История Первой мировой войны
Шрифт:
Четверть общего числа – это уже реальная и вполне адекватная цифра, что будет учитываться военным ведомством в планах на кампанию 1916 года, когда осенью 1915 года австро-германцы будут остановлены в Прибалтике, Белоруссии и Восточной Галиции, после чего Русский фронт на восемь месяцев замрет в окопной борьбе, лишь изредка прерываемой локальными операциями (Стрыпа и Нарочь). С установлением позиционной паузы внутренние округа приступили к подготовке резервов с надлежащим старанием и тщанием, теперь уже имея возможность качественной работы с человеческим материалом. Тем паче что отныне людей требовалось все больше – и миллион подготовленных людей в три месяца почиталось теперь за минимальную цифру.
Внутри страны резервисты проходили обучение в запасных батальонах пехоты, которые в конце 1915 года были развернуты в запасные полки 12-16-ротного состава, которые позже стали объединяться запасными бригадами [80] .
80
Носков А. С. Комплектование русской армии в Первую мировую империалистическую войну // Военная мысль, № 4. С. 110.
Ввиду больших потерь, понесенных войсками в 1915 году, военное ведомство на основании фактических данных, обработанных в середине года, предполагало высылать в Действующую армию в сентябре-ноябре по 500 000 чел., а затем – по 300 000 ежемесячно. Предполагаемая ежемесячная высылка пополнений в 1916 году:
Военный округ – Количество (в тыс.) – В процентах
Московский – 125 – 25
Казанский – 125 – 25
Омский – 50 – 10
Иркутский – 25 – 5
Туркестанский – 25 – 5
Одесский – 40 – 8
Петроградский – 85 – 17
Область войска Донского – 25 – 5
Всего – 500 – 100
Таким образом, Московский военный округ, отдав фронту в составе маршевых рот не менее семисот тысяч человек в кампании 1915 года (то есть не считая ранее сформированных ополченских дружин), теперь обязывался поставлять каждый месяц по 125 000 чел. Такая же цифра и у Казанского военного округа и, вероятно, приблизительная у Киевского округа, который теперь полностью вошел в юрисдикцию Действующей армии и потому в данной таблице не учитывается. То есть Московский и Казанский военные округа вместе давали половину всех резервов, равно как и прочие шесть внутренних округов империи. Варшавский и Виленский округа прекратили свое существование после кампании 1915 года, а Минский военный округ, образованный на их базе, равно как и Одесский и Киевский округа, стал прифронтовым, а не тыловым. Правда, и Московский военный округ «потерял» целую губернию из своего состава – Смоленскую, переданную фронту.
Не стоит думать, что внутренние округа действительно отправляли в маршевых ротах то количество людей, что требовал фронт. По мере развития сражений кампании 1916 года, и прежде всего Брусиловского прорыва, в тылу оставалось все меньше людей, годных для фронта. Во-первых, человеческие ресурсы постепенно исчерпывались; во-вторых, во второй половине 1916 года их опять-таки не успевали готовить.
Оценив положение вещей, новый военный министр генерал Д. С. Шуваев в кампании 1917 года требовал осторожного отношения к дальнейшему увеличению армии вследствие истощения людского запаса страны. Тем не менее Московский военный округ должен был отправить в Действующую армию с ноября 1916 по март 1917 года включительно 243 тыс. человек [81] . Иными словами – всего по пятьдесят тысяч человек в месяц. В два с половиной раза меньше расчетов годичной давности. Смысл понижения отправки маршевых рот – в подготовке весеннего наступления. В данный момент люди на фронте особо не требовались, и бойцов готовили к весне (тем более что кризис снабжения не позволял достаточно сытно кормить и тех солдат, что уже находились в окопах, – к чему же еще больше увеличивать число едоков?). То есть люди готовились в тылах, чтобы быть готовыми к переброске на фронт ранней весной.
81
РГВИА. Ф. 499. Оп. 2. Д. 1722. Л. 563; ф. 2003. Д. 273. Л. 20, 25, 28.
Вообще же план пополнения Действующей армии в конце 1916 года имел целью переход резервистов к трехмесячному сроку обучения. Предполагалось, что в таком случае в тылу, в военных округах будет находиться полтора миллиона человек в ста девяноста восьми запасных пехотных полках. Эти люди должны были быть готовы к весне 1917 года, на которую
Представляется, что немалая заслуга в надежной организации и своевременной высылке пополнений в Действующую армию принадлежит штабу Московского военного округа и его командующему. Саму систему работы на оборону в военный период создал, как уже говорилось, генерал А. Г. Сандецкий. Летний коллапс, допущенный князем Ф. Ф. Юсуповым (что, несомненно, сказалось и на подготовке резервов), был преодолен новым командующим Московским военным округом. В августе 1915 года эту должность занял бывший командир комплектовавшегося в Москве и московском регионе Гренадерского корпуса генерал от артиллерии И. И. Мрозовский. Современники и сослуживцы негативно характеризуют генерала как человека и командира. Исследователи отмечают, что он был и слабым военачальником, не зря его сменили в начальствовании московскими гренадерами.
Своей придирчивостью, страстью к издевательствам над подчиненными, мелочностью и тяжелым характером И. И. Мрозовский вызывал ненависть. Наверное, не меньшую, нежели командующий войсками Казанского военного округа генерал А. Г. Сандецкий – один из предшественников И. И. Мрозовского. Например, о жестокости, непонятной упорной тупости, вящей склонности к бумагомаранию, канцелярщине и некомпетентности генерала Сандецкого ярко и образно пишет в своих воспоминаниях «Путь офицера» генерал А. И. Деникин. Достаточно упомянуть об одной фразе А. Г. Сандецкого, упоминаемой Деникиным: «Наши офицеры – дрянь! Ничего не знают, ничего не хотят делать. Я буду гнать их без всякого милосердия, хотя бы пришлось остаться с одними унтерами» [82] . И это посмел сказать человек, который ни разу не был ни на одной войне, хотя русская военная история богата на вооруженные конфликты.
82
Деникин А. И. Путь русского офицера. М., 2012. С. 209-216, 218-222.
В какой-то мере Московскому военному округу здесь не везло – всю войну им руководили люди, не оставившие о себе доброй памяти в сердцах подчиненных. Так, исключительно в негативных тонах говорит о новом командующем офицер-гвардеец, служивший под началом генерала И. И. Мрозовского незадолго перед войной в 1 -й гвардейской пехотной дивизии: «Как артиллерист, он пехотного дела не знал, и им не интересовался. В обращении был самоуверен и груб. У нас его терпеть не могли. Если он и воевал, то о подвигах его ничего слышно не было. Зато в Москве, где с 15-го года он командовал войсками, его все единодушно ненавидели» [83] . Генерал Мрозовский был назначен командующим войсками Московского военного округа в сентябре 1915 года. На фронте во главе Гренадерского корпуса он находился всю кампанию 1914-го и львиную долю кампании 1915 года – самый тяжелый период войны на Русском фронте. А, как видим, Ю. Макаров вообще сомневается, воевал ли генерал Мрозовский, который был на фронте целый год, – сколь велика оказалась неприязнь к своему начальнику! Это если не считать того факта, что генерал Мрозовский был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени за сражение под Ляояном в 1904 году, а в 1914 году, за Суходолы, – орденом Св. Георгия 3-й степени. Эта награда была высока, ведь Георгиевский крест 2-й степени за всю войну получили лишь четыре человека (1-я степень осталась невостребованной). Конечно, случаи бывают разные, но ведь Георгиевские кресты так просто тоже редко раздают.
83
Макаров Ю. Моя служба в старой гвардии 1905-1917. Буэнос-Айрес, 1951. С. 143.
Иными словами, ненависть к И. И. Мрозовскому как человеку, выходит, превосходила отношение к нему как к организатору. Что еще сказать? Генерал Мрозовский остался одним из немногих высокопоставленных генералов, кто остался верен императору Николаю II в период Февральской революции, сделав все от него зависевшее, чтобы не допустить включения старой столицы России в революционные события. Объявивший в Москве осадное положение И. И. Мрозовский был арестован в ночь на 2 марта 1917 года, когда было подписано и отречение царя. Генералу повезло – он сумел вместе с семьей выбраться в эмиграцию, тем самым избежав, наверное, несомненной гибели в дни большевистского террора периода Гражданской войны.