История Персидской империи
Шрифт:
К этому времени финикийцы достигли Аспенда, их прибытие позволило Тиссаферну обойтись без дальнейших выплат субсидий. Это заставило немногие оставшиеся пелопоннесские суда последовать летом за своими товарищами и присоединиться к его противнику. Его командующий кавалерией Арсак не улучшил ситуацию, предательски убив вождей делийских изгнанников, поселившихся в Атрамиттее. Разозленные непомерными налогами и боясь схожей судьбы в результате ссоры, антандрийцы выгнали персидский гарнизон из своего акрополя. Подавление антандрийцев дало желанный повод Тиссаферну держать этого соперника в поле зрения, и он отправился к Геллеспонту.
Гаремные интриги
Тиссаферн объяснил отказ флота наступать в западном направлении его малочисленностью. Действительной
Сначала это было восстание мидийцев, хотя оно было быстро подавлено. Затем Артоксар, кичившийся своим положением влиятельного лица, решил сам стать царем. Хоть он и был евнухом, он взял себе жену. Веря, как ребенок, что его примут за мужчину, если он будет носить бороду и усы, он дал ей указания изготовить их. Этого его жена вынести уже не смогла и вскоре выдала заговор. Парисатис приказала схватить его, и размечтавшийся евнух расстался с жизнью.
Гораздо более серьезным по своим последствиям был заговор Теритевхма, который получил сатрапию своего отца Гидарна — Гирканию, женившись на дочери царя Аместрис. Но Теритевхм по-прежнему любил свою прекрасную, хоть и мужеподобную, единокровную сестру Роксану. Так как с такой высокородной женой развестись было нельзя, он договорился с тремястами единомышленниками разделить вину за мятеж; они хотели засунуть Аместрис в мешок, который каждый из них должен был проткнуть мечом. Письма Дария к Удиасту, оруженосцу сатрапа, убедили его убить своего господина, и Аместрис была спасена. Ужасной была месть Парисатис за попытку покуситься на жизнь ее дочери. Роксана была изрублена на куски. Арсак просил оставить в живых его жену Статиру, которая тоже была сестрой мятежника, и в конце концов склонил на свою сторону свою мать, хотя его отец пророчески предупредил Парисатис, что она еще пожалеет о своей снисходительности. Мать мятежника, его братья Митрост и Гелик и все его оставшиеся сестры были зверски казнены. За свои огромные заслуги дипломата другой брат Тиссаферна на некоторое время получил пощаду, хотя Парисатис не скрывала своей ненависти. Остался в живых также и сын мятежника, ему сын Удиаста Митридат отдал город под названием Зарис.
Жалобы евреев-наемников в Египте
Другой Гидарн — Видарнаг по-арамейски — в 420 г. до н. э. был «командующим армией» в Сиене. Между 416 и 411 гг. до н. э. он поднялся до ранга fratarak или правителя округа в местечке Дамадин. Когда сатрап Арсамес вернулся к царю в июле 410 г. до н. э., Гидарн воспользовался возможностью поднять мятеж при поддержке жрецов Кхнуба и египетских знамен, которыми теперь командовал его сын и преемник Нефаян.
Помощь от египтян была получена, очевидно, благодаря обещанию уничтожить еврейский храм, столь оскорбительный для народных чувств, потому что в нем приносили в жертву животных. Нефаян возглавил своих египетских и иных подчиненных. Храм был разрушен до основания, его каменные колонны были разбиты, пять ворот храма, вырубленные из камня, снесены, двери (петли которых были окованы бронзой) и крыша из кедрового дерева сожжены, а золотая и серебряная утварь разграблена.
Еврейские старейшины радостно рассказывают, как быстро был подавлен мятеж. Они, их жены и дети надели власяницы, постились и молились Богу Небесному, который дал им увидеть, как исполнилось их желание в отношении этого Гидарна. Собаки сорвали ножные браслеты с его ног; все богатства, которые он накопил, были уничтожены, а все те, кто разрушал их храм, были казнены.
Но это не привело к восстановлению храма. Даже еще до того, как мятеж был подавлен, Иедония и другие жрецы обратились к властям в Палестине за помощью. Преемником Неемии на посту правителя Иудеи стал Багохи, в то время как за врагом Неемии Элиашибом последовал его сын Иояда, а после недолгого пребывания на посту верховного жреца его сменил его собственный сын Йоханан. В письме, адресованном правителю, верховному жрецу и его коллегам (жрецам, которые находились в Иерусалиме), для большей убедительности значились имена Остана, брата Анани, и представителей иудейской знати. Естественно, никакого ответа получено не было, так как разрушение храма
Так что 25 ноября 407 г. до н. э. было послано второе письмо, на этот раз одному Багохи. В нем имелись обычные льстивые добрые пожелания: «Да дарует Бог Небесный здоровье твоей Светлости на все времена и милость царя Дария и принцев в тысячу раз большую, чем сейчас; и да дарует Он тебе долгую жизнь, и да пребудет с тобой счастье и процветание на все времена». Далее Иедония и связанные с ним жрецы рассказывают историю нападения. Они вспоминают, как их отцы построили этот храм в крепости Йеб перед нашествием персов и как никто не причинил вреда их храму, когда Камбиз вторгся в Египет и уничтожил все храмы местных богов.
Но на протяжении более трех лет с момента разрушения их храма они носили власяницы и постились, не мазали себя маслом, не пили вина; их жены жили как вдовы. Так как местные жители не позволят восстановить храм, они взывают к Багохи: «Посмотри на своих доброжелателей и друзей, которые живут здесь, в Египте. Пусть им будет послано письмо от тебя в отношении храма Бога Яху — чтобы его можно было построить в крепости Йеб, где раньше он стоял, и в твою честь на алтарь Бога Яху будет принесена мука и зажжен ладан. А мы будем молиться за тебя всегда — мы, наши жены, дети и все здешние евреи, если храм будет отстроен заново; и это будет твоя заслуга перед Богом Небесным Яху, большая, чем заслуга человека, который делает ему жертвоприношение ценой в тысячу талантов».
Однако они не полагались только на обещание действенных молитв, так как «что касается золота, то мы послали его и дали указания». Они также отправили еще одно письмо Делайе и Шелемийе, сыновьям Санбаллата, который все еще был правителем Самарии.
Официальный ответ не пришел. Посланец вернулся с устным распоряжением, которое он передал с нетерпением ожидавшим его сородичам-евреям: «Приказ от Багохи и Делайи: Они сказали мне: «Пусть это будет указанием вам в Египте поговорить с Арсамесом о доме Бога Небесного… чтобы построить его заново на том месте, где он стоял раньше, и чтобы люди могли делать на его алтаре жертвоприношения и зажигать ладан, как они это делали раньше».
Арсамес вернулся, чтобы разобраться с растущим недовольством. Требовалась политика умиротворения. Требование гонца, чтобы по совету Багохи и Делайи, второстепенных чиновников, подчинявшихся другому сатрапу, был восстановлен храм евреев, не было подкреплено никакой «писулькой». Более того, это было не их дело, и в стране, где царило такое брожение, восстановление храма было бы очень опасно. Ясное дело, Арсамес ничего не предпринял.
Не обращая внимания на надвигающуюся бурю, евреи продолжали писать письма. Иедония и четыре других руководителя общины отправили еще одно письмо высокопоставленному чиновнику, вероятно местному правителю Фив. Тон письма смиренный: если их храм будет восстановлен в первоначальном виде, они обещают не приносить в жертву овец, быков или коз, а только ладан, еду и питье. Даже при таких ограничениях они заплатят сумму денег, равную стоимости дома его светлости, и дадут 1000 ardabs ячменя. Когда они заняли место в воротах Фив, чтобы вручить свое прошение, их схватили, бросили в тюрьму и держали в ней, пока не был выплачен выкуп в размере 120 kerashin; их также лишили власти в их Йебе. И все же они надеются: «Мир твоему дому и твоим детям, пока Бог не позволит нам увидеть то, чего мы желаем».
Финикии шли угрозы со стороны Египта и Аравии. Еще серьезнее была ситуация на Кипре. Приблизительно в 425 г. до н. э. Баалмилк II, сын Азбаала, сына Баалмилка I, был царем Кития и Идалия. Тогда Абдемон, изгнанник из Финикии, имея в Китии свой опорный пункт, захватил Саламин и убил правившего тирана. Не удалась его попытка схватить Эвагора, представителя бывшей царской семьи; он бежал в Солы, который взял с пятьюдесятью воинами. Через некоторое время Эвагор вернул себе Саламин (411 до н. э.). Озабоченный более близкими к Персии проблемами, Дарий не стал предпринимать попыток выдворить его, даже когда Эвагор отправил зерно враждебным персам Афинам и в качестве награды получил афинское гражданство (410 до н. э.).