История первая. Гарри и Теория струн
Шрифт:
– Кстати, это неплохо подмечено, - добавил вдруг мистер Грейнджер.
– Неужели есть способ оценить, какая палочка наиболее хорошо подойдет волшебнику, когда он станет взрослым? Сейчас-то дети еще растут! Думаю, - тут он взглянул на меня, - через год Гарри станет минимум на полголовы выше, пропорции тела изменятся… Ему что, придется менять палочку?
– Нет, - ответил Олливандер, поджав губы, но в подробности вдаваться не стал.
– Ну-с, достаточно! Попробуйте-ка вот эту… Бук и сердечная жила дракона. Девять дюймов. Весьма упругая. Просто возьмите и взмахните.
Я взял палочку и помахал ею, но
—Клён и перо феникса. Семь дюймов. Очень гибкая. Попробуйте!
Я ее даже поднять не успел, как он ее отобрал.
– Нет-нет, вот, чёрное дерево и волос единорога, восемь с половиной дюймов, пружинистая. Давайте, давайте, пробуйте.
Я попробовал еще раз. И еще. И еще… Гермиона смотрела, приоткрыв рот, и чуть ли не приплясывала от нетерпения. Вот я дурак! Надо было по-джентльменски пропустить ее вперед! Ну, задним умом все крепки…
Олливандер тем временем пришел в необычайное возбуждение.
– Непростой клиент, да?
– бормотал он, как сутенер или торговец нелегальным оружием в американском боевике из тех, которые тетя Пэт запрещает нам с Дадли смотреть.
– Не беспокойтесь, мы обязательно найдём что-то подходящее… Интересно… Да, почему, собственно, и нет… необычное сочетание — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, в меру податливая!
Я взял палочку — это была одна из тех, что звучали созвучно моей струне, но… что-то в ней было не то. Правда, когда я взмахнул ею, из кончика вырвался сноп золотистых искр (ну, как из петарды на празднике), и женщины восторженно ахнули, а Гермиона захлопала в ладоши.
– О, браво! Да, действительно, очень хорошо. Так, так, так… любопытно… Весьма любопытно…
– Что любопытно?
– спросил я.
– Я помню каждую проданную мной палочку, - ответил Олливандер, упаковывая палочку.
– Абсолютно каждую. Так уж случилось, что феникс, чьё хвостовое перо находится в вашей палочке, дал ещё одно перо — одно-единственное. Весьма любопытным является обстоятельство, что эта палочка предназначалась именно вам, в то время как её сестра… сестра её наградила вас этим шрамом.
– Ничего себе…
– Да, тринадцать с половиной дюймов. Тис. Какое интересное совпадение. Однако же, помните, палочка выбирает волшебника… Думаю, нам стоит ожидать великих дел от вас, юноша… В конце концов, тот-кого-нельзя-называть совершал великие вещи. Ужасные, да, но всё же великие.
Я подумал, что мне, с одной стороны, это по нраву, а с другой…
– Я бы хотел попробовать другие палочки, - сказал я, и старик чуть не выронил коробочку.
– Но…
– Сэр, вы уж извините, - добавил я серьезно, - но я не привык хватать первые же кроссовки, которые пришлись мне по размеру. Может, другая пара от другой фирмы окажется удобнее. Или не удобнее, но дешевле. Или дороже, но качеством лучше. Ну, как-то так, говорю ж, соотношение цена-качество, про это постоянно твердят из каждого утюга!
Мистер Грейнджер одобрительно посмотрел на меня, дамы переглянулись с улыбками, а Олливандер желчно ответил:
– Разумеется, вы можете потратить еще какое-то время, но, уверяю вас, лучше этой палочки вы не найдете!
– Спасибо, сэр, но я все же попробую, - вежливо ответил я, и взял очередной прутик…
Если честно, времени я потратил много. На прилавке одна за другой
Ну и, наконец, дело дошло до той, которую я присмотрел изначально.
– Ель и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов, - произнес Олливандер, а я взял палочку.
– Для начинающего волшебника совершенно не подходит. В неумелых руках она может быть просто опасна и частенько сама решает, что ей творить! Правда, - добавил он скептически, - такие палочки становятся верными помощниками смелым экспериментаторам с чувством юмора.
Дадли не удержался и зафыркал.
– Вдобавок сердечная жила дракона… - старик покачал головой.
– Такие палочки имеют склонность к Темным искусствам… Они быстро обучаются и преданы хозяину, но крайне своевольны!
«Зачем же ты такие делаешь?
– подумал я, примериваясь к палочке.
– Можно сказать, соблазняешь испробовать эти самые Темные искусства! Я так уж точно соблазнился…»
Признаюсь, палочка понравилась мне с первого прикосновения: она была чуть шероховатой на ощупь, хотя с виду и казалась отполированной, не прямой, а чуть изогнутой, узловатой, будто делали ее из старой корявой ветки. Рукоять у нее особенно не выделялась, не то что у той, из остролиста.
Вот это мне по нраву! Поди пойми, волшебная это палочка или же я просто ветку с дерева срезал, чтобы барометр соорудить? Из еловых веток они отменно получаются!
Я на пробу взмахнул этой, и мне показалось, будто я зацепился кончиком палочки за занавеску. Тогда я решил взглянуть, как это выглядит с изнанки… Ну точно — зацепился за какие-то незнакомые струны, точно так же, как делал сам… И когда я попытался потянуть их, где-то в глубине магазина что-то обрушилось. Я присмотрелся — как бы не крыша провалилась…
– Я повторяю, такая палочка может быть опасна в неумелых руках, - произнес Олливандер, но я уже сообразил, в чем тут фокус.
Если вокруг натянуто много-много тонких струн, пальцами выцепить нужную очень сложно. Может, женщинам проще, у них ногти длинные бывают, но и то… Палочка же, как вязальный крючок, легко подхватывала нужную, а дальше уж я мог делать с этой струной, что хотел! Хоть играть, хоть узлом завязывать, хоть рвать, хоть шарфик вязать… Конечно, мне до такого было, как до Луны пешком (тут я представил себя с двумя палочками в руках, вяжущего заклятья и считающего петли, как тетя Пэт, и чуть не захохотал), но сам факт обнадеживал! В общем, я понял, что мне предстоит осваивать что-то среднее между тем самым вязанием и игрой на струнном инструменте, и это звучало хоть и бредово, но крайне занимательно…
– Она мне нравится, - твердо сказал я.
– Но…
Я подцепил незаметную струну, и пыльное оконное стекло вылетело, впустив свет и свежий воздух. Тетя Пэт и миссис Грейнджер, правда, ахнули от испуга, но никого не зацепило осколками.
– Я же говорю, что она в самый раз по мне, - серьезно повторил я.
– Вы уверены?
– осведомился Олливандер, сам вынул палочку и в мгновение ока восстановил разбитое стекло.
– Да, заверните ее, пожалуйста… - тут я выдержал паузу и добавил: - И эти четыре тоже.