось ни гроша, а Папская область находилась на грани анархии.
С другой стороны, общий настрой в церкви, пожалуй, улучшился по сравнению с тем, что наблюдалось в течение последних пятидесяти лет. Теперь для римской церкви наступило время реванша. Вновь воодушевившись после Тридентского собора, она предприняла контрреформацию, символом которой стал прежде всего сам город: новый собор Святого Петра, еще не достроенный, но уже производивший сильнейшее впечатление; целый ряд новых величественных храмов, возведенных во всех участках города; огромное количество семинаристов всех рас и национальностей — живое доказательство жизненной силы, безусловно присущей возрожденному католицизму. Десятки тысяч пилигримов, сошедшихся в Рим для празднования «юбилейного» 1575 года, торжественно входили в семь главных базилик Священного города [251]
251
Соборы Святого Петра, Святого Иоанна Крестителя на Латеранском холме, Санта-Мария-Маджоре, Сайта-Кроче-ин-Джерусалемме, Сан-Паоло-фуори-ле-Мура, Сан-Лоренцо-фуори-ле-Мура и Сансебастьяно-фуори-ле-Мура.
Папа Сикст V (1585-1590), избранный 24 апреля 1585 года, ровно через две недели после кончины Григория, продолжил начинания своего предшественника с еще большей энергией и решительностью. Феличе Перетти, сын крестьянина из предместий Анконы, в двенадцать лет вступил в орден францисканцев и благодаря острому уму и блестящему дару красноречия быстро достиг высот в церковной иерархии. В 1557 году Павел IV увидел в нем родственную душу и послал в Венецию — вначале для проведения преобразований францисканского монастыря Фрари, а затем, позднее, в качестве инквизитора. Именно в тот момент Перетти переступил черту. Венецианцы были набожными и честными католиками, но попытки папы ограничить их свободу действий всегда вызывали у них сопротивление. Они были купцами, вся их жизнь была связана с торговлей, и их успех в делах зависел от хороших отношений и с протестантами, и с мусульманами. Венецианцы не могли согласиться с тем, что папа будет руководить их действиями. Полностью устранить инквизиторов они не могли, но настаивали на необходимости направлять своих представителей на заседания, дабы те при необходимости оказывали умеряющее влияние на происходящее.
Эта договоренность действовала, принося свои плоды, пока не появился Перетти. Несмотря на это, он попытался запугать венецианцев; его жесткость и высокомерие вызвали у них негодование, и папа отозвал его. Однако Пий IV, что характерно, восстановил его в прежней должности, а Пий V дал еще более высокую, сделав викарием-генералом францисканского ордена, Великим инквизитором и кардиналом. При папе Григории он оказался не у дел и проводил свои дни на вилле на Эсквилине, занимаясь подготовкой книги, которую «Оксфордский словарь римских пап» характеризует как «весьма неровно откомментированное издание святого Амвросия Медиоланского». Однако после кончины Григория благодаря личным качествам и прежде всего сильному характеру Перетти стал главным кандидатом на престол. Его избрание прошло единогласно.
Из всех пап периода контрреформации Сикст V внушал окружающим наибольший страх. Суровый, лишенный гибкости, беспощадный, не терпевший никакого противоречия, он правил Римом как тиран. Власть Священной коллегии резко ослабела. Он установил, что число кардиналов не должно превышать семидесяти, и это правило действовало четыреста лет. Затем он учредил пятнадцать независимых друг от друга конгрегации (строго говоря — четырнадцать, так как одна из них — Священная конгрегация — уже существовала), дабы те ведали всевозможными аспектами управления, касающимися как духовных, так и светских дел. Конгрегации также просуществовали длительное время и были упразднены лишь в XX веке; одна из них отвечала за университет, другая — за типографию в Ватикане, где в 1587 году вышла из-под печатного станка Септуагинта — греческий перевод Ветхого Завета. Следующим изданием должна была стать Вульгата — Библия на латинском языке, текст которой предстояло пересмотреть. Сикст поручил дело специальному комитету, составленному из ученых кардиналов, но они работали так медленно, что он взял дело в свои руки. Увы, как и в случае с сочинениями святого Амвросия, он показал себя не слишком компетентным текстологом. Когда наконец книга вышла, все сведущие ученые пришли в ужас. После смерти папы ее немедленно изъяли из употребления, а текст подвергся серьезному пересмотру. Наконец в 1592 году его вновь издали при Клименте VIII.
Куда больших успехов папа добился в начинаниях, связанных с церковной дисциплиной. На последних сессиях Тридентского собора постоянно дебатировался вопрос о божественном праве епископов: получают ли они власть из рук папы или от самого Господа Бога? Немногие осмелились бы задать такой вопрос Сиксту V, а он постановил, что каждый вновь рукоположенный епископ должен предстать перед папой перед тем, как отправиться на место службы, а затем регулярно приезжать с докладами о состоянии дел в своем диоцезе.
За два года, создав настоящее царство террора, Сикст восстановил порядок и закон во всей Папской области. По его распоряжению не менее 7000 разбойников предали публичной казни; согласно сообщениям, на остриях ограды моста Святого Ангела было больше голов, чем дынь на рынке. В то же время, дабы привести в надлежащее состояние финансовые дела Ватикана, Сикст сократил издержки до минимума (недаром он был францисканцем!) и ввел жесткий контроль цен на продовольствие. Он ввел новые налоги, разместил новые займы; поддерживал сельское хозяйство, осушал болота, субсидировал производство шерсти и шелка. Продажа должностей (не церковных, но административных и бюрократического характера) приносила ему до 300 000 скудо в год. Задолго до кончины он стал одним из богатейших правителей Европы.